Вячеслав Шалыгин - Стальная бабочка
Казалось бы, за что? Спрашивать следовало с тех, кто создавал и обучал крыс, то есть с биоинженеров. Вина Сайруса тут минимальная. Да и вообще, другим группам прощались и не такие ляпы. Но к Сайрусу стратегическое командование предъявляло особые требования, иногда за гранью справедливости, как выражался космофлотский тактик Торез Герра, один из старых товарищей Рема.
Почему так? Рем отчасти понимал, в чем причина, – показательная порка героя не особо вредит его имиджу, зато бодрит остальных, – но это понимание слабо утешало Сайруса. Ведь невыполнение особых требований и наказывалось особым способом. Можно даже сказать, особо жестоким способом. После проваленной, по мнению стратегического командования, операции группу Сайруса временно переформировали. Читай – распустили навсегда. А самого диверсанта с именем, известным любому тактику, привату, кадету и половине обычных мальчишек, назначили начальником противодиверсионного отряда колонии Терранова. Задвинули, проще говоря, куда подальше. Где справедливость? Хотя бы где целесообразность? Разве можно отстранять от работы лучшие кадры, которые, даже работая вполсилы, приносят больше пользы, чем все остальные вместе взятые?
Хотя, может быть, командование было право. Может быть, Сайрусу и впрямь следовало взять паузу, переключиться, отдохнуть. Может быть, страткомандование в целом и стратег второго уровня Вита Рем, родная сестра Сайруса, а по должности как раз куратор диверсионно-разведывательного направления, поступили мудро, а не жестоко, отстранив тактика третьего уровня от боевой работы. Возможно, все так, но… тогда могли бы сказать об этом. Но Сайрусу не сказали ни слова. Просто перевели в заштатный гарнизон и предложили освоиться на Терранове. Обычно иезуитское «освоиться» означало как минимум двухлетнюю ссылку.
«И, главное дело, Вита упорно не признается, что там, в страткоме, происходит. Все узнаешь позже – и весь ответ. Не-ет, когда она была братом, с ней было проще. Дернул ее черт сменить пол! Надеюсь, скоро блажь пройдет и она вернется в мужской клуб. Если, конечно, не попадет в передрягу, как на Свайсе, когда целую колонию накрыло местной ядовитой пыльцой и все утратили способности к генной трансформации».
Ужас, какой был скандал! Ладно утрата способности менять пол, гормональный фон или быструю регенерацию при болезнях и повреждениях. Не сможешь сам, помогут биоинженеры. Но старость! Отравленные колонисты начали бесконтрольно стареть, и ни они сами, ни колониальные биоинженеры ничего не смогли с этим поделать. Можно сказать, свайсианцы принялись бессовестно грести лопатой золото, ради которого другие пахали десятилетиями как проклятые.
Случись все не на колонии, скандал был бы не такой громкий, но на Свайсе громом и молниями накрыло всех и вся. Ведь колонисты вообще не могут позволить себе старость, даже если заслужили это право. Пока они не вернутся на Аррадакт или на какую-нибудь из базовых планет Империи, их пенсия считается отсроченной привилегией. Колонистов на любой новой планете, а уж тем более на Свайсе, слишком мало, рожать детей им некогда, да кругом еще и неблагоприятные внешние факторы. Плюс к тому – вялотекущая война с Марободом. Когда тут стареть? Работать надо. Устал не устал – скрипи! А пенсия – это привилегия жителей метрополии, а не колонистов. Вот вернешься, активируешь заработанный статус гражданина первой категории, тогда и выпускай свои гены из ежовых рукавиц.
Прибывшие вскоре столичные инженеры, конечно, помогли колонистам Свайса «поправить здоровье», но некоторые хитрецы умудрились избежать восстановительных процедур и в конце концов постарели настолько, что социальным инспекторам все-таки пришлось списать их на пенсию. Правда, вернуться на базовые планеты им в отместку не разрешили. Старички сделали вид, что огорчены случившимся, и разбрелись по своим домам с довольными ухмылками на морщинистых лицах. Ведь они и не рвались улетать со Свайса, справедливо считая, что вожделенную пенсионную жизнь можно неплохо провести и на колонии. Чем она хуже метрополии, если смотреть с позиции пожилого человека? Ничем.
Нет, Вита вряд ли торопится стареть и, даже если попадет в историю вроде свайсовской, не станет уклоняться от восстановления нормальных способностей к гентрансформации, но все равно боязно. А что, если она так и останется Витой, не вернется в первоначальный облик до пенсии? Иметь сварливую старуху-сестру будет вообще невыносимо!
Домик почувствовал, что владелец чем-то расстроен, и постарался встретить Сайруса изысканным свежим ароматом. Не сказать, что это подняло настроение, но Рем хотя бы отбросил мучившие его раздумья. А когда из закутка с правой стороны от домика выбрался пес, Сайрусу удалось окончательно переключиться на позитивную волну.
