Джеймс Дашнер - Исцеление смертью
— Минхо, пошарь на полках, найди нам ещё несколько лончеров — потащим с собой, да пару-тройку пистолетов. Бренда, ты не могла бы взять какой-нибудь ящик и набить его боеприпасами? Я пойду за Ньютом.
— Хорошо, сделаю, — ответила она и тут же принялась озираться в поисках нужных предметов. Минхо вообще ничего не сказал, а просто отправился рыться на полках.
Томас вышел в коридор. Шагах в двадцати от входа на склад, на полу, прислонившись спиной к стене, сидел Ньют.
— Не вздумай, на хрен, ничего вякать, — прорычал он, когда Томас присел рядом.
«Хорошенькое начало», — подумал Томас, а вслух сказал:
— Слушай, Ньют, происходит что-то странное. Либо действительно ПОРОК опять проверяет нас, либо тут носится целая стая хрясков, убивая народ направо и налево. Ну да всё равно — что бы там ни было, нам надо найти своих и убираться из этого места.
— Знаю.
Вот и весь ответ. Лаконично.
— Тогда поднимайся и пошли — нам нужна помощь. Ты всё время попрекал нас, что мы зря теряем время, подгонял нас, а теперь что — сидишь здесь на полу и дуешься?
— Знаю.
Ну вот, заладил.
Томас никогда не видел Ньюта в таком состоянии. Он выглядел абсолютно потерянным человеком, и это зрелище наполнило сердце Томаса отчаянием.
— У нас всех тут потихоньку крыша... — Он успел оборвать себя: тоже мне, нашёл утешеньице. Хуже ничего не придумал? И попытался поправиться: — Я имею в виду...
— Просто заткнись, — сказал Ньют. — Я знаю, что у меня с головой непорядок. Чувствую себя как-то... не того... Но не ссы в трусы, заботливый ты наш. Дай мне пару секунд, приду в себя. Сначала вам надо выбраться отсюда, а потом уж я займусь собой.
— Что ты такое говоришь — «вам надо выбраться»?
— Ну, нам, нам, достал... Дай мне всего одну грёбаную минуту!
Время, когда они жили в Приюте, казалось теперь таким далёким — целые эпохи назад. Там, в Приюте, Ньют был образцом выдержки и собранности, а теперь он вносит нестабильность, расшатывает группу. И что он такое сказал? Похоже, что ему всё равно, спасётся ли он сам, лишь бы другие вырвались отсюда?!
— Отлично. — Томас понял, что единственно правильным будет сейчас относиться к Ньюту так же, как прежде. — Но ты же в курсе — у нас нет времени. Бренда собирает боеприпасы. Тебе придётся помочь ей нести их в ангар, к «айсбергу».
— Сделаю. — Ньют вскочил на ноги. — Но сначала я пойду, кое-что раздобуду — это не займёт много времени. — И он быстро направился обратно, в сторону приёмной.
— Ньют! — воскликнул Томас. Ну что ещё он там придумал?! — Только не делай глупостей! Нам надо двигать дальше. И нужно держаться всем вместе.
Но Ньют не остановился, не оглянулся и только крикнул на ходу:
— Мне только нужно кое-что найти! Всего пара минут!
Томас покачал головой. Как бы он ни бился, того спокойного и рассудительного парня, каким был когда-то Ньют, уже не вернуть. Юноша развернулся и направился к складу.
***
Томас, Минхо и Бренда распределили между собой реквизированное оружие. У Томаса за каждым плечом было по лончеру, третий он нёс в руках; два заряженных пистолета в передних карманах джинсов и по нескольку полных магазинов в задних карманах. Минхо оснастился точно так же. Бренда разжилась картонным ящиком, который до верха заполнила серебристыми гранатами и патронами. Всю эту груду сокровищ венчал её лончер.
— На вид тяжеловато... — сказал Томас, указывая на ящик. — Хочешь, мы...
— Справлюсь сама, пока Ньют не появится, — отрезала Бренда.
— Ньют? Кто знает, что у этого парня на уме, — вмешался Минхо. — Он раньше никогда не вёл себя так по-идиотски. Вспышка уже начала пожирать его мозги.
— Сказал, что скоро будет. — Томасу никак не нравился настрой Минхо — с таким подходом он может всё дело испортить. — И следи за тем, что говоришь в его присутствии. Нам совсем не нужно, чтобы ты его опять довёл.
— Ты помнишь, что я тебе говорила тогда, в городе, когда мы сидели в грузовике? — спросила Бренда Томаса.
Эта неожиданная смена темы удивила его. И ещё больше удивило то, что она упомянула Топку. Это лишний раз напомнило, что она тогда всю дорогу лгала ему.
— Что? Ты хочешь сказать — кое-что из того, о чём ты тогда говорила, было правдой? — А ведь в ту ночь ему показалось, что они стали по-настоящему близки. Он вдруг понял — ему очень хочется, чтобы она сейчас ответила «да».
