Ольга Карелина - Эффект Домино
— Знаешь, во всём этом есть свои плюсы. Я чувствую себя наконец освободившимся. Я понятия не имею, как со всем этим жить и в принципе как жить дальше, и, подобно тебе, планирую поскрестись к Рэксу, потому что мне просто больше не к кому. Я оставил прошлое и хочу начать что-то совершенно новое. И уже всё равно, что там было.
— Ну, на тебе хотя бы не висят сотни, а то и тысячи загубленных жизней…
— Да, тяжёлый багаж, согласен. Однако представь, сколько жизней ты можешь спасти. Что ж теперь, стреляться? Лучше делать хоть что-то, пытаться исправить, чем опустить руки под грузом этой ответственности — и пусть остальные разгребают всё, что ты наворотил.
— Может быть, — с сомнением признал Домино, ощущая, что где-то когда-то, пусть и не в такой форме, он уже это слышал.
— Сто процентов, — с нажимом проговорил Рафаэль. — Уж поверь, я знаю, о чём говорю, сам сколько лет бегал от ответственности, пусть и попроще. И, когда убегал, тоже услышал: может, стоит хотя бы попробовать? Вдруг получится лучше, чем ты думаешь? Зачем ломать себя, прикидываться кем-то другим, жить чужой жизнью? Но я пошёл простым путём — и фигня какая-то получилась.
— Это ты про что?
— Да так… влюбился без памяти в рейту из компании Рэкса. И вроде как мне казалось, что она ко мне благоволит, несмотря на то что уже была занята парнем своего вида… но я не стал ни признаваться, ни чего другого. Просто уехал к таким же, как я, чтобы жениться на девушке своей расы и завести семью. А главное, дать ей возможность завести семью, для рейтеров это святое. Не спросил, правда, её мнения, — закатил глаза Рафаэль, определённо ступивший на путь самобичевания. — Вот и вышло. Софию так и не смог полюбить, хотя она хорошая была жена, старалась правильно выстроить наши отношения. Дети… Я прожил там больше десяти лет, это полжизни, а как будто не жил и дня.
— Знаешь, я вот тоже решил попробовать сделать так, как я считал правильным. Теперь-то понимаю, что мной манипулировали. И, несмотря на то что я вроде как делал так, как полагал нужным, мне тоже всегда казалось, что это не моя жизнь…
— Самообман — страшная штука. Но теперь-то всё окей. Ты наконец делаешь то, что действительно считаешь правильным, — Рафаэль ободрительно хлопнул Домино по плечу, и Крайт решил вклиниться в разговор.
— А вы сколько вообще едете уже? — поинтересовался он, и хиддр задумался.
— Вторые сутки. Ночевали, с тех пор не останавливались. А что?
— По-моему, кому-то пора спать, а, Вэлиант? — риз выжидательно посмотрел на мальчика, и тот немедленно отодвинулся от ноутбука.
— Уже ложусь. Накроешь меня? — спросил он, укладываясь, и Крайт с готовностью взял плед, лежащий между ними.
— Какой он у тебя послушный, — сказал он Рафаэлю, улыбаясь, и тот вскинул брови.
— Да ладно?
— Спокойной ночи, Вэлиант, — Крайт заботливо подоткнул плед и повернулся к Домино: — Не возражаешь, я тоже лягу? Глаза вываливаются.
— Да вы оба ложитесь, — предложил Рафаэль. — Я довезу, утром будем на месте, не хочется останавливаться. К чему оттягивать неизбежное?
— А как ты планируешь искать Рэкса? — полюбопытствовал Домино. Хиддр отмахнулся.
— Да уж как-нибудь. Оставлю Вэлианта у бабушки, потом пойду искать. Куда он денется?
Домино неопределённо хмыкнул, выражая сомнение в том, что гражданскому в их военные времена будет легко добраться до уполномоченного по урегулированию конфликтов, но говорить ничего не стал. Его самого уже смаривал сон, и не стоило ему сопротивляться: кто знает, когда в следующий раз представится возможность спокойно уснуть среди друзей.
В эту ночь ему опять снились падающие фишки домино. Только теперь он развернулся к самой большой лицом и подставил руки — и она оказалась неожиданно лёгкой. Ровно поставив её на место, аурис начал поднимать уже упавшие остальные, восстанавливая целостность и красоту вдруг ставшего до последнего поворота знакомым лабиринта, и проснулся с приятным чувством удовлетворения от проделанной работы.
Они уже были в Канари. Сегодня было воскресенье, поэтому город здесь, на окраинах, сонно нежился в лучах только-только поднимающегося солнца — почти ни единой души не было на улицах, разве что в пределах дворов частных домов Домино заметил парочку хозяев с собаками, весело носящимися по изумрудной траве. Рафаэль остановил машину на повороте на другую улицу, прямо под указателем и, убедившись, что Домино не спит, добродушно пояснил:
— Пойду немного разомнусь. Ты со мной?
