"Фантастика 2025-29". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Белл Том

Граф Ариго и Джеймс Рокслей с оруженосцами, граф Гирке и тащившийся у них в арьергарде граф Энтраг уединились в амбразуре окна, прихватив с собой и графа Тристрама. Вельможи тихо обсуждали картель, который намеревались отправить сегодня же герцогу Алва; их энергичный, хотя и сдержанный разговор возбудил невероятное любопытство у главного сплетника двора, маркиза Фарнэби. К несчастью, он находился при исполнении своих обязанностей мажордома, и никак не мог улучить момент, чтобы подобраться поближе к Людям Чести.

Через четверть часа его невыносимых страданий дежурный камергер распорядился вновь открыть двери Парадной спальни. Это означало, что малый прием закончен и скоро начнется большой выход. Придворные тоненьким ручейком потянулись внутрь.

Граф Энтраг, опасливо покосившись на старшего брата, осторожно отделился от него и стал бочком передвигаться к дверям. Завидев в нескольких шагах от себя виконта Мевена, он с восторгом окликнул однокорытника, видимо, радуясь случаю замаскировать свое отступление.

В этот момент по галерее, как ветер, пронесся шепот. «Алва, герцог Алва!» — забормотали приезжие дворянчики, пытаясь переместиться обратно от Парадной спальни к Залу для подачи прошений. Король был забыт: они вытягивали шеи и старательно таращили глаза, надеясь высмотреть знаменитого Ворона.

— Тише, господа! — взывал к порядку сеньор Филиберто Фукиани, супрем двора, в обязанности которого входило не допускать ссор и беспорядков во дворце. В образовавшейся толчее один провинциал, зазевавшись, наступил на ногу другому, и сеньор супрем, скользя по паркету в бесшумных туфлях, полетел успокаивать их.

Граф Ариго, отвернувшись от Тристрама и Рокслея, тоже вытянул шею, а Феншо-Тримейн, подхватив под руку теньента полка королевских стрелков, стал быстро проталкиваться в соседний зал. Внезапно придворные расступились, и прямо на середину галереи выкатился, блистая, как новенький талл, кругленький, завитой, надушенный и сияющий улыбками виконт Валме.

— Марсель! — охнул Энтраг, признав однокорытника. — Ты здесь!

— Сбежали из родного дома? — шутливо подхватил виконт Мевен. — Давно ли в столице?

Трое мужчин обменялись поклонами и рукопожатиями.

— Я приехал только сегодня, — оживленно ответил Валме Мевену. — И представьте себе: первый, кого я встретил, был герцог Алва!

Шепот в галерее усилился до легкого гула: герцог Алва действительно шел между рядами придворных вслед за Валме. Феншо-Тримейн едва не бросился ему наперерез, расталкивая неуклюжих деревенщин, но опытный капитан королевских телохранителей предотвратил скандал, встав на у него на пути. Он успел очень вовремя: церемониймейстер уже важно шествовал к дверям Малой опочивальни. Остановившись на положенном расстоянии, он опять ударил жезлом и провозгласил:

— Его величество король!

Двери бывшего Орехового кабинета с шумом распахнулись, и на пороге появился свежевыбритый и свежеумытый Фердинанд в затканном золотом халате и бархатных шлепанцах. Щурясь, он близоруко оглядывался по сторонам, а за его плечом виднелась унылая физиономия его духовника, отца Урбана, с сосудом святой воды. Придворные склонились в низком поклоне. Шаркая ногами по паркету, его величество король Талига прошествовал к камину и уселся на специально приготовленное для него кресло. За ним выступал дежурный гардеробмейстер барон Карлион с лакеями.

Большой выход начался.

Избранные придворные приступили к облачению короля. Остальные, повинуясь указаниям церемониймейстера, поочередно выступали вперед и сообщали свои имена капитану Манрику. Тот докладывал их дежурному камергеру, виконту Сэц-Гонту, а виконт, почтительно склонившись, нашептывал их в ухо короля. Поименованный таким образом дворянин отвешивал монарху предписанные этикетом поклоны и удалялся со сцены, если государь не изволил заговорить с ним. Но в это утро, как и во все предыдущие, Фердинанд II явно спал с открытыми глазами. Обычно он оживлялся только при появлении камердинера королевы, посланного справиться о его здоровье.

