Артем Рыбаков - Ядерная ночь. Эвакуация.
— Так чего вола толкать? — хлопнул в ладоши Сашка. — Пару-тройку ящиков в твою колымагу сейчас закинем, подполковник с Юлькой тут пока посторожат, а мы к вам смотаемся — за час обернёмся.
Сказано — сделано, правда, ящиков погрузили не пару, а все шесть — два со взрывчаткой, а остальные с «сопутствующими товарами»: проводами, подрывными машинками и детонаторами.
Наш морпех решил было показать класс быстрой езды, рванув с места, словно участник чемпионата мира по ралли, за что немедленно получил подзатыльник от сидевшего за ним Клоуна:
— Не выделывайся, не дрова везёшь! У нас в багажнике, если ты случайно не заметил, почти полцентнера взрывчатки!
Борматенко виновато посмотрел на меня и повёл машину гораздо аккуратнее.
Что такое пятьдесят километров по хорошей и практически пустой трассе? Минут сорок, не больше…
Моя «Субару» так и стояла возле штаба, а вот людей на улице заметно не было, только когда мы подъехали, дверь приоткрылась — и на улицу вышла фигура в ОЗК. Когда майор открыл дверь, собираясь выбраться на улицу, часовой заполошно замахал руками, постоянно перекрещивая их перед собой.
— Что за фигня? — Смысл действий подчинённого я сразу не понял, но потом пригляделся и, заметив, что страж периодически тычет рукой куда-то вверх, догадался: — Парни, похоже, начало сыпаться! Сань, у тебя дозиметр есть?
— А как же! У нас всё есть! — Расстегнув подсумок на груди, майор вытащил небольшую пластиковую коробочку с несколькими переключателями и большим жидкокристаллическим дисплеем. — РКСБ[39] белорусский, — пояснил он и, приоткрыв окно, выставил прибор в щель.
Раздался противный писк.
— Так, ноль-пятнадцать в час, — торопливо закрыв окно, сообщил он нам.
— Ноль пятнадцать чего?
— Рентгена.
— Не смертельно.
— Ага, наши во время сеанса сказали, что у них уже до семи десятых поднялось, все по укрытиям сидят. Ну, кроме патрулей на броне.
— Слушай, я рацайкой вашей воспользуюсь?
— Конечно! Аркаша, — обратился он к радисту, — обслужи клиента.
Курдюмов перенастроил рацию на названную частоту и протянул мне гарнитуру.
Ждать пришлось долго — только спустя две минуты непрерывного повторения «Дом, дом! Ответь Васе!» в наушнике раздался сильно искажённый помехами голос жены:
— Ой, Вася, а я только услышала!
Понятно, что требовать от совершенно гражданского человека, тем более женщины, строгого соблюдения правил радиообмена было бы глупо, и нотаций читать я не стал:
— Привет, родная! Как у вас дела?
— Ничего, лапа. Только страшно очень. Мы на улицу хотели выйти, но эта бандура, что ты оставил, так запищала, что мы с Ярославой сказали всем в доме остаться.
— Ты умница! Этот, как его… Станислав… коробки на форточки сделал?
— Только на одну — в гостиной.
— Ну и ладно. Вы пока не выходите никуда! Хорошо, лапа?
— Конечно! А вы когда вернётесь? А то ребята бузят. Илюшка всё спрашивал, где папа, даже спать ложиться не хотел.
— Скоро, родная, скоро. Вот дела доделаем и сразу же приедем. Обещаю! Всё! Отбой!
— Пока, лапочка!
— Я так понимаю, всё нормально у твоих? — спросил Александр, когда я вернул радисту гарнитуру.
— Всё путём.
— А родители с вами?
«Ох, лучше бы ты, майор, этого вопроса мне не задавал. И так вторые сутки старательно гоню от себя мысли о родных и друзьях, которые могли остаться в городе. Будь моя воля и, главное, возможность, рванул бы в Тарусу к бате! Но сейчас не могу, для начала организую всё тут, а уж потом…»
Майор затянувшуюся паузу понял правильно и, словно ни в чём не бывало, перескочил на другую тему:
— Так что, в «презики» одеваемся?
— Нет, опухнем здесь нехудожественной гимнастикой заниматься, — в салоне «Патриота», где сидели четверо не самых дохлых мужиков, надевать прорезиненные комбезы действительно было более чем неудобно. — До помещения и в этих плащиках добежим, а там уже переоденемся. А пока будем принаряжаться — ребята всё и разгрузят. Всё равно я это всё домой не потащу.
— Дельно. Ну что, по коням?
— Не, брат… Кони в данном случае как раз мы… Так что поскакали!
Торопливо приведя в порядок скудные защитные средства, мы подхватили кто что смог и, быстро выскочив из машины, тяжело порысили к штабу.
