Валентин Русаков - В гости к мертвым
Зевнул так, что чуть челюсть не вывернул. Нет, так не пойдет… Включил плиту — решил кофе сварить, так как мне охранять покой дома до четырех утра — так с Григорием договорились. Осмотрел нашу «мышиную нору», нормально натаскали, на первое время хватит, а там придумаем что-нибудь. Проверил входную дверь — закрыта, достал с верхней полки вешалки дробовик, пояс с подсумками на плечо и поднялся к себе, оттуда и из ванной комнаты обзор хороший. Дробовик на тумбочку у кровати, Сашкин револьвер-переделку туда же… презрительно посмотрел на кровать. Нет! Не дождешься! Ладно, пойду, умоюсь в ванную да и кипяток на кофе поди поспел. После умывания несколько приободрился, а отпив до половины большой кружки кофе, стало вообще хорошо, вот теперь можно и наверх, на пост… только вот бинокль раскопаю в спортивно-туристическом бауле. Бинокль кстати неплохой попался, по-честному «Made in China» написано, но выглядит крепко, кратность регулируемая от 7 до 20. Купили таких два и еще один ПНВ от знаменитой фирмы «no name», и если магазине не обманули, то вполне достойный прибор за свои деньги, а отдали за него к слову, десять тысяч.
Сижу, поглядываю на крадущиеся прозрачные облака на фоне растущей луны и звездного неба. Свет в кухне соседнего коттеджа, где мы с Иванычем прервали трапезу мертвяков так и горел, и я невольно туда поглядывал — мерзкое зрелище. Тела упокоенных вроде больше никто не глодал, так что буду наедятся что там никого больше нет, хотел ведь проверить, ну да еще будет возможность. Открыл окно, вдохнул… а ведь весной пахнет, рановато конечно, но все к тому идет, на улице держится сколько здесь нахожусь стойкие + 5 градусов, по дорогам просто реки грязи текут. Где-то на окраине поселка кто-то истошно кричал минуту, а потом притих. Периодически слышались выстрелы, а вот сирен и «крякалок» больше не слышно, что о многом говорит, в частности о том, что уже никто никого защищать и спасать не собирается. «Мама — анархия, папа — стакан портвейна», — что-то пришла на ум старая песня… так и сидел, напевал ее, отхлебывал кофе и посматривал на окрестности в ПНВ, как оказалось действительно не плохой — высокое разрешение, хороший контраст и отсутствие искажений изображения по краю поля зрения.
23 марта. Перед рассветом.Тварь я заметил на трехуровневой крыше коттеджа Ильи, когда в очередной раз перешел в ванную, что бы понаблюдать за дорогой. Она или оно меня напугало своим видом так, что я «электровеником» пронесся по дому и повыключал свет, оставив гореть лишь одинокий софит на лестнице. Вернулся в ванную, еще раз внимательно присмотрелся к этому гостю из ада — в обрывках одежды, череп как у неандертальца на длинной шее, длинные жилистые руки, или нет, это уже больше на лапы похоже. Тварь медленно кралась по коньку, потом застыла повернулась назад и когда из тени ендовы появилась еще одна, как мне показалось даже больше размером, я выхватил телефон и набрал Илью.
— Внимательно, — ответил сонный голос.
— Илья, поднимай весь дом, охрану свою… у тебя на крыше две твари, здоровые, — я говорил быстро, а сам продолжал смотреть в ПНВ, — и похоже они пришли ужинать.
— Понял, спасибо, — ответил Илья и отключился.
По периметру забора и на остальной территории участка Ильи включилось дополнительное освещение, а я спустился и растолкал Григория.
— Что? — протер он глаза и сел в кресле, — ты чего свет потушил?
— Ильей и его домочадцами пришли ужинать.
— Да ладно! Зомби?
— Нет, я думаю это какая-то производная от них, мутанты может какие.
А тем временем, со стороны дома Ильи началась интенсивная стрельба.
— Это у него?
— Ага. Бери «Вепря» и наверх пошли.
Григорий схватил чехол, что стоял в углу гостиной, мы поднялись наверх и зашли в ванную.
— Так, — припал я снова к биноклю, — где же они…
— А сколько их?
— Я двоих видел.
— Ну-ка подвинься, — Григорий подкатил пластиковую емкость для грязного белья под небольшое окошко, высунул в него ствол и поставил ногу на ящик, — вот так удобно… ох тыж!
— Чего?
— Да хрень какая-то с гаража сиганула на охранника, по ней стрелять начали, а она обратно на гараж, распласталась и затаилась.
— Так стреляй!
— Не торопи, я же не снайпер, так, баловался оптикой.
— Да тут метров сто двадцать, для этого не нужно быть снайпером!
— Тихо… — Григорий выдохнул, замер… Бах!
— Что? — спросил я, а потом махнул рукой, и привстав на носки стал пытаться разглядеть творящееся во дворе у Ильи в бинокль.
— Попал, точно попал, — сказал Григорий, — только оно сползло по стене гаража и вдоль забора убежало.
— За беседкой, видишь?
— Точно, вижу, — Григорий чуть повел стволом, снова замер… Бах!
— Вот теперь точно попал, в шею вроде, ага вон его как повело…
— А целил в голову! Но оно чует что ли… раз! И башку отвернуло.
— Давай, давай, давай! — начал «болеть» я за охранника, что приближался и палил из «сайги» по твари, которая после попадания в шею потеряла резвость и как-то боком пыталась отползти в тень, похоже, Иваныч перебил ей позвонки шейные. И тут, буквально в два прыжка из-за бани или летнего домика, не понять, выскочила вторая, сбила с ног стреляющего по ее товарке ЧОПовца, покувыркалась с ним, и снова в несколько прыжков забралась сначала на балкон, а потом на крышу.
Стрельба прекратилась, и пару минут была тишина, я наблюдал как «крепыш», а его трудно не узнать, аккуратно пробирался вдоль забора и посматривал наверх, добрался до товарища а тот уже медленно поднимался и неуверенно, шатающейся походкой пошел на «крепыша». И тут снова появилась эта тварь, «крепыш» ее засек и успел несколько раз выстрелить в нее, до того, как она придавила его своей тушей и замерла.
— Григорий Иваныч вали поднявшихся, — разволновался я не на шутку.
— Спокойно Влад, — ответил он, посмотрев на меня, снова и припал к прицелу, сам заметно нервничая.
Бах! — и обратившегося в мертвяка охранника как будто дернули резко за голову и он упал. Затем в мертвой зоне двора, то есть в той части, что была скрыта от нас забором, началась стрельба, потом выстрелили пару раз в доме, были хорошо слышны крики.
— И что? — Посмотрел на меня Григорий.
— Если тварей было две, то они мертвы, а там теперь воюют с обратившимися.
— Так что, идем? Не справятся ведь.
— Пошли, — решительно ответил я.
Выйдя из ванной заглянул к Никите, он сидел на кровати и хлопал глазенками.
— Никит, ты посиди в комнате, и не выходи пока не приду я или дядя Гриша, понял?
Он в ответ неуверенно кивнул, а я закрыл дверь и быстро пошел в свою комнату, где одел пояс с подсумками и открытой «макаровской» кобурой, в которую сунул револьвер, схватил дробовик и побежал в низ, где Иваныч уже обулся и ждал меня с ИЖом в руках и патронташем на поясе. Я тоже быстро обулся, одел ЧОПовский жилет, и мы побежали на помощь Илье, если он еще жив.
