"Зарубежная фантастика 2024-9". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Геммел Дэвид

В первый раз, когда Джоанна прошла по этой логической цепочке, она воспряла духом – секунды на три, пока следствия не обрушились на ее мозг: кого еще убил Невил в ту ночь, когда подстроил им со Странником катастрофу? Если она доберется до дома, кто из союзников может быть еще жив?

Союзники будут. А от меня требуется, чтобы хватило ума добраться домой и их найти.

Поэтому она много времени проводила, думая над всем, что говорил Невил и предполагая, что каждое слово – ложь. И следствий был целый мир. Невил сказал, что на спутнике из оптики – только датчик горизонта с разрешением всего в тысячу метров. А вдруг там что-нибудь получше? Мама говорила, что на борту не осталось ничего ценного. Так что утверждение Невила правдоподобно – но не будет ли столь же правдоподобным разрешение в один сантиметр? Увы, предположение, что Невил все врет, точных цифр не даст!

Первый раз, когда она прокрутила эти рассуждения, был единственный у моря выходной день: с тех пор очень мало бывало ясного неба, а когда бывало, то ночью. Джоанна смотрела в дождь, в пелену туч и приходила к выводу, что невиловский «датчик горизонта» вряд ли видит через облака: иначе бы ее уже не было, и думать об этом было бы некому. И даже в ясную погоду наблюдение со спутника вряд ли могло вестись с разрешением больше метра или быть ночью эффективным.

Две декады пути, небо часто ясное, ночью видны звезды. Плоты действительно брали курс на север, и Джоанна была совершенно уверена, что флотилия обогнула Рог. Днем она держалась под парусами или пряталась в уголке, который выгородила себе в набросанном в беспорядке барахле в центре плота. По ночам она осторожно выглядывала. Спутник был яркой звездой, всегда высоко стоящей в юго-восточном небе, дальше к востоку, чем был тогда, когда власть перешла к Невилу.

Как он это объясняет Резчице? Должен ли он кому-нибудь что-нибудь объяснять вообще? Каким образом это играет на руку Хранителю и Магнату?

Таких вопросов у нее было много, получить на них ответ – никаких шансов. Хорошая сторона заключалась в том, что если Невил ее ищет, то ищет не там!

И она стала менее параноидально следить за маскировкой от наблюдения с воздуха.

Может быть, еще тридцать дней – и плоты придут в прежнюю столицу Резчицы. Тогда жизнь и смерть Джоанны и ее друзей могут зависеть от того, успеет ли она разобраться, что происходит в Домене.

Еще несколько дней она перебирала возможные сценарии. Но сценарии сценариями, многого от них не добьешься. Нужны какие-то сведения, куда намечалось отправить этот флот. Нужно разобраться в грузе.

Как убедить свору ей не мешать?

Джоанна теперь побывала уже на всех плотах. Каждый из них был тропиканским хаосом и все равно ничем не был похож на те обломки, которые видела она в Домене. Кто-то когерентный применил профессиональные приемы проектировщиков. Мачты, реи и такелаж были точно как на судах Резчицы. Грузовые боксы правильной формы и единообразные – очень не похоже ни на что, ассоциируемое с Хором. Теперь у нее было время их рассмотреть, и она поняла, что выжженные отметки на боках – это вариант эмблемы Магната, изображающей Стаю Стай.

Но если не трогать ящики, свора была очень рада присутствию Джо. От нее часто бывала реальная помощь – от умных рук и от ее очень острого долговечного ножа. Во многих отношениях со сворой было веселее, чем с когерентной стаей. Эти создания вполне друг с другом ладили, играли и дрались, как детеныши, – если отвлечься от случайных приступов злости и от правила, запрещающего трогать груз.

Иногда они могли прервать серьезную работу и начать играть с эластичными шариками вроде мячей, у которых была единственная видимая функция – забавлять свору. (Мячи в воде не тонули, но каждый день через борт уносило еще несколько штук. Когда-нибудь забава должна была кончиться.)

