Эйдзи Микагэ - Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 3
– …Что!..
За дверью, как всегда, висела тьма.
Стоя перед тьмой, я сглотнул слюну. Я начал сомневаться. А что если Нойтан сказал чистую правду и там меня ждет «доказательство»…
И все же я должен пройти через дверь – пройти через тьму.
Я выскочил из комнаты.
Посреди отзеркаленной, похожей на камеру комнаты лежало – это.
– Ах.
«****» Юри Янаги.
– А, ах.
Абсолютное доказательство.
Только теперь я осознал. Осознал реальность.
Я понимал, что передо мной, но не мог связать. Не мог связать вот это с той очаровательной девушкой.
Я не мог связать ее и эти останки, но мерзкое зрелище само по себе разорвало мне сердце.
Я утратил контроль над собственным телом; завопив, я рухнул на пол. При этом я оказался еще ближе к «****у». То, что совсем недавно было ее прелестным лицом, теперь…
– …Угг, гху…
Фиолетовое нечто, столь отвратительное, что я почти позабыл о сострадании.
Да, в словах Нойтана не было ни вранья, ни преувеличения. О н а л е ж а л а т о ч н о в т а к о м в и д е, к а к о п и с а л Н о й т а н.
И лишь тогда я смог осознать окончательно.
Ю р и Я н а г и у м е р л а.
Я с н о в а н е с м о г с п а с т и «Я н а г и - с а н».
…Итак, «Битва за трон» началась
с гибели девушки, которая говорила, что все будет хорошо, если мы просто возьмемся за руки.
- [Юри Янаги], смерть в результате [Покушения]
► День 2, <B>, большая комната
На столе в большой комнате нагло лежала джутовая сумка.
Ее содержимое было почти таким же, как у сумки в моей комнате. Единственное различие – часы бежевые, не синие. И ее медиаплеер не работал.
Шесть сухих пайков тоже лежали на столе. Иными словами, если кто-то погибает, остальные могут забрать его еду и таким образом отодвинуть свой собственный предел. Наверно, это еще одна система, провоцирующая игроков на убийство.
Омерзительно.
Мы все лишь молча сидели на своих стульях и неотрывно смотрели на джутовую сумку.
Сидящий рядом со мной Дайя утирал кровь с губы. Его ударил Камиути-кун вскоре после начала блока <B>. Камиути-кун не сомневался, что [Революционером] – тем, кто убил Юри-сан, – был именно Дайя.
– …По крайней мере он не воспользовался ножом, – прошептала Дайе Пред, которая вместе с Марией и остановила буйство Камиути-куна.
…Ничего странного бы не было, если бы и другие принялись убивать.
– Народ, давайте успокоимся и повторим снова. Сперва факт: [Революционер] убил Юри. Он убил такую прекрасную девушку. Более того – преступник среди нас. Сомнений в этом быть не может.
На первый взгляд, она была так же спокойна, как и накануне, но в лице ее чувствовалось напряжение; и не было той собранности.
Взгляд ее резал, как нож.
– Наша цель – выбраться из «Битвы за трон». Но теперь у нас появилась цель номер два. А именно: н а й т и и у б и т ь [Р е в о л ю ц и о н е р а]. Все согласны?
– Погоди, Синдо. Что это ты сама за всех решаешь?
– Отонаси-сан. Прости, но тут я никаких возражений не принимаю. Тебе объяснить причину? Во-первых, он нас всех перебьет, если мы будем сидеть и ничего не делать. Во-вторых, вполне разумно предположить, что он и есть кукловод либо его сообщник, раз выбрал для убийства такой момент. В-третьих, я не успокоюсь, пока он не получит по заслугам.
– Ты говорила, что если ты кого-то убьешь, это раздавит твою жизнь. Значит ли это, что сейчас ты готова раздавить собственную жизнь? – спросила Мария. На какое-то мгновение Пред лишилась дара речи. Но тут же ответила прямо:
– Не знаю. Но я просто не могу его простить за то, что он убил Юри, да еще так жестоко.
– …Понятно.
Решив, по-видимому, что переубедить ее здесь и сейчас совершенно невозможно, да и неестественно, Мария закрыла рот.
– Итак, цели заданы. Или кто-то что-то еще хочет добавить?
Пред оглядела нас, сидящих в молчании.
– Ничего больше? Так, позвольте тогда выразить свое мнение по поводу…
Внезапно она замолчала и изумленно вытаращила глаза.
Дайя, до сих пор в разговоре не участвовавший, поднял руку.
– Ты хочешь что-то сказать?
– Ага. …Впрочем, я могу и помолчать, если вам неинтересны слова подозреваемого.
– Не сказала бы. …Но что опять за фокусы? Ты ведь молчал все время?
– Никак не могу больше сидеть тихо, когда совершенно очевидно, что меня прикончат следующим, если все пойдет так, как идет.
– Ну, это-то неудивительно, верно?
