"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29 (СИ) - Свадьбин Виталий

Хорошо ждали, с комфортом. В двух клетках. В одной — Конрад. В соседней — королева Матильда с принцем-наследником. Тесть сидел на полу какой-то понурый и, судя по всему, совсем не был рад меня видеть. Почему? Что я ему плохого сделал? А вот Матильда со своим сынком просто бесновались. Даже плюнуть в меня моя теща попыталась. Ну, тут я ее понимаю. Ей вскоре нежная встреча со своей падчерицей и одновременно любящей племянницей предстоит. Я бы на ее месте, зная Изабеллу, тоже спокойствия сохранить не смог бы. А уж когда она графиню ДеВержи увидела и поняла, что та вскоре ее место на троне займет, так совсем из себя вышла. Чуть прутья грызть не начала. Пришлось приказать накрыть ее клетку какой-то дерюгой, как с излишне крикливыми попугаями поступают, а то всю торжественность момента вступления во дворец нового короля портила.

А потом был пир. И какой! Повара, слуги, бывшие придворные Конрада Третьего старались вовсю заслужить милость нового властителя, чтобы не потерять своих насиженных и весьма теплых мест.

И я надрался. Так, как еще, кажется, в этом мире не удосуживался. Не до потери пульса, конечно, но, как выяснилось утром, до полной потери способности адекватно соображать и воспринимать окружающую меня реальность.

В общем, проснулся я в той самой спальне, которую занимал во время моего пребывания в этом дворце в гостях у Конрада Третьего. И в этом ничего особенного не было. Хотя могли бы и в более престижном номере разместить. Например, напротив — в люксе, который тогда Изабелла занимала. Но ничего страшного. Даже некую ностальгию словил. Все-таки здесь я провел мои первые ночи в новом мире и новом теле. Проблема в другом заключалась. Я проснулся не один. И это тоже было бы нормально, если бы из-под одеяла высовывалась голова Элены. Но это была не она. Это была графиня ДеВержи и без пяти минут королева Турвальда.

Ах ты ж…. Глубокомысленно отметил я. И как все это произошло? И было что-то у нас ночью или нет? Судя по тому, что я на себе не чувствую, а на графине не вижу никакой одежды, было.

— Великодушно простите меня, ваша светлость, — проворковала между тем графиня, тоже просыпаясь. — Не удержалась. С тех пор, как услышала еще тогда, уже больше года назад, рассказ вашей достойной супруги Изабеллы о ваших талантах в куртуазном обращении с девушками по ночам, не могла об этом забыть. И вчера воспользовалась тем, что вы были немного… Немного слишком большое количество вина употребили. Но теперь, даже если решите меня наказать за мою дерзость, — она игриво откинула одеяло, демонстрируя готовность тут же принять наказание. — Мне не о чем будет жалеть. Даже в том состоянии, что вы были вчера, это было бесподобно.

— А где Элена? — просипел я, пытаясь собрать в кучу разбегающиеся мысли.

— Она спит в соседней комнате, — ответила, ничуть не смущаясь, графиня. — Ей на пиру в вино постоянно крепкую настойку подливали, так что спит еще, наверное. Если желаете, я ее сейчас разбужу и позову к вам, — и она начала приподниматься.

— Стоять, Зорька! — обхватил я ДеВержи и повалил ее обратно на постель. — Уж раз все произошло, то я тоже хочу знать, какого это было. А то сплошное неуважение к своему благодетелю у тебя, дорогуша, выходит. Ты все прочувствовала, а я даже не помню, ни что, ни как. Так что придется сейчас повторить.

Что сказать? Знал бы прикуп, жил бы в Сочи. В смысле знал бы о талантах графини, может быть, не стал бы тогда от нее в спальне Изабеллы прятаться. Повторять пришлось три раза. Были определенные нюансы, которые настоятельно требовали уточнений.

А что касается нравственной стороны вопроса? Что касается нее, то буду считать, что это был акт по установлению более дружеских дипломатических и даже местами близких и доверительных отношений с королевством Турвальд. Политика она такая. Она требует от нас, властителей, жертв и полной самоотдачи в деле бескорыстного служения своим подданным и не знает слов «хорошо» или «плохо», а только «эффективно» или «неэффективно».