Легко было заметить, что почтение королю выражалось крайне непочтительно. Герцог Алва, небрежно откланявшись, отошел обратно к капитану Манрику и отвлек того разговором. Капитан был так заинтригован, что тут же освободил себя от выполнения обязанностей, перепоручив их теньенту Лабонну. Граф Ги Ариго и Джеймс Рокслей вообще не пожелали войти и так и остались в Зеркальной галерее, о чем-то договариваясь с капитаном Феншо-Тримейном. И только граф Энтраг ел короля глазами, пытаясь протиснуться как можно ближе к королевскому креслу.

Герцог Алва выглядел странно. Одетый и причесанный с обычным изяществом, он, однако, производил впечатление человека, еще не отошедшего от ночной попойки. На его обычно бледном лице ярко горел румянец, глаза лихорадочно блестели, а под ними явственно наметились темные круги. Держался он, впрочем, как всегда, непринужденно и слегка насмешливо.

Граф Гирке подошел к нему.

— Доброе утро, господа, — поздоровался он. — Герцог, ваш сегодняшний приход удивил всех. Я никак не ожидал увидеть вас на утреннем приеме. А где же ваш юный оруженосец?

— Ему немного нездоровится, — небрежно ответил Алва, едва взглянув на говорившего.

— Надеюсь, ничего серьезного? — проявил любезность капитан Манрик.

— Сначала я так и подумал, — отозвался Алва. — Однако вчера он обедал у графа Штанцлера, а господин кансильер, как я вижу, сегодня тоже отсутствует. Это наводит на неутешительные размышления. Боюсь, как бы болезнь не оказалась коварнее, чем я предполагал.

— Надеюсь, что нет, — спокойно ответил Гирке. — Иначе это было бы весьма печально. Взгляните: его высокопреосвященство кардинал Сильвестр тоже не отправляет сегодня службы, да и прочих государственных мужей не видно. Но так теперь принято. Кто же обсуждает дела королевства в доме у короля? Нынче это дурной тон. Вероятно, господин кансильер и господин кардинал нашли себе другое место для совещаний и сейчас наслаждаются обществом друг друга.

— В таком случае, — насмешливо отозвался Алва, блеснув глазами, — я должен как можно скорее нанести визит его высокопреосвященству, чтобы зараза не проникла глубже.

— А я посоветовал бы вам вернуться к оруженосцу, — возразил Гирке. — Как-никак, он последний из Окделлов. Подумайте, как будет неловко, если с сыном убитого вами герцога Эгмонта случится какая-нибудь неприятность, пока он находится у вас на службе.

Синие глаза Алвы мгновенно превратились в два колючих кусочка льда.

— В самом деле, — произнес он, в упор рассматривая графа Гирке. — Как жаль, что герцог Окделл происходит не из достойнейшего семейства Приддов. У наших милых Спрутов, — любезно пояснил он капитану Манрику, — так много щупальцев, что они легко могут пожертвовать одним из них и даже не почувствуют боли.

— Вы так думаете, сударь? — невозмутимо спросил Гирке. — Хотя я не удивлен. Такова ваша собственная стратегия: легко жертвовать чужими головами.

Алва не успел ответить: сеньор Фукиани уже учуял, что прямо у него под носом происходит нечто, подпадающее под его юрисдикцию.

— Не забывайте, господа, — вмешался он, — что вы находитесь в присутствии его величества!

Граф Гирке почтительно поклонился.

— Прошу вас, монсеньор, давайте выйдем в галерею, — предложил Алве обеспокоенный Манрик. — Теньент Лабонн заменит меня у короля.

— Господин родич Приддов, — произнес Алва, не трогаясь с места, — меня так увлек разговор с вами, что я намерен непременно продолжить его. Однако, как справедливо заметил сеньор Фукиани, мы находимся в спальне короля. Не хотите ли выйти вместе со мною?

— Располагайте мной, как вам будет угодно, герцог, — отозвался граф Гирке самым любезным тоном.

Его учтивость, однако, еще больше встревожила капитана Манрика, который счел необходимым ввинтиться между двумя вельможами. Ему на помощь неожиданно пришел виконт Валме, бабочкой порхнувший им навстречу под руку с виконтом Мевеном.

— Сегодня прекрасная погода, не правда ли, господа? — жизнерадостно вступил он в беседу с самой банальной темы. — Вы примете участие в сегодняшней прогулке короля, герцог?