Наблюдая за этой перепалкой, Камиути-кун усмехнулся и сказал:
– Ни в чем себе не отказывай. Но что бы ты там ни говорил, а я своего мнения не изменю, так что все твои слова – для меня просто шум, понял?
– Мне до лампочки.
Выплюнув эти слова, Дайя повернулся к Преду.
– Вопрос: почему [Революционер] выбрал Юри Янаги?
– Вообще-то меня это тоже удивляет, – произнесла Пред, чуть нахмурившись.
Камиути-кун огрызнулся, глядя на нее:
– Вы вообще о чем, семпаи? Какое это вообще имеет значение? Нам что, нужно знать еще что-то, кроме того, что кое-кто здесь [Революционер] и заодно редкая сволочь, которая заслуживает того, чтобы ее пришили?
– …Камиути, если бы ты был [Революционером] и должен был кого-то убить, ты убил бы Янаги первой?
– Не мог бы такой кусок говна, как ты, воздержаться от реплик в мой адрес? Я здесь сижу послушненько исключительно потому, что все равно тебя скоро [Колдовством] достанут!
– Хах… ты даже человеческий язык понимать не можешь, ха.
Дайя демонстративно пожал плечами.
– А ты как думаешь, Пред? Ты бы захотела убить Янаги первой?
– …Нет, даже если бы я хотела выжить. Откровенно говоря, в первую очередь я захотела бы избавиться от тебя, Омине-кун. Я считаю, вполне возможно, чтобы под прицелом оказалась я или Отонаси-сан, но не думаю, что кто-либо захотел бы сразу же убить Юри.
– Верно? А может, [Революционер] узнал, что Янаги – [Колдун], и… хотя это невозможно, я ведь вчера продемонстрировал, что она не [Колдун].
Пред сказала несколько раздраженным тоном:
– Хорошо, я поняла, о чем ты. И что дальше?
– Если вкратце, цель [Революционера] была – спровоцировать эту ситуацию.
Этого заявления я не понял. Зато остальные поняли сразу же. В комнате мгновенно повисло молчание.
– …Ха-ха.
Молчание разбил смешок Камиути-куна.
– Прости, но я совершенно без понятия, о чем ты. Зачем ему делать такой крюк? Если бы он хотел убить тебя, ему достаточно было бы устроить на тебя [Покушение], правильно? Но [Революционер] не сделал этого; разве это не доказательство, что ты и есть [Революционер]?
– А тебе не кажется, что в случае моей смерти остальные могли бы заподозрить его в том, что он [Революционер]?
Камиути-кун вытаращился на него и не нашелся что ответить. Вместо него заговорила Пред.
– Т ы в ы г л я д и ш ь к а к [Р е в о л ю ц и о н е р] и т е м с а м ы м о т в л е к а е ш ь о т н е г о в н и м а н и е – ты это хочешь сказать, да, Омине-кун? Но можешь ли ты доказать, что ты не лжешь нам сейчас, пытаясь спасти свою шкуру?
– Если бы я был [Революционером], у меня не было бы причин убивать Янаги первой.
– Это разве не для всех нас справедливо?
– Не факт.
Дайя достал из кармана портативный медиаплеер и воспроизвел запись.
«…А если так, то почему бы нам просто не взять и не открыть наши [классы] по счету три?»
– Янаги хотела открыть все [классы]. Может, она хотела рассеять недоверие сильней, чем мы все. Если так, о ч е н ь в е р о я т н о, ч т о Ю р и Я н а г и у ж е о т к р ы л а с в о й [к л а с с] к о м у - т о, к о м у о н а д о в е р я л а.
И Пред, и Камиути-кун оба сидели молча.
– Ну? Мне очень интересно, что имеют сказать т е д в о е, у к о г о в ч е р а б ы л а [Т а й н а я в с т р е ч а] с Ю р и Я н а г и?
Я вспомнил вдруг, что Юри-сан собиралась пойти на [Тайную встречу] ко мне.
Если бы у нас действительно была сегодня [Тайная встреча], возможно, она бы раскрыла мне свой [класс].
Но – правильно.
Конечно же, она больше доверяла Преду, чем мне, с которым познакомилась только что. Так с чего бы ей раскрывать свой [класс] мне раньше, чем Преду?
– …Но даже если бы я узнала [класс] Юри, с какой радости мне из-за этого желать сразу же ее убить?
– О, наша проницательная госпожа Председатель Студсовета не в состоянии понять такую простую вещь? …Ху-ху-ху, ну так я тебя просвещу! Это нужно, чтобы… украсть [класс] Янаги.
…Такого правила в «Битве за трон» не было.
Ничего не понимая, я стал вслушиваться в слова Дайи еще внимательнее.
– Он хочет заставить остальных поверить, что я [Революционер]. Разумеется, поскольку настоящий [Революционер] – он, он должен притворяться, что у него другой [класс]. Но теперь ему достаточно просто объявить себя [классом] Янаги, другие вряд ли его расколют. Мертвые ведь молчат. Даже если сейчас мы раскроемся, он просто воспользуется [классом] Янаги.