— Я бы лучше в другое место заглянул. Ты тут по соседству не видел…
— Да вон стоит. Только возвращайся, ладно?
— Куда я денусь.
Когда Домино вернулся из общественного туалета, расположенного у входа в небольшой скверик на другой стороне улицы, такого же чистого, как и всё здесь, в Канари (это особенно бросалось в глаза после Севера), Рафаэль как раз был на середине небольшой зарядки. Посмотрев на перекатывающиеся под майкой мускулы, Домино усмехнулся:
— До сих пор не могу поверить, что ты стал орнитологом.
— Ошибки молодости, — в тон ответил Рафаэль. — Так-то мы династия генштабовцев. До отца жили всегда в Тассере, как Страховы в Канари, а он захотел поближе к главной ставке МД, чтобы веселее было. Кстати, меня удивляет, что ГШР выступил против Севера в одиночку. Из нашего единственного разговора за десять лет с друзьями я так понял, что Аспитис и Рэкс нашли общий язык и дело движется к объединению.
— Видно, опять разобщились.
— Вероятно… Ты глянь, такая рань, а кто-то уже куда-то едет!
Домино повернулся в ту сторону, куда указал Рафаэль, и увидел, что почти в самом конце улицы, которую они уже проехали, из гаража выезжает ослепительно белая легковая машина. Судя по изгибам, это был «альбатрос». Хиддр и аурис следили за ним — как раз чтобы пронаблюдать, как миновавшая было их машина резко тормозит точно посередине перекрёстка, её дверца распахивается и из салона вылетает рыжий сильвис примерно их возраста. Через три почти скачка он оказался около них, и Рафаэль расширил в изумлении глаза:
— Кит?!
— Ну надо же, а я думал, это морок из-за вечных переработок! — воскликнул сильвис и схватил его руку, чтобы в порыве чувств пожать её. — Что ты тут делаешь?
— Переезжаю, — улыбнулся Рафаэль. — Точнее, в данный момент направляюсь в другой конец города к матери. Кстати, знакомься, это Домино.
Аурису показалось, что его просветили рентгеном. Цепкие изумрудные глаза Кита последовательно пробежались по его ирокезу, сломанному носу, усам и бородке, татуировке на шее, походной одежде, закончили путешествие на высоких ботинках и вернулись к лицу, сощурившись.
— Вот это да, — цокнул языком Кит. — Укатали сивку крутые горки… Какими судьбами?
— Переезжаю, — хмыкнул Домино.
— Ну, как говорится, всегда рады. Ты с братом или как?
— Да я вроде как один в семье остался.
— Понятно. И какие планы?
— Чувствую себя как на допросе, — Домино почесал за ухом. — Хотел пообщаться с Рэксом, прояснить некоторые… моменты.
— Думаю, он тоже будет не против с тобой пообщаться, — многозначительно улыбнулся Кит. — А от остального мы его отговорим. Кто ещё с вами?
— Мой сын Вэлиант и друг Домино Крайт, спят в машине, — махнул рукой в сторону автомобиля Рафаэль.
— Просто прекрасно. Значит, поехали. Встречу с Рэксом вам обоим я устрою прямо сейчас. Он, конечно, нынче важная и крайне занятая птичка, но вряд ли откажет столь важным гостям в аудиенции. Следуйте за моей машиной, до нас тут ближе, чем до твоей матери, Раф. — Даже не слушая возможного ответа, Кит устремился к «альбатросу», и хиддру с аурисом оставалось только тоже вернуться в машину.
— Мы уже куда-то приехали? — зевая, спросил с заднего сиденья Крайт, и Домино издал нервный смешок.
— Ага, приехали. Встретили случайно лучшего друга Рэкса, сейчас нас доставят по адресу…
— Знаешь, в минуты своей редкой откровенности Азат говорил мне, что ты своим присутствием создаёшь вихрь вероятностей и случайностей. Я раньше в эту метафизику не верил, а теперь, похоже, придётся.
— Да уж, — поддержал Рафаэль. — В огромном городе в первые же минуты натолкнуться на того, кто немедленно устроит тебе необходимую встречу, — это сколько, простите, случайностей должно совпасть?
— Вы вообще осознаёте, что несёте? — поинтересовался Домино, и Рафаэль зычно расхохотался.
— Нет, Рэкс точно тебя не казнит! Он посадит тебя на цепочку и везде будет возить с собой, чтобы получать полезные невероятности!
От их дружного с Крайтом хохота проснулся и Вэлиант. Причину смеха он узнавать не стал, но, кажется, сам факт, что его отец веселится, поднял и ему настроение — по крайней мере, увидев его, напряжённые черты его такого же широкоскулого лица разгладились, и он, на взгляд Домино, даже стал походить на ребёнка. Сам же аурис, притворно обижаясь, отвернулся к окну, чтобы посмотреть, куда их ведёт Кит.
