Игорь Огай - Уровень атаки
— Уже вызываю, — отозвался шеф. — Только, боюсь, не успеют. Спасибо Головину — отправил их в Торопово.
— Куда?! — возмутился Павел. Естественное препятствие между «Лендкрузером» и преследователями давало шанс если не оторваться, то протянуть время, и он отчаянно давил на газ, молясь, чтобы встречное движение не прервалось.
— На свалку за твоим телефоном уехали, — пояснил Филиппыч. — Вместо того, чтобы тебя прикрывать.
— Не успеют, самим придется… — проворчал шеф. — Семен, что у тебя из игрушек с собой?
— Ничего. Только «глиняные» пули.
— Отдай пистолет Головину — он у нас стрелок.
Филиппыч без разговоров полез за пазуху и вытащил из кобуры под мышкой видавшую виды «гюрзу».
— Держи. Защита атлантов — сильное электрическое поле, простые пули в нем сгорают. В рукопашной тоже помогает, но на керамику не действует… Давай твой «макаров» — хоть пошумлю, когда начнется…
— Если только это атланты, — вставил шеф.
— А если братва, то и свинец подойдет.
Во встречном ряду все же образовался просвет, и Павел уловил в зеркале, как «БМВ» акулой вынырнула из-за прилично отставшего грузовика. Впереди замаячила эстакада третьего кольца. Слева от дороги тянулась насыпь с редкими постройками, отделяющая шоссе от железнодорожных путей. Справа…
— Не уйти, — подвел Филиппыч очевидный итог.
— Тормози! — крикнул шеф и подался вперед, когда Павел рефлекторно ударил по педали. — Налево! В гору!
— Куда?! — переспросил тот, но уже и сам видел, в какую гору.
Прямо под эстакадой насыпь сменялась железобетонным забором, но за десяток метров перед этим она становилась пологой, легко преодолимой для внедорожника. Двигаясь наискосок, тяжелая машина взлетела на вал и, и удачно миновав край платформы «Ржевская», спустилась по отлогому склону на рельсы. Десяток маневровых и сортировочных путей — целое железнодорожное поле — собирались в этом месте в единый жгут, уходящий к центру города — трем известным московским вокзалам.
— Не те-ряй тем-па! — прокаркал Филиппыч в такт прыжкам джипа через рельсы и шпалы.
— Куда?! — гаркнул Потапов. — Там вокзалы! Разворачивай!..
— Черт!.. — Павел крутанул руль, сработал педалями. — Сразу говорить надо!
Прыгая козлом, джип развернулся через пути и, взревывая, поскакал по шпалам прочь от центра города.
— Подвеске… конец… — сообщил Павел.
— Самим бы уцелеть! — отозвался шеф.
Когда «Лендкрузер», не слишком удачно изображая электричку, въехал в пространство между двумя платформами, над насыпью мелькнул хищный оскал «БМВ». Водитель не сумел повторить маневр Павла. Машина скатилась на платформу, распугивая редких пассажиров, пересекла ее поперек. Передние колеса сорвались с плит, металл проскрежетал по бетону, и гордый «немец» с размаху уперся бампером в шпалы, замерев на полпути к земле.
— Все! Спекся! — радость Пронина оказалась преждевременной. Павел увидел в зеркале, как дверцы поверженного противника распахнулись и из машины выскочили двое. Правая рука каждого была по локоть одета в змеящуюся голубую пряжу электрических разрядов.
— Все-таки атланты, — прокомментировал шеф, наблюдавший эту картину через заднее стекло, — Служители… Берегись!
Это было что-то помощнее тех молний, которыми Павла уже пытались убить сегодня. От первого разряда он успел увернуться, бросив машину в сторону. Яркий светящийся шарик потянулся за джипом, но, пролетая над рельсом, канул вниз, будто притянутый магнитом. Стальная полоса плеснула в стороны расплавленным металлом.
— Молодец! — крикнул Филиппыч. — Теперь влево, влево!..
Павел послушно дернул баранку, но второй шарик, уже начиная снижаться, все же клюнул джип в задний правый колесный диск. Машина подкинула зад и грузно осела на оставшуюся без колеса ось.
— Жаль, — выговорил шеф. — Хорошая была идея… Ну все, хватит тянуть кота…
Он не договорил. Сунул руку под плащ, щелкнул чем-то, и…
И мир остановился.
Замерли изумленные и напуганные люди на платформе. Остановился на выезде из-за поворота поезд, две минуты назад ушедший с Ленинградского вокзала. Автомобильное движение за оградой, кроны деревьев, ветер… Только двое из поверженного «БМВ» переглянулись и заспешили навстречу людям.
— Откуда у тебя «пауза»? — деловито осведомился Филиппыч.
— Забыл отдать.
— Ассамблейщики нас четвертуют, — горестно выдохнул Пронин.
