Елена Звёздная - Право сильнейшего. Дочь воина. Невеста воина (сборник)
Вопрос последовал незамедлительно:
– Почему?
И мне даже ответить пришлось:
– Понимаешь… я сейчас плохо соображаю, если быть откровенной.
Кстати, я реально была откровенной. А вот он настойчивым!
– Почему?
Да атом нестабильный. Почему-почему…
– Потому что ты на меня давишь! – грубовато ответила я.
Воин чуть нахмурился, еще раз окинул меня взглядом, наверное, чтобы самому удостовериться в ложности моего обвинения, ибо он меня в данный момент даже пальцем не касался. После чего последовал резонный вопрос:
– Чем?
– Что «чем»? – не сообразила я.
– Давлю! – пояснил Эран.
Распахнув глаза пошире, удивленно взглянула на него и объяснила:
– Авторитетом!
Усмешка. Не особо веселая, скорее насмешливая, и насмехался он скорее над собой. Выпрямился, перестав нависать, но тем не менее не перестав давить всей своей массивной фигурой, и так и стоял… молча. Я себя даже виноватой почувствовала. А когда я себя чувствую виноватой, мне как-то не по себе. А когда мне не по себе, я наглею. А когда я наглею…
– Эран, – ну теперь не только он мое имя знает, – а чем мне грозит тот факт, что ты меня забрал по праву сильнейшего?
Ну, я ж говорю, что когда я наглею, то я наглею.
Но он тоже, потому что его ответом было:
– Хороший вопрос.
Воин выпрямился, развернулся и ушел в ванную. Пришлось и оттуда его дожидаться. Но едва Эран вернулся, просто лег рядом, укрыл нас обоих одеялом. И мы просто лежали вдвоем на одной постели, даже не касаясь друг друга – он, почитывая то самое устройство, и я… молча рядом. Наглость, да?
Пролежав так минут десять, я не выдержала:
– Поговори со мной.
Устройство мгновенно испарилось, а точнее, распалось на какие-то лучи и исчезло. Эран повернулся ко мне и неожиданно спросил:
– Зачем ты это сделала?
– Что? – не сообразила я.
Устало покачав головой, Эран мрачно произнес:
– Оставив тебя здесь, я был вынужден вернуться и сместить великого воина Агарна с должности хассара Айгора… Воин, не обладающий собственной крышей над головой, в соответствии с традициями Иристана не вправе занимать столь высокий пост. Во главе клана встал Риган, второй сын Айгора, и ему не решились бросить вызов. Во главе хассарата временно глава клана МакОрат. Твой отец лишился всего: положения, имущества, рабов.
Произнеся это, Эран смотрел на меня с каким-то осуждением, но это он зря – лично я была счастлива. И возник единственный вопрос:
– Рабов?
– Что рабов? – Опять меня не понимали.
– Рабов, – говорю, – тоже лишился, всех?
– Всей собственности, – несколько напряженно уточнил он.
– То есть вообще всего? – Я просто в шоке, но на этот раз приятном.
– Да, Киран!
Повелитель Иристана проследил за расцветающей на моем лице улыбкой и не выдержал:
– Чему ты так радуешься?
– Да как это чему? – Я хмыкнула, торопливо встала и потопала за сейром. – Мне есть чему радоваться!
И расположившись на подоконнике, я связалась с мамочкой исключительно для того, чтобы ей сообщить:
– Все, можешь прилетать и приземляться, в смысле прииристаниваться! И можно даже на территории хассарата Айгора, кстати, Араванчик по тебе очень скучает и с радостью приютит!
У мамули на лице выражение безмерного удивления, после чего:
– Киран, я так просто не могу… к сожалению.
– Почему не можешь? – Да, издеваюсь над родной матерью.
– Я не могу, Киран, – очень грустно ответила мамочка.
Я же, улыбаясь, жду продолжения, причем лично мне причина известна – она ж папику как рабыня принадлежит, но интересно, сама скажет или нет.
– Понимаешь, я… – Мама поджала губы, опустила глаза и шепотом сказала: – По иристанским законам я собственность хассара Айгора. Просто тогда…
– Ты стала его рабыней, – закончила я за мамочку и улыбнулась ее встревоженному взгляду и виноватому выражению лица. Мам, да забей ты, – весело посоветовала я, – ну, мудак он, да еще с тенью лишней в голове, ну, что с него взять?
– Ничего. – Мама судорожно вздохнула. – Но мое приземление на территории хассарата Айгора автоматически…
– Забей, говорю. – Я встала, широко улыбнулась и похвасталась: – Нет у папандра больше собственности, мама. Никакой, вообще!
Мамулины глаза увеличились чуть ли не вдвое, а я решила пояснить, чтобы не переживала:
– Я его дворец взорвала, мама. И все остальные дома. И даже свежевыстроенный на берегу озера. Абсолютно всю имеющуюся жилую недвижимость! И ты знаешь, все вышло даже лучше, чем я надеялась, потому что месть в итоге обернулась…
– Он все потерял! – потрясенно воскликнула мамочка, подскочив с кресла.
– Ну да. – Нравится мне ее импульсивность.
– Киран! – На сей раз на меня смотрели с радостью и восхищением. – Кирюш, но как?
Испытываю чувство абсолютной гордости за себя, любимую. И так приятно. И главное – никто уже не ругает, и я уже умничка, вот.
– Так что, – снисходительно так, – летишь к Аравану?
Мама закивала, так часто-часто.
– Он по тебе очень-очень скучает, – сдала я брата.
Судя по маминому личику, она тоже скучала безумно.
– Ладно, я его по сейру обрадую. – Все еще гордая и собой безумно довольная сказала я. – Ты когда будешь?
– Вылетаю немедленно, – прошептала мама.
– Тогда до встречи, – едва не подпрыгивая, ответила я.
– Кир, я…
– Сладких снов, мама, – перебила я ее и отключила сейр.
Далее было его размещение на подоконнике, а после, абсолютно наплевав на все и вся, я принялась кружить по комнате в безумном танце сплошного ликования, радостно напевая что-то совершенно глупое и не менее счастливое.
Некоторое время Эран лежал и наблюдал за мной с выражением искреннего удивления, но в то же время на его губах играла какая-то не менее радостная, чем мой танец, улыбка, и от этого на душе вообще было замечательно.
– Потанцуй со мной? – остановившись посреди комнаты с раскинутыми руками, предложила я.
Он отрицательно покачал головой и спокойно ответил:
– Воины не танцуют, Кира.
Зря он так со мной, когда я такая счастливая и пьянящее чувство ликования переполняет все существо. Я рванула к нему, запрыгнула на кровать и, усевшись поверх воина, прямо на его каменном прессе, потянувшись, схватила сначала одну руку, потом вторую.
– У тебя есть два варианта, воин, – сообщила я интимным шепотом в процессе склонения к нему ближе, – или танцуем вместе и это будет веселый танец, или… я станцую для тебя… а у меня, между прочим, полгода занятий по стрип-пластике.
– Это как? – все еще улыбаясь, спросил мой синеглазый.