Домик в деревне. Оазис покоя, медиатор душевного равновесия и позитива. Пусть и не в пригородах столицы, но все равно радующий. Хотя о чем речь, какие пригороды на Аррадакте, там везде город, хоть и зеленый, живой, свежий, но очень уж густонаселенный, шумный и перегретый потоками информации. Но, наверное, домик-тыква радовал прежде всего потому, что был настоящим, без ГМО и других «прелестей цивилизации».
– Скажи мне что-нибудь, – потрепав пса по загривку, предложил Сайрус. – Что-нибудь хорошее и простое.
Пес лизнул Рему руку и отчаянно завилял хвостом. В деревне псы разговаривать не умели. Они плодились здесь в естественных условиях, без генетической коррекции и жили в овощных будках или под боком у хозяйского дома, а не в специальных обучающих лакунах на нижних уровнях квартир, на которые были разделены городские дома-муравейники.
– И хорошо, что «дворяне» вроде тебя не говорят. – Сайрус усмехнулся. – Если честно, тошнит уже от мутантов. Они полезные, преданные, умные… да, встречаются и такие, вот прямо-таки умные… но искусственные, хоть и живые. Природа никогда не сделала бы их настолько совершенными… уродами. А ты настоящий… у-у, зверюга!
Пес завалился на бок, затем улегся на спину и подставил хозяину пузо. Сайрус не отказал сторожу в удовольствии, почесал ему живот, а затем цокнул, приказывая настороженно замершему сумчатому на плече выдать собаке угощение. Грызун недовольно цокнул в ответ, но достал из сумки завернутый в зеленый лист кусок растительного «мяса» и бросил псу. Прямо так, в упаковке. «Дворянин» оказался не гордым и слопал городское угощение вместе с упаковкой, в три укуса.
Пока Сайрус осваивался на территории усадьбы, умный дом позаботился о завтраке и навел справки о привычках владельца. Хотя, возможно, это он сделал гораздо раньше. Во всяком случае, когда Сайрус наигрался с собакой и решил войти в жилище, кроме завтрака на столе его ожидали и другие приятные мелочи, которые он привык видеть в местах своего обитания. Например, дом установил на видном месте один из немногих артефактов техноцивилизации, которому дактианские генинженеры пока не вырастили достойную замену – инфопроектор. В принципе большая часть деталей в подобной технике уже выращивалась, но кое-что приходилось изготавливать с помощью неживых технологий или покупать у сайтенов и вживлять. Модель была не самая новая, но надежная и держала устойчивую связь с инфопотоками даже в самых отдаленных уголках планеты. Рем уселся за стол, выждал, пока стул-гриб приспособится к непростой конфигурации героической, но костлявой задницы высокого и худощавого хозяина, и кивком разрешил дому включить проектор.
«Привычка, достаточно вредная для пищеварения, – подумалось Сайрусу. – Но потребность просматривать или читать новости за завтраком, похоже, въелась в какой-то из генов игрек-хромосомы. Отучить от нее мужчину можно только одним способом – преобразовать игрек-хромосому в икс-хромосому, то есть превратить мужчину в женщину. Вон Вита знает. Черт! Что-то я часто ее вспоминаю. Ой не к добру!»
Дом не умел читать мысли, это сто процентов, но каким-то образом догадался, о чем и о ком думает владелец. Проекция вдруг изменилась, и на передний план выплыли новости страткома. Военных сводок было мало, на всех фронтах наступило условное затишье, зато в живом режиме транслировалось открытое заседание комитета по военной этике при стратегическом командовании. Председательствовала на нем стратег Вита Рем.
«Вот тебе и вспомнил о сестренке. Тут же всплыла. Русалка болотная».
Вита, похоже, засекла, что среди призрачных зрителей появилась знакомая физиономия, мгновенно выцепила брата взглядом и подала лишь ему понятный знак «оставайся на связи». Сайрус вздохнул и приклеил к лицу унылую мину. Только-только отвлекся, хлебнул деревенского позитива, и вдруг на тебе, получи подзатыльник за то, что расслабился. Прямо, как в детстве. Ведь Вита… а тогда Витус… была, то есть был старшим братом. Проверить бдительность младшенького было для него, как помыть руки, в порядке вещей. Может быть, подзатыльники от Витуса и стали первым толчком, направившим Сайруса в сторону диверсионной деятельности. Во-первых, диверсанты постоянно пропадают где-то в тылах у врага, то есть очень далеко от родственников, а во-вторых, они умеют классно драться, то есть могут дать сдачи кому угодно, даже если он старше. Примерно так рассуждал маленький Сайрус. А когда он вырос и стал диверсантом… Витус стал Витой. Получилось, что дать сдачи ему опять нельзя.