В данном случае было очень эффективно.

Глава 36

Изабелла

Плетусь по пыльной дороге на моем верном Буяне и с нескрываемым удовольствием слежу за тем, как на своей кобыле гарцует Изабелла. Она то уносится далеко вперед, то возвращается ко мне, предлагая в шутку, конечно, поскакать наперегонки, смеется, напропалую радуется жизни.

Еще бы! Столько времени прожить под постоянной угрозой, что сработает смертельное заклинание, понимать, что спасает от него только близость дроу Дианы, к которой жена была, по сути, прикована, и не знать, обретет ли она когда-нибудь полную, настоящую свободу, когда сможет поехать туда, куда захочет, и в обществе тех, с кем захочет. Теперь она может все это себе позволить.

И красива! Она и раньше была восхитительна, но то была пленительность девушки, теперь же уже красота женщины. Еще очень молодой, но уже созревшей. После рождения сына бедра у Изабеллы стали чуть шире, грудь налилась, оставшись такой же упругой, как и раньше (просто идеальные 90−60–90), движения из немного угловатых стали более плавными. И следующая ступень чувственности по ночам. Мда… По ночам. Жаль, что следующая ночь еще не скоро, утро в самом разгаре, а прошедшая ночь уже прошла. Я бы, пожалуй, еще раз или два, а то и три прямо сейчас готов. Но, увы. Придется потерпеть. А жена, кажется, это мое состояние уловила и теперь поддразнивает, принимая самые привлекательные позы в лучах восходящего солнца. Вон она, на холм въехала и застыла там, раскинув в стороны руки, прогнувшись в спине и закинув голову назад, отчего ее грудь в этих самых лучах, будь они не ладны, так мое внимание привлекает, что просто… Ладно. Наступит ночной час моей «мсти», и она будет страшна и продолжительна.

До столицы Турвальда нам еще два дня ехать, так что времени, чтобы насладиться обществом друг друга без лишних свидетелей (слуги и охрана не в счет), у нас будет достаточно. Да и в самом дворце короля Гастона Первого, как тот теперь именуется, своего не упустим. Кстати, едем мы на торжественную коронацию дяди Изабеллы. Она несколько затянулась по объективным причинам. Необходимо было получить согласие императора Георга Восьмого и дождаться его представителя, в присутствии которого король Гастон, как только ему на голову напялят корону, должен будет принести вассальную присягу своему сюзерену.

Не мне пока. Все тому же Георгу. Крепко он всех этих мелких корольков держит за причинные места. Не дернуться, не шелохнуться. Ну, это он так думает. Я вот, например, по-другому считаю. И как только достаточно окрепну в своем Юме, ему это продемонстрирую. Как Гастон даст эту пресловутую присягу, так и обратно заберет, когда потребуется.

И да. Как только въедем в столицу Турвальда, Великий герцог Юма Ричард исчезнет, а его место займет скромный барон Гувер. А что делать? Я по-прежнему нахожусь под приговором Международного уголовного суда, сиречь инквизиции, во всех зависимых от империи королевствах на меня лежат ордеры средневекового Интерпола на немедленный арест. Так что решил я не создавать для моего родственника и ставленника на посту короля Турвальда лишних дипломатических проблем. Буду присутствовать на коронации инкогнито. Конечно, все прекрасно будут знать, кто я на самом деле, но политес будет соблюден. Не принимали мы никакого темного мага, герцога Юма! Что вы! Да, был в свите герцогини Изабеллы какой-то барон, так кто же на какого-то баронишку внимание обращать будет? Это и был тот самый Ричард? Что вы говорите? Жаль, что не знали, всенепременнейше схватили бы злодея.

В качестве подарка дяде Изабеллы везем кучу разного барахла, а также палача Роджера, которому предстоит продемонстрировать свое высокое искусство на самых высокопоставленных приговоренных — королеве Матильде и принце.

— Турвальдский палач и в подметки нашему Роджеру не годится, — объяснила мне необходимость привлечь к делу нашего поэта пыток и маэстро казней Изабелла. — Тот только испортит весь мой замысел. Берем Роджера с собой.