Дмитрий Манасыпов - Питерская Зона. Запас удачи
Чего занырнулось сюда? Ну, как сказать? Жажда злата, конечно. Топал в сторону Периметра, тащил в длинном тубусе несколько полотен. Наводка Гриши оказалась верной. Машина, выехавшая в Москву перед самым Прорывом, до нее не добралась. Встала в пробке на Московском шоссе. Незаметный микрофургон серого цвета.
Зато сохранились ордера на перемещение пяти работ Доу. Да-да, тех самых, с генералами войны 1812-го. К какому-то юбилею, то ли битвы при Малоярославце, то ли при Кульме их и везли в Музей Отечественной войны.
Гриша аккуратно подчистил все следы, изъял ордера из электронной библиотеки и отправил мне данные и последние координаты. Фельдъегерей, сдается мне, подряжать на такие работы не следовало. Все-таки госслужба, секретность и прочее. А тут пусть и достояние, но картины. Хотя какое мне дело? Перед Прорывом небольшое устройство, спрятанное в машине, послало импульс, зафиксировав координаты фургона. Это и оказалось главным.
Великое дело эти архивы госслужб. Чего в них только нет и какой только бардак в них не творится. Особенно если сразу в двух городах федерального значения происходят события, превратившие их в скромные филиалы чистилища. На том и зарабатываем.
Так вот, полотна изъял, бережно и осторожно поместил в тубус и отправился себе восвояси. И тут, проходя через старый жилой район, бросилось в глаза сразу несколько вещей. Еле заметные отблески в щелях разрушенной стены. И оставленный за куском упавшей металлочерепицы рюкзак. Судя по цвету ткани и подранному боку – оставленный где-то с неделю назад. Да и рюкзак приметный, с вытертой до блеска фигуркой из конструктора «Лего». А кто с таким ходил? Верно, Макар-следопыт. А когда он не вернулся? Точно, как раз полторы недели назад.
Был шанс протопать мимо? Конечно, как же без него? Только вопрос: а как потом с совестью? Не в том смысле, что она загрызет из-за Макара. На рюкзаке плесень вон уже выступила. Сам он на связь не выходил. Чего тут грызть? Так и так ясно, что все, отбегался Макар. И косточки его собирать не стану. Времени прошло всего ничего, трупного яда мне еще не хватало.
Так что совесть меня одолеет только на пару с жабой. Не зря ж он сюда полез, верно? Нюх у Макара такой, что о-го-го… был. Раз сунулся в развалины, так точно по делу. Ну, вот как-то так и рассуждал и поперся. Беда, ешкин клеш, как еще сказать?
И вот сейчас, стоя в полутьме коридора, пытался хотя бы что-то рассмотреть впереди. Без подсветки получалось не алё. Совсем не алё. Хотя Макара нашел. Голову. Остальное кто-то уволок в глубь развалин. Какой вывод надо сделать, если находишь нехренового сталкера, вернее, его голову и будучи один?
Верно. Потихоньку свинтить назад, оставить на Стене отметку для бродяг и попробовать вернуться не одному. Гарантированно взять паскуду в три-четыре ствола. Восстановить справедливость и отомстить за брата-бродягу.
Вот прямо так бы и поступил, согласно негласному сталкерскому Уставу. Точно вам говорю. Но не вышло. А, да. Свои рюкзак и тубус поставил рядом с вещами Макара. И только еле-еле дыша в полутьме коридора, лежавшего впереди, понял, насколько оно глупо вышло. Вернее, не так. Обреченно. Умная мысля приходит опосля. Точно вам говорю.
Позади, в узком проходе, преодоленном с некоторыми затруднениями, треснуло – очень громко и сильно. Покосился и чуть не дернул в сторону в пару прыжков. Прямо на гудящие от накопленного заряда «микроволновки». Из-за спины, разбухая песчаной бурей-самумом, двигалась серая непроглядная туча. Пыль, крошка рухнувших кусков стен и перекрытий, штукатурка. А вот причина?
Кто может обрушить часть здания и оторвать голову человеку? Ответ простой. Здоровяк. А у меня с собой М-61, подходящие к моему модернизированному «двенадцатому», есть? Нет, нету такого боеприпаса с собой. Сам дурак, перепутал магазины, когда полезли мурены. Им фиолетово, а у меня теперь бронебойных нет. Против здоровяка одному и без бронебойных – полная лажа.
И мне не было ни капли стыдно, когда, разрядив «микроволновки», добрался до оконца в подвале без двери. Чего стыдиться?
Из-за спины, таясь от падающих в проломы тающих столбиков света, гулко и зло хрипя легкими, за мной шла двуногая широченная громада. Лучший стиль кунг-фу, когда натыкаешься на взвод автоматчиков, это стиль зайца. Используя его, можешь очень быстро убежать. Прямо как я тогда…
* * *Сны становились сильнее уже здесь, после возвращения. Хотя и на отдыхе они начинали доставать уже на второй неделе. А таблетки не пил, как ни настаивал очередной дорогой врач. Лечили мои сновидения только бухло и бабы. И сама Зона.