Иногда, особенно по ночам, Стальные Когти собирались все вместе на самой высокой части плота. И на других плотах происходило то же самое. Собравшиеся ревели, шипели, иногда исполняли отрывки страумской музыки, услышанные много лет назад в Домене. К рассвету многие спускались вниз и дурачились уже тише. Другие слезали с краев плота порыбачить. Джоанне представлялось много возможностей для мелких экспериментов. У нее было почти десять лет опыта общения со стаями, синглетами и фрагментами стай, но по правилам псарей и согласно северным понятиям о приемлемом поведении.

Здесь она обнаружила много нового и непривычного. Хоры по сравнению с когерентными стаями оказывались такими же странными, как стаи по сравнению с людьми. Высоко на плоту Джоанна нашла затененное место, где могла стоять, видимая почти всем, кто был на борту. Она могла крикнуть, и несколько голов оборачивались в ее сторону. Немногих, понимавших по-самнорски, хватало, чтобы вся свора тут же имела представление, что Джоанна хотела сказать. Конечно, это не был супер-интеллект, но это был интеллект совершенно иного вида. В чем-то тупой как бревно, Хор отдельные виды поиска и оптимизации мог выполнить лучше любой стаи или человека с его естественными возможностями. Она могла задать Хору вопрос: «Где мячи для игры?» – и через несколько секунд все мячи плота уже прыгали в воздухе, даже те, что она заранее тщательно спрятала. И на двух ближайших плотах за сто метров от нее тоже прыгали в воздухе желтые мячи!

Хм. Хоры умели творить чудеса в локальной оптимизации, но не видели картины в целом, не умели видеть все пространство поиска для объединения результатов. Как игрушка «разномыслие», но без агрегатора. Ограничение касалось всего – от пространства идей и до пространства… рыбалки.

Когда у Джоанны возникала идея, то для ее воплощения нужно было в течение декады проповедовать Хору – и Хорам на других плотах. Часто они просто не хотели играть. Поскольку флотилия повернула на север, море и ветер становились все холоднее, штормы все опаснее. Вода была слишком холодна, чтобы рыбачить, даже для Стальных Когтей. Настроение свор было мрачным и угрюмым. Но Джоанна день за днем достигала все более и более сложных результатов. И наконец появлялись временные Божидары, которые залезали на мачты и выкрикивали фрагменты межстайной и самнорской речи, сообщая о косяках рыб. В конце концов подключались образовавшиеся специалисты по парусам, и флоту удавалось наловить достаточно рыбы при меньшем времени нахождения в воде.

Понятие коэффициентов доверия для Хора было почти непостижимой идеей, но Джоанне приятно было думать, что после этого успеха ей доверяют больше. Члены своры заметно сильнее старались понять, что она от них просит, и быстрее стали делать то, чего она, по их мнению, хочет. Может быть, теперь ей бы позволили вскрыть грузовые ящики Магната.

Из осторожных экспериментов она выяснила, что ящики плотно закрыты, на простые права входа-выхода не рассчитаны. Нож с ними не справится. Ладно, она нашла в одном из выдвижных ящиков у мачт стальную монтировку, очень похожую на те, что используют северные стаи в качестве рычагов. Имея монтировку и сколько-то времени, она могла бы взломать какой-нибудь ящик.

После утреннего шторма – мясорубка, в которой погибло сколько-то элементов, пока наконец пресноводные моряки додумались до страховочных привязей, – Джоанна заметила, что один из грузовых ящиков частично вылез из центральной груды. Свора, как обычно, попыталась его закрепить, чтобы дальше не лез. Как всегда, получилась путаница веревок, завязанных узлами различной эффективности. Джоанна заметила в дереве ящика трещину, откуда выступала черная смола. Водонепроницаемость?

Она смотрела, как толпа возится вокруг ящика, мотает головами, подпрыгивает, какая-то еще более бестолковая, чем обычно. В другое время они бы заметили трещину, но не сейчас. Джоанна подождала, пока толпа схлынет – в основном чтобы сбиться в кучу под «украденным» парусом с подветренной стороны плота. Больше всего холодная погода сказывалась на тропиканцах, но страдали все.

Извините меня, ребята. Если бы я вас не подбила угнать плоты…