— Чепуха. Лучше спроси, откуда у этих «пауза»! Да еще синхронизированная с нашей…
Подобные тонкости Павла интересовали мало.
— Чего расселись? — рявкнул он. — Вон из машины!
Резина на оплавленном диске уже занялась, и от кормы джипа тянуло противным едким чадом.
— Давай, Паша, давай, — торопил Филиппыч, выглядывая из-за капота. — Не подпускай ближе пятидесяти метров — зажарят, что в твоем гриле!
— Пятидесяти?.. — Павел с сомнением посмотрел на дымящее колесо, потом на приближающихся атлантов. Вот один из них не снижая темпа поднял руку, и новый комочек плазмы родился в растопыренной пятерне.
— Спокойно, Головин…
Шарик метнулся вперед, но, угодив в пространство над железнодорожной колеей, заметался от рельса к рельсу, потерял направление, свечкой взмыл вверх и с треском лопнул на полпути к небу.
— Не могут прицелиться, — заключил шеф, — слишком много заземленного железа вокруг.
— Ага… — Павел перевел дух, выпрямился за капотом во весь рост. Поднял пистолет.
Ноги на ширину плеч, обе руки вперед, левый глаз прищурен… Только наушников не хватает, а так — тир. Мушка вросла в прорезь прицельной планки, закрыв силуэт атланта, спуск мягко поддался пальцу…
Выстрел ударил в ладонь неожиданно сильной отдачей, гулким раскатом прокатился в наступившей между платформами тишине. Один из атлантов оступился на бегу, припал на одно колено, прижав руку к левой части груди.
— Попал! — Филиппыч хлопнул Павла по плечу. — Давай еще!..
— Погоди, — прошептал тот. — Не так быстро…
Второй боец замер, глядя, как товарищ медленно валится навзничь. Потом снова посмотрел на людей уже совсем другим взглядом, наклонил голову и ринулся вперед. Его вытянутая рука окуталась голубым свечением, в рельсы под ногами с треском били маленькие молнии.
— Сейчас шарахнет… — выдохнул шеф, и Павел отреагировал помимо воли.
Палец на спуске дрогнул, торопливо выбирая последний миллиметр свободного хода, и «гюрза» раскатисто рявкнула навстречу врагу… В ответ тот сделал сложный пасс, и в сторону джипа с пушечным грохотом ударил пробой. Для такой атаки все еще было слишком далеко — людей снова спасли рельсы. Огненный ствол разветвился, рассыпался на сотни серебряных нитей, опутывая стальные пути и оставляя на них белые дорожки вскипающего металла…
Должно быть, в этот момент нервы у Павла все-таки сдали. Сколько раз можно убивать человека в течение одного дня?! Из двух следующих выстрелов только первая пуля легонько дернула атланта за плечо, но тот почти не обратил на это внимания.
— Ты что творишь?! — крик Филиппыча перекрыл эхо выстрелов. — У меня «керамики» пять штук в обойме! Остальные — медь!
— Что? — Павел посмотрел на свое оружие, ставшее вдруг почти бесполезным.
— Целься лучше!..
Новая шаровая молния почти сумела взять верный прицел и в лохмотья разнесла дверь джипа. Жаркая волна ударила в лицо, на голове зашевелились наэлектризованные волосы.
— …Я тебя умоляю, — закончил Семен.
И вытащив «макаров» Павла, метнулся под ближайшую платформу.
— Семен!.. Черт! — Чтобы выразить возмущение, у Потапова не хватило слов. Он лишь сумел повторить за Филиппычем: — Давай, Головин… Лучше целься.
Три выстрела очередью хлопнули из-за бетонной опоры платформы. Одним из них Филиппыч даже умудрился почти попасть — у головы атланта мелькнула вспышка сгоревшей пули. В ответ, не стремясь к разнообразию, служитель сделал несколько вращательных движений кистями обеих рук, и в сторону платформы полетели сразу шесть ослепительно белых шаров. Плиты вздрогнули, из опоры полетели ошметки бетона и арматуры. Грунт, годами наносимый в бруствер под обрезом платформы, вскипел тучей пыли и вырванного дерна…
А Павел облокотился — почти лег — на капот нашедшего свое последнее пристанище «Лендкрузера», положил перед собой руки с пистолетом. Дым от колеса, чадившего в опасной близости от полупустого бака, растекался над головой вонючей тучей… Руки атланта снова наливались голубым свечением… Шеф бубнил над ухом, что служитель не бережет энергию и что надолго его не хватит…
Все это осталось там, снаружи. А внутри своего крохотного мирка Павел совместил прорезь прицельной планки в одну линию с мушкой и потянул спуск. Говорят — хороший стрелок не должен знать, в какой момент произойдет выстрел, но у данного экземпляра «Гюрзы» в механизме похоже образовалась выработка… Да, вот она, замеченная еще при первом выстреле легкая задержка курка… Значит, осталось дожать еще чуть-чуть, буквально на толщину волоса…