Вороны каркали, перелетая с места на место. Грай стлался над парящей серой жижей. Болота, ждавшие чуть не сотню лет, выбирались из-под земли. Торопливо пожирали остатки городских окраин. Порой, надуваясь и лопаясь за пару минут, разрывался метановый пузырь. Добавлял к утреннему букету. Зона просыпалась.
За ночь тучи не разошлись. Говорили, что так практически везде. В Чернобыле, в Хармонте, в Москве. Небо цвета свинца. Небо, сделанное росчерками карандаша мрачного художника. Небо, решившее стать мутным холодным киселем. Моросило. Ветер добавлял радости, бросая хлесткие тонкие росчерки воды прямо в лицо. Именно так, привычно и до чертиков знакомо.
Тихо шелестели до конца не сброшенными листьями деревья. Перешептывались, что-то рассказывая друг другу. Новости у них утром всегда недобрые. Хотя это ясно и без них.
Торчавшая у самого Периметра белая «труповозка» просто так не приедет. Ночью кто-то пытался пройти в «калитку». Не вышло. А уж причина… причина может оказаться какой угодно. От пули часового до дождавшегося своего часа мутанта, караулившего уставших сталкеров у самого выхода из Зоны. Или ловушка. «Бенгалки» любили доползать до первого кольца.
Ветер кинул целую горсть крупных капель прямо в капюшон. Морось грозила стать дождем. Самое оно перед выходом. Настраивает на рабочий лад. Ну и ладно, покурили, попялились на Зону в бинокль, пора в тепло. Хотел бы добавить про уют, но не выходило. Нет, когда в твоей крохотной конуре спит женщина, это прекрасно. Но с Марой как-то не получалось. Уют не складывался. Собирался в нужный кусок пазла и тут же рассыпался.
Дверь скрипнула петлями, чуть проседая. Двери Сдобный не менял. Объяснял аутентичностью и переживаниями за бдительность постояльцев. Тоже мне сэнсэй выживания. Часы, моргая злыми птичьими глазами, намекали на два часа в запасе. Есть время? Свари кофе. Особенно утром. Особенно если можно курить где хочешь.
Кофе так-то вообще сильная вещь. Любой мачо, да и не только, должен уметь варить его хотя бы на троечку. Да что мачо, надо в школьную программу старших классов обязательно ставить с десяток часов о том, «настоящий мужчина должен… по желанию». Настоящий мужчина он же как? Он именно должен. И баста.
Любая женщина любит кофе в постель. Даже если постель состоит из надувного матраса и вместо одеяла расстегнутый спальник. Да-да, так и есть. Конечно, некоторые отдельные особи предпочитают английский утренний чай или свежевыжатый сок, верно. Но – и это можно считать ответственным заявлением – все равно каждая женщина любит кофе в постель. Даже если не любит кофе.
Стоит считать Мару женщиной, ради которой сваришь кофе? Если судить по сползшему одеялу, то весьма. Пусть и не моей. Тем более что кофе хочется сварить и для самого себя. Потому как кофе и сигарета с утра – это просто прекрасно. Особенно если включить старый добрый «Черный альбом». Да и стальная джезва-турка большая. В ней в аккурат на две солидные чашки.
Итак, кофе. Это задача не менее сложная, чем достать «полярную звезду» из ее обычного окружения, состоящего минимум из трех «микроволновок». Потому как запороть можно еще легче.
Необходимо несколько вещей. Собственно, сам кофе, открытый огонь и посуда. И сахар. Тем более если кофе будет пить женщина. Да, они часто сидят на диетах и предпочитают морщить носик от одного упоминания сахара. Это тоже верно. Но утренний кофе непременно с сахаром. Это, мать его, закон. Закон настоящей женщины. Потому как априори ночью калорий должно быть сожжено много, еще раз много и вообще очень много.
Так вот, говоря про открытый огонь… Хорошо иметь кофемашину. Или хорошую кофеварку. И запас кофе в зернах, и кофемолку. Желательно ручную, чтобы молола в труху. Но надо быть честным – все это барахло хорошо для эстетов, а не для бродяги, живущего в подобии гостиницы. Если есть крохотулечка-кухня, то надо радоваться плитке с конфорками и турке. И пакету молотого финской обжарки. Она, кстати, европейцу куда лучше турецких какаоподобных изысков. Турку – кофейная пыль. Европейцу – средний помол средней обжарки.
На объем ноль целых семь десятых литра имеющейся у меня джезвы китайского происхождения бросаем две столовые ложки кофе. И столько же белой сладкой смерти. Конечно, вместе и сразу, как еще-то? Что еще? Правильно, теперь надо выпендриться.
