Сергей Демченко - Ангел
Я переваривал сказанное недолго. И так мне с самого начала была вполне понятна изначальная моя цель. Просто не так приятно услышать от других то, о чём и сам ты давно догадывался:
— Одноразовый солдатик для одного боя. Деревянная пушка на один выстрел. Вовремя и к месту поданная спасительная салфетка… — Первый пялился на меня с осуждением. — Да не надо на меня так смотреть! Меня выбросят сразу же, как только во мне отпадёт необходимость, и так понятно… Ладно, правду я теперь знаю чётко. Не в этом даже дело. Просто как, спрашивается, действовать теперь, когда происходят столь странные вещи? Печати не слушаются ритуалов, тонхи падают нам на головы, как орехи в ветреную погоду. И, по-моему, они совсем перестали бояться. Помнится, их тянуло на горшок едва ли не сразу, как только они видели меня. А тут совсем распоясались, едва не затоптали… Шустрый Мыслящий припёр Хранилище на борт, и теперь, как ты утверждаешь, к нему не подобраться. Не пойти же прямиком к Сильным, не постучаться ж вежливо и не начать канючить, словно у секретарши перед укреплённым кабинетом босса: "Выпустите там ненадолго Хаару, мне с ним до зарезу покалякать надо"? Как же всё это напоминает мне набор обычных наших бытовых проблем в прежней жизни! Никакого чуда, ты прав, — мои рассуждения переросли в бурчание.
И в самом деле. Есть проблема, есть кому её худо-бедно, но решить. А вот как подобраться к тому, кто назначен ответственным за её возникновение?! Я вздохнул. Разрази меня гром, если всё это не напоминало мне банальную недосягаемость земного чиновника, пробиться к которому равносильно было боевому подвигу. Особенно если встреча с вами ну никак не входила в его планы…
От моих размышлений меня оторвало монотонное поскрипывание спокойного голоса Первого. Вот уж кого наверняка редко что-то раздражало и нервировало, так этого сухого сверчка. И едва ли когда мне доведётся слышать в его голосе визгливые нотки возмущения:
— То, что ты здесь, Высокий, тонхам и мне известно от Гарпера. Правда, они до сих пор пребывают в уверенности, что по их души явился именно я. То есть тот, кто преследовал их расу на протяжении тысячелетий. Это вызвало здоровую панику в их рядах. Однако Мыслящий, чью силу я недооценил, и который неизвестно каким образом утаил от прощупывания мною его мозга информацию о месте нахождения Хранилища Пра, — в то самое время, когда я убивал Матку, просуетился, и это отродье умудрилось разыскать и принести свою реликвию на борт. Как он заявил Наагрэр, в виде альтернативы их вечному пугалу. Тому, что зовут моим именем. Надо признать, его слова до определённой степени не так уж и далеки от истины. Теперь Хаара куда сильнее того времени, в которое мне удалось его одолеть. Но теперь его силу предстоит сломить тебе, Высокий. — Интересно, он на деле испытывал при этих словах скрытое удовлетворение, или мне это померещилось?!
— Когда я пристукнул тройку Вопрошающих, обихаживающих огромное тело Матки, и через каналы очистки воздушных масс впустил в неё горячий яд из жил Гарпера, мне пришлось поменять свой облик. Точнее, те настройки и внушения, которыми я оперировал ранее. Когда тонхи видели во мне Верховного Вопрошающего. Вместо носимого ранее мною образа главного из жрецов тонхов, к которому явно могли возникнуть вопросы, я затерялся среди рядовых воинов. И почти сразу же распознал беспокойство эфира, связанное с определением вами сути Имён, с их «привязкой». Скорее всего, это почуял и проныра Мыслящий. Поднявшаяся на корабле Сильных после гибели Вопрошающих тревога изолировала и Доленграна, и Мыслящего от любого общения. Думаю, они начали перетряхивать корабль сверху донизу в поисках того, кто смог убить их лучшие умы. Не знаю всех тех подробностей, потому как я тотчас поспешил сюда. А вслед за мною, но уже по другой причине, отбыли к этому месту и карательные группы тонхов. Во всём же остальном ты принимал уже личное участие. Мыслящий должен был верно распознать место твоего пребывания. Отсюда и вывод: он силён в том, что вы, люди, ошибочно называете магией. На деле это называется умением определять, «считывать» силу волнений силовых полей. Каждому предмету или живому существу свойственна своя, собственная и неповторимая, амплитуда их колебаний. Та «аура», наполняющая собою пространство, и чьи отголоски распространяются довольно далеко, а в некоторых случаях — и бесконечно далеко, от владельца. Как это происходило с вашими «святыми» и «контактёрами», пытавшимися беседовать с Пространством. А если к ним приложить аспекты воздействий всякого рода «посредников», связанные с манипуляциями этими колебаниями для установления связи с Сущим… Ну, тогда можно с огромной долей вероятности сказать, что обученные этому способны точно указать, где и какой объект находится в настоящее время. Более того, — сказать, насколько он активен. То есть жив ли объект, или он пребывает в состоянии смертной статичности. Насколько он удалён от точки связи с ним, приближается или удаляется. Ну, и так далее. В зависимости от вида производимой в тот или иной момент деятельности, любое существо выделяет колебания особенного рода, связанные именно с тем занятием, которому они присущи. То есть, если начать «волшбу», как выражаетесь вы, люди, эфир взрывается возмущённым «штормом». И знающему существу ничего не стоит верно прочитать несомую Пространством информацию. Как раз так, но исключительно по наитию, даваемому свыше, а не по истинному знанию Начал и Основ такого порядка контактов, действуют ваши «экстрасенсы». Так же, но по другой природе вещей, действовали ваши колдуны и знахари в более древние времена. Их обрывочные знания базировались на тех остатках сведений об этих вещах, что когда-то, в минуты откровения, были подарены им нами, но которые вы столь недальновидно загубили в себе на корню, вешая и четвертуя "еретиков"…. — Анаггеал говорил об этом с едва уловимой горечью. Было похоже, что существу со звёзд до некоторой степени обидно, что так бездарно пропал редкий дар, преподнесённый безалаберному и трусливому человечеству прошлого.
— Столь мощные всплески в эфире, что распознал я, и на которые кинулся голодной рыбой Мыслящий, на этой планете мог породить лишь ты. А уж отличить полярность этих возмущений для него — пара пустяков. Для Сильных ты — антипод. Который обладает настолько ярко выраженными характеристиками поля, что оттолкнуться от них невозможно. К тому же «стороны», что таскал с собою Роек, и которые имеешь в своём поясе ты, так же обладают способностью «фонить» на определённых частотах. Кроме того, неудача с Именами Кафыха и Луессфаррама говорит мне лишь об одном, — они соединены, спаяны нераздельно. Вероятнее всего, Хаара просто пожрал человека. Став с ним единым существом. Уверен, — он продумал этот ход заранее. Помеха подобного рода делает попытку завершения нашего Ритуала практически бесполезной. Как теперь быть с этим явлением, я пока не знаю. Что касается нападения Сильных…
Я могу с большой долей уверенности сказать, что группа разведки, состоящая из тонхов, первыми вышедших из фазы сна и опекавших ещё не набравших сил других воинов, вместо искомых Роека и Фогеля, наткнулась на тебя. Ты вырезал их незадолго до моего появления, но они явно успели сообщить свои координаты. По той скорости, что прекратилась связь с убитыми, Мыслящий понял, — их убило нечто могучее. Вот потому визит такого числа воинов, которым был дан приказ во что бы то ни стало попытаться уничтожить того, кто опасен, не заставил себя долго ждать. Даже если для этого атакующей группе придётся умереть до последнего. Тонхи не обсуждают приказов, даже если они носят характер абсурда. И, скорее, главной задачей для их прибывших сюда бойцов являлась вовсе не победа, а острая необходимость максимально надолго отвлечь того, кто творил здесь Ритуал, от его завершения… — Мы уже входили в подвал, где царило радостное возбуждение. Казалось, позволь людям накинуться на нас, — излияниям и восторгам не было бы конца до следующего утра. Однако мой мрачный вид скорее отгонял людей, чем располагал к проявлению ими благодарности. Странно, что в сутолоке и спешке «стол» с покоящемся на нём «реквизитом» даже не опрокинули. И Маакуа задумчиво взялся за остывшую и не проявляющую уже никакой активности фигуру. Два «камня» так и остались лежать внутри её переплетений, спекшись боками, словно два куска металла при коротком замыкании. Впрочем, Первый без видимых усилий разделил их, нечаянно высвободив в движении одну из пострадавших ранее конечностей. Перед моими глазами предстала одна из «рук», возрождающаяся, словно хвост ящерицы. Розоватая плоть, чьи пока небольшие размеры говорили о незавершённом процессе восстановления, выглядела здоровой и чистой. Будто и не была похожа некоторое время назад на дерево после пожара. Интересно, — отрастает ли у анаггеала так же и срубленная кем-нибудь голова? Меня отчего-то передёрнуло…