«Блин, а тамбура-то тут и не сделали!» — сокрушенно отметил я, когда до дверей оставалось метров пять. Но тут передо мной появилась затянутая в резину фигура часового, который показал нам на пристроенный к дому сарайчик.
Сделав остальным знак следовать за мной, я перехватил поудобнее сумку, в которой лежали две подрывные машинки и кое-какая мелочовка и скатка с ОЗК, поправил на плече автомат и устремился к низенькой деревянной двери.
Стоило мне протянуть руку к ручке, как дверь распахнулась, и я проскользнул в тёмное нутро сарая. Практически сразу дверь захлопнулась, и кто-то пробубнил:
— Руки в сторону.
Стоило мне выполнить команду, как полиэтилен плаща зашуршал под упругими струями воздуха, вырывавшегося из шланга с длинным металлическим наконечником, который удерживал человек в защитном костюме.
— Готово! Проходи!
Глаза мои как раз привыкли к царившему в сарайчике полумраку и в неверном свете, пробивающемся через щели в стенах, я разглядел, что строение целиком затянуто полиэтиленовой плёнкой, а там, куда показал человек, проводивший дегазацию, в стене есть проход, прикрытый свисающими полотнищами полиэтилена.
«Ух ты, как мои ребята-то развернулись — даже специальную камеру отгрохали!» — умилился я.
Тамбур привёл меня в заднюю комнату штаба, где в стену было вбито около десятка гвоздей. На трёх болтались ОЗК. «Предусмотрительно, однако!» — мой полиэтиленовый плащик повис на гвозде, туда же отправился и противогаз.
— Уф, как обстановочка, бойцы? — спросил я, войдя в «главную залу» и поставив сумку с барахлом под стол.
— Товарищ капитан, за время вашего отсутствия чрезвычайных происшествий не было! Личный состав и беженцы находятся в укрытиях в связи с ухудшением радиационной обстановки! — бодро отрапортовал мне незнакомый парень лет двадцати пяти. Двое других возились с каким-то непонятным устройством, сидя в дальнем углу на полу, и на моё появление отреагировали вяло.
— Трубач где?
— Поехал на пост у Медного. Если хотите, вызовем его, — парень кивнул в сторону рации.
— Чуть позже. Как звать?
— Лейтенант Науменко. Позывной — Зацепа.
— Ух ты! И позывной уже получил? У Павелецкого жил? — припомнил я старую московскую топонимику.
— Так точно.
— Каких войск лейтенант? «Пиджак»?
— Так точно.
— Что «так точно»? Каких войск?
— Да — «пиджак», лейтенант-связист. МИЭМ закончил. Специальность — радиорелейные линии.
— Но с аппаратом разобрался, я гляжу?
— Да, ничего сложного.
В комнату вошёл Сашка.
— Молодцы твои бойцы, Василий Семёнович! — Я уже заметил, что довольно часто наш «патентованный убивец», как называл спецназовцев один из авторов популярных боевиков, балагур ещё тот, и частенько говорит в стиле американских рэперов, неосознанно рифмуя слова. — Замечательно обустроились! Чья идея?
— Да у нас тут один парень из «менделавочки»[40] нашёлся, — Науменко включил электрический чайник и повернулся к нам, — с соответствующей военной специальностью. Ну а Фёдор Александрович уже придумал, как сделать.
— Химзащитник?! — Что мы так скоро найдём сверхценного по нынешним временам специалиста, я не ожидал. — А где он сейчас?
— Так он как раз с Трубачом уехал — времянки проверять. Вы кофе будете?
— А как же! — Я увлёк майора за собой, освобождая пространство для вошедшего в этот момент Курдюмова. — Начальство — оно такое! А что это за рукодельство в полевых условиях? — Мой начальственный перст упёрся в так и продолжавших возиться с какими-то железяками парней.
— Да вот — вытяжку решили сделать, — откликнулся один, так и не оторвавшись от работы. — Точнее, наоборот, — нагнетатель. В помещении ведь избыток давления нужен, чтоб пыль внутрь через щели не лезла. А через фильтры воздух плохо проходит, так мы с Михой и решили, что можно вентиляторы кондеев от машин приспособить. Питание всего двенадцать вольт, аккумулятор дальнобоя часов десять такой крутить сможет, если не больше. А если движок запускать, так и вообще…
— Блин, капитан! Где ты столько головастых набрал? — Клоун принял из рук Науменко кружку с кофе и присел на стол рядом с рацией.
— Я не набирал, они сами пришли, — я получил свою порцию бодрящего, но обнаружил, что опустить пятую точку мне некуда. Стулья были задвинуты под столы, чтобы освободить место для работников, стол оккупировал наш грушник, а на тумбочке стоял цинк с патронами и были сложены снаряжённые магазины. А тут ещё и немаленький радист-разведчик вошёл…
