Сурен Цормудян - Странник
— О, да у вас тут вечеринка с барбекю? — Тот, что пониже, разглядывал ковер из мертвых крыс.
Его спутник поднял одну тушку, понюхал и попытался откусить заднюю лапку, но первый хлопнул его по рукам, и крыса упала.
— Ты опять за свое?
Виктор прищурился, вглядываясь в этих внезапных гостей, и наконец узнал одного из них.
— Бумажник, это ты так насмердил в туннеле, что все крысы сюда прибежали?
— Я тоже рад тебя видеть, Витек, — хмыкнул Маломальский. — Что у вас тут такое?
— А то не видно? Там, кстати, в туннеле, крыс нет?
— Вот как раз крыс-то там и нет, — покачал головой Сергей. — Слушай, тут до нас человек не появлялся?
— Вот как раз человек-то нет, — передразнил его Виктор.
— Точно?
— Да точно. Давно из этого туннеля людей не было.
— Давно — это сколько?
— Неделю, наверное. Места там нелюдные. Тебе ли не знать.
Странник задергал Сергея за рукав, тыча пальцем вверх.
— Я говорить. Мозз там.
— Да погоди ты, — досадно поморщился сталкер.
— Что у вас за дела? — поинтересовался Турманец.
— Да так себе дела. По ходу, один придурок открыл гермоворота на станции Полянка и рванул наверх. А оттуда два хренозавра спустились и теперь бесятся там на станции. Наверное, потому крысы с испугу сюда и ломанулись.
— Что?! — Виктор выпучил глаза. — Твою мать! — Он с яростью швырнул окурок в бочку. — Я теперь точно не сменюсь, если твари с поверхности спустились!
— Ну, извини, мы тут ни при чем, — развел руками Маломальский.
— Какого хрена вы ворота не закрыли?! Почему тварей не грохнули?!
— Ну, ты орел, однако, — усмехнулся Сергей. — Иди сам попробуй!
— Мать вашу, — выдавил сквозь зубы Турманец. — Баклуха! Баклуха!!!
— Я! — отозвался кто-то в полумраке.
— А ну бегом на станцию! Поднимай кошмариев этих, пусть грузят на дрезину стволы и АГС! Сейчас поедем разбираться! Я все равно хочу, в конце концов, смениться с этого дежурства к чертовой матери!
— Не кошмариев, — поправил кто-то из бойцов. — Кшатриев.
— А ну цыц, умник! — рявкнул Виктор.
— Учти, Витек, они огромные, — предупредил Маломальский. — Одна точно по потолку ходить может и камень крушит, как фанеру.
— Да без сопливых разберемся, — нервно отмахнулся Турманец, уже шагая в сторону своей станции.
— Командир! Так этих пропускать, нет? — крикнул ему вдогонку пулеметчик.
— Да ясен пень! Ты что, Бумажника не знаешь?! Он постоянно сюда книги таскает местным баранам.
— Браминам, — поправил его Сергей. — И как тебя вообще тут столько времени терпят?
Часть 2
УГРОЗА
Глава 7
Разум
— Ивашов, здорово!
На Маломальского уставился заплывшими жиром глазенками грузный человек, который, несмотря на свою военную форму, бриться явно не любил. Впрочем, это было нормальным явлением при нынешнем отношении к воде и сложностями с бритвенными принадлежностями.
— Бум, — наконец щелкнул в его голове какой-то контакт. — Я спешу очень, чего сказать хотел?
— Ох, какие тут все занятые, — усмехнулся сталкер. — А где Мельник?
— Полковника сейчас нет в Полисе. Чего передать хотел важного?
— Да нет, просто поздороваться хотел. Сто лет не виделись.
— Ну, не обессудь. — Ивашов развел руками и двинул дальше.
— Сто лет? — Странник с изумлением вытаращил на него свои и без того огромные глаза, на которые невероятно яркий, по меркам современного метро, свет Полиса никак не действовал.
— Ну, это образно говоря, — пожал плечами Сергей. — А ты что, знаешь такое число?
— Сто — много?
— Ага! — Маломальский кивнул. — Очень много. Вот, например, наше метро сто лет назад только строить начали. Сто два, если быть точным. Н-да-а, — протянул он, оглядывая потолок.
Странник задумался о своем.
Сергей поправил очки со светофильтрами от фотолинз, которые защищали глаза от непривычно яркого освещения. Время, пока оценщики-брамины будут разглядывать принесенные им книги, сталкер решил переждать в большом зале «на улице». Он не беспокоился, что брамины обманут его или занизят цену. Между ними уже давно установились нормальные деловые отношения. Сергей знал, что в его услугах здесь нуждались.