— Прости, Томас, что врала тебе о том, почему я оказалась в Топке. И о том, что якобы чувствовала, как Вспышка подтачивает мой мозг. Но всё остальное было правдой! Клянусь. — Она умоляюще взглянула на него. — Ну, ладно... Мы говорили тогда о том, как влияет уровень умственной активности на развитие болезни: чем выше этот уровень, тем быстрее Вспышка разлагает твой мозг. Этот принцип называют когнитивным разрушением. Вот почему наркотик под названием «кайф» так популярен — разумеется, среди тех, кому он по карману. Он замедляет мозговую активность и продлевает время, отодвигает момент, когда ты окончательно сходишь с ума. Но он очень, очень дорого стоит.
Мысль о том, что существуют люди, которые не принимают участия в эксперименте и не отправлены в богом забытые места, такие, как Топка, где они укрываются в заброшенных пустых строениях, поразила Томаса и показалась ему нереальной.
— Подожди... Так есть люди, которые живут обычной жизнью, ходят на работу, что там ещё... словом, как-то функционируют — тогда, когда они под «Кайфом»?
— Да, они делают, что им положено, но... как бы это выразиться... относятся к своим функциям с меньшей ответственностью. Например, пожарный, спасший три десятка детишек из огня, не будет сильно заморачиваться, если пару-тройку из них по дороге уронит обратно в огонь.
Мысль о подобном мире ужаснула Томаса.
— Но это же... полный кошмар.
— Я бы не против разжиться понюшкой этой штуковины, — пробормотал Минхо.
— Сути не сечёшь, — сказала Бренда. — Вспомни, через какой ад прошёл Ньют, сколько ответственности было на нём, сколько решений надо было принять. Уровень его мозговой активности был гораздо выше, чем у любого нормального человека, живущего обычной, будничной жизнью. Неудивительно, что Вспышка разрушает его быстрее, чем кого бы то ни было.
Томас вздохнул. Печаль, которая угнетала его и раньше, теперь снова с удвоенной силой сдавила сердце.
— Ну что ж, мы ничего не можем с этим поделать, пока не попадём в более надёжное место.
— Поделать с чем?
Это был голос Ньюта — он снова стоял в дверном проёме. Томас прикрыл глаза, взял себя в руки...
— Ничего, Ньют, это мы так... Где ты был?
— Мне надо поговорить с тобой, Томми. Только с тобой. Всего пару секунд.
«Что на этот раз?» — мысленно воскликнул Томас.
— А теперь что за хрень? — озвучил его мысль Минхо.
— Спокойно, не дави. Мне нужно кое-что дать тебе, Томми. Только Томми и больше никому.
— Да мне-то что, валяйте. — Минхо поправил ремни лончеров на плечах. — Только нам языками чесать некогда.
Томас вышел к Ньюту в коридор. Он до смерти боялся того, что сейчас услышит, надеялся лишь, что слова друга окажутся не совсем безумными.
Пробегали мгновения. Парни отошли на несколько шагов от двери, Ньют остановился, повернулся к Томасу и протянул ему маленький запечатанный конверт:
— Засунь это себе в карман.
— Что это? — Томас взял конвертик и повернул; на лицевой стороне ничего не было написано.
— Ничего, просто засунь эту хреновину к себе в карман.
Томас, озадаченный и сгорающий от любопытства, сделал, как его просили.
— А теперь смотри мне в глаза! — Ньют прищёлкнул пальцами.
У Томаса сжался желудок — до того ему стало страшно.
— Что? Что там, в конверте?
— Сейчас тебе этого знать не надо. Ты не можешь этого знать. Но ты должен дать мне обещание — и имей в виду, я сейчас не шутки шучу.
— Что?
— Ты сейчас поклянёшься мне, что не станешь читать то, что лежит в этом долбаном конверте, пока не придёт время.
Нет, у Томаса на это терпения не хватит, он должен прочесть сейчас! И он полез в карман, намереваясь вытащить конвертик, но Ньют перехватил его руку.
— «Когда придёт время»? — переспросил Томас. — А как я узнаю...
— Узнаешь, чёрт тебя дери! — ответил Ньют прежде, чем Томас договорил. — А теперь клянись. Клянись!
При каждом произнесённом слове парень содрогался всем телом.
— Хорошо! — Томас уже не просто беспокоился за своего друга — он впал в панику. — Клянусь, что не стану читать, пока не придёт время. Клянусь! Но зачем...
— Вот и лады, — перебил Ньют. — Нарушишь клятву — я никогда тебе этого не прощу.
Томасу хотелось схватить друга за плечи да встряхнуть как следует, а может, и слегка побить о стенку. Но он этого не сделал. Он застыл недвижим, а Ньют отвернулся от него и двинулся обратно, на склад.
