Сергей Лукьяненко - Кей Дач. Трилогия
— Ты что? — приподнимаясь на локтях, спросил Артур. Он лежал в мутной стоялой воде, мокрый до последней нитки, мелко подрагивающий от холода. Единственное, чего ему сейчас не хватало, — это сошедшего с ума телохранителя.
Кей, еще посмеиваясь, перевел пистолет на одиночный огонь и объяснил:
— Ясно было, что засада есть. Я подумал, что, если мы немного постоим, они не выдержат и начнут подбираться. Фактор внезапности утрачен.
— А я решил, что ты их всех перебил.
— Нет, что ты. Я никого не убил. Пара ожогов.
Кей снял кепку, нахлобучил Артуру на голову и отполз по канаве на несколько метров. Повернулся к Артуру — и сделал странный жест, взмахнув ладонью вверх и быстро уводя ее обратно.
Артур понял жест однозначно. Перевернулся на живот, встал на четвереньки и на мгновение высунулся из канавы.
Зачмокали пули. И в этот момент, подарив Артуру молниеносный злой взгляд, вскочил Кей. Его пистолет дважды плюнул огнем, и сквозь выстрелы донеслись чьи-то крики. Прежде чем стрелки перевели прицел, Кей уже исчез в бетонной канаве. Подполз к Артуру:
— Ты что творишь, мальчик?
— Но ты…
— Я просил тебя надеть кепку на ствол пистолета или на руку и приподнять. Запомни, я никогда не попрошу тебя рисковать жизнью. Для этого есть я. Понимаешь?
— Пойму, — тяжело дыша, пообещал Артур.
Кей молча надвинул ему кепку на глаза и отвернулся. Впрочем, Артур продолжал его видеть — через ровненькое, с опаленными краями пулевое отверстие.
Стрельба стихла.
— Эй! — приставив ладони ко рту, крикнул Кей. — Кто у вас старший?
Щелкнул одиночный выстрел. Потом донесся ответ:
— Я старший. Чего тебе?
— Может, заключим временное перемирие и поговорим?
— Какое, к дьяволу, перемирие? Выходите с поднятыми руками! Нас здесь тридцать человек!
— И ты хочешь положить половину?
— Что ты предлагаешь? — уже спокойнее отозвался собеседник.
— Я встану и сделаю десять шагов вперед. Оружия в моих руках не будет. Подходи, и поговорим.
— Вставай!
— Дай слово, что в меня не будут стрелять.
— Хорошо, — последовало после короткой паузы.
Порывшись в кармане, Кей достал шоковую гранату — маленький металлический конус. Протянул Артуру:
— Умеешь пользоваться?
— Да.
— Если меня застрелят, прижми ко лбу и активируй. Не понял? Из «Конвоя» ты застрелиться не сумеешь. Выбраться без меня — тоже.
— Ладно. — Артур взял гранату.
— Привет отцу. — Кей поднялся.
Секунду он стоял, ожидая выстрела. Потом, пожав плечами, сделал несколько шагов вперед. В дверях диспетчерской возник силуэт.
Они сошлись на середине пути — Кей и невысокий мужчина в легкой броне. Оценивающе оглядели друг друга.
— Кто вы такие?
— Торговцы с Эндории. Я летел с сыном, наш корабль взорвался.
— И куда направлялись?
— На Каилис.
— Не повезло.
— Еще бы.
Мужчина явно чувствовал себя неуютно. Кей держался слишком свободно и слишком дружелюбно.
— Как вам наши проблемы?
— Честно? До фени.
— Русский? — заинтересовался мужчина.
— Совсем немного.
— С нами пойдете?
— Нам надо в космопорт. Мы не воюем.
— Видал я, как ты не воюешь. Ладно, сдавайте оружие, документы, деньги и проваливайте.
— Карточки «аТана» вам ничего не дадут. Имперские документы не подделаешь.
— У нас война, торгаш. И если твое корыто развалилось поблизости — вини судьбу. Сдавайте оружие.
— Мы не дойдем без него. Забирайте один пистолет и один станнер.
— Ты что, и здесь торговаться вздумал? — Мужчина в броне оторопел.
— У тебя двадцать два — двадцать три человека, — начал Кей. — Броня у двоих, включая тебя. Оружие — охотничьи винтовки с обычными и осколочными пулями, пара дробовиков, три станнера, из которых даже не стреляли. Зарядов нет?
Предводитель бандитов молчал.
— Четверым твоим ребятам я слегка подпалил руки, одному — живот. Еще один, боюсь, не сможет видеть правым глазом. А теперь учти — я стрелял не на поражение. Я просто охлаждал пыл. Всей толпой вы сумеете нас взять, но половина, не меньше, об этом не узнает.
Мужчина разжал кулак. Короткая трубка могла быть одноразовым пистолетом… могла и не быть.
— Если ты такой крутой, то что сделаешь с пулей в животе?
— Выплюну тебе в лицо и скажу, что русские своих никогда не убивали.
— На аТан надеешься?
— Мое бессмертие кончилось. А у сына — есть. Он вернется и отомстит.
Мужчина посмотрел на канаву: она была близко и он был на виду. Мужчина сжал кулак, пряча пистолет.
— Как предлагаешь все обставить?
— Просто. Бери станнер из кобуры. Сам бери — мне пули в спину не нужны. Пистолет в кармане плаща. Там же наличные деньги — немного, но для одного лишними не будут. Я вернусь к сыну. Когда вы уйдете — так, чтобы мы видели, — мы отсюда быстро-быстро бежим.
Хмыкнув, мужчина достал пистолет вместе с деньгами и быстро опустил под грудной щиток брони.
— Не был бы ты русским… А не врешь?
— Проверь. — Кей был сама любезность.
— По нашему-то говоришь?
— Говорю плохо, а понять могу, — с легкой заминкой ответил Кей.
— Иди в свою канаву…
5
Они просидели в канаве полчаса, пока не стихли шорохи, пересвистывания и маленькие группки принялись отходить к коттеджам.
— Как ты уговорил? — ложась на спину, спросил Артур. На воду он уже внимания не обращал. Наверное, та казалась ему теплой.
— Всего по чуть-чуть. Лесть, угрозы, показуха, взятка, национализм.
— Что?
— Ну, во мне есть немного русской крови. Я и на этом сыграл — «русские русских не убивают».
— Правда?
— Чушь. Наоборот, в традиции. Но льстит и помогает сохранить лицо. Эту фразу я говорил раз двадцать, меняя только национальность. Обычно срабатывает, если противник хочет иметь повод для отступления. Понимаешь, национализм — всегда лишь повод. И его можно использовать в любую сторону. «Мы мирные» — «мы мужественные». «Мы трудолюбивые» — «мы лентяи». Объясняй любую вещь национальным или расовым характером — и все сойдется.
— Забавно, — подумав, решил Артур.
— Да уж куда забавнее. Дай свой пистолет, ты пойдешь со станнером. Прикрывай сзади.
Кей поднялся и быстрым шагом, держа пистолет в опущенной руке, пошел в противоположную от поселка сторону. Артур, озираясь, следовал за ним.
Но в них не стреляли.
Часа через три они вышли на хорошую бетонную дорогу и пошли по ней — недолго, пока совпадало направление. Дождь к тому моменту смыл с них всю грязь и большую часть воодушевления от победы.