Всякий раз, когда Бум попадал на Боровицкую, он с интересом обходил длинные книжные стеллажи и довольно улыбался, замечая корешки книг, которые сам сюда когда-то принес — чувствовал свою причастность к спасению и сохранению интеллектуального достояния человечества.
Эти книги были последним мостком между канувшим во всепожирающую пасть Катаклизма прошлым и смертельно раненным настоящим, в котором остатки людей боролись за выживание, балансируя на границе между жизнью и небытием. Сергей уважал верховную власть Полиса за то, что она, как никакая другая, понимала важность грамотности и книг, а знание расценивала как единственный для человечества шанс спастись и продлить свою историю.
Поначалу он с тревогой наблюдал за Странником, подошедшим к стеллажам, но быстро успокоился, увидев, с какой удивительной деликатностью и осторожностью тот обращается с книгами. Юродивый смотрел на них с благоговением, как на какое-то важное открытие. Словно до этого он жил в мире, где люди накопили знания, но понятия не имели, как их сохранить и передать другим, и вот открыл наконец такой простой и прекрасный способ — книгу.
Усталость после всех треволнений дальнего пути брала свое. Маломальский увлек Странника на одну из скамеек и блаженствовал, раскинув руки на спинку и оглядывая зал.
— Знаешь, Стран Страныч, когда я в Полисе нахожусь, среди всего этого света, чистоты и красоты, то постоянно вспоминаю один старый фильм. Ну, где Михалков еще молодой, без усов, идет по сверкающему метро, поднимается по работающему эскалатору и песенку поет. А тетка ему: «Молодой человек, чего орешь?» А он ей: «Я не ору. Я пою». Аж самому петь хочется. А я иду, шагаю по… Эй!
Странника рядом уже не было — он сидел на другой скамейке возле молодого бойца, листавшего книгу, и с любопытством разглядывал у того на виске татуировку в виде двуглавого орла.
Сергей предчувствовал, что простым разглядыванием дело не кончится, и оказался прав. Не долго думая, его спутник вдруг попытался отскрести татуировку ногтем указательного пальца, и ошарашенный боец тут же столкнул его со скамейки.
— Охренел, что ли?! — воскликнул он.
— Стран Страныч! Иди сюда, сядь! — рявкнул Маломальский и затем, обращаясь к бойцу, примирительно сказал: — Парень, ты это, не серчай. Он больной на голову.
— Оно и видно, — зло ответил тот, фыркнул и, потерев висок, вернулся к чтению.
Странник послушно вернулся.
— Ты татуировок, что ли, никогда не видел? — Сергей легонько толкнул оконфузившегося товарища.
— Что? — Странник вопросительно на него уставился.
— Ну, татуировка. — Маломальский ткнул себя пальцем в висок.
Странник в ответ тоже ткнул себя в висок пальцем.
— Голова, — сказал он значительно.
— Знаешь, иногда мне кажется, что тебя чем-то не тем делали, брат, — тяжело вздохнул Маломальский. — Или как-то не так. Неправильно.
— А тебя как делали? — удивленно спросил Странник.
— Ну как? Чики-чики! — Ухмыляясь, Маломальский продемонстрировал жестами чудо зачатия.
— Нет. Чем-то не тем, брат, — улыбнулся Странник.
Сергею вообще казалось, что его спутник становится все более смышленым, а на Полянке он и вовсе показал себя на редкость хладнокровным, смелым, умным и ловким. В темноте и в этом кошмаре не растерялся, не забыл ни о спутнике, ни об их рюкзаках.
Про Полянку сталкеру сейчас было думать особенно неприятно. Получалось так, что он сбежал от мутантов и отправил к ним местных вояк во главе с безбашенным Виктором. Нехорошо. Если по совести, то ему следовало самому пойти с отрядом. Вместо этого он сидит в тепле и уюте, а на Полянке сейчас творится такое — при одной мысли мурашки бегут по коже!
— Сергей, надо туда. Там мозз. — Странник наконец озвучил то, что его больше всего беспокоило, и ткнул пальцем вверх.
— Ну, опять ты за свое. С чего ты взял, что этот зараженный охотник ушел на поверхность?
— Ушел Странник так… — Попутчик сделал движение пальцами руки, показывая ходьбу по ступеням. — А там вот! — Он хлопнул ладонями и затем развел их в стороны.
— Гермоворота открыты. Понятно. Сходил и посмотрел. Когда ты успел, я уж не спрашиваю. И ты сделал вывод, что…
— Мозз там! — Теперь Странник злился; казалось, от того, что Сергей не хочет его понять, словно это он, сталкер Маломальский — юродивый дурачок. — Я знаю. Он туда. А оттуда хренозавра Полянка.
— Чего? — поморщился Маломальский. — Да ты хоть понимаешь, что если это чудо-юдо его не сожрало на выходе, то он по-любому не жилец на поверхности? Понимаешь?
