Василий Головачев - По ту сторону огня
– И всё же я не понял…
– Подискутируем на эту тему потом, – прервал Шоммера Калаев. – Вернёмся к насущным вопросам.
– Я бы хотел задать ещё один вопрос нашему гостю, – не унимался учёный. – Вполне конкретный. Каким образом вам удаётся путешествовать из Ветви в Ветвь?
– Это длинная история, – сказал «первый» Игнат.
– Хотя бы в двух словах.
– Ну, если вы не возражаете… – Ромашин-«чужой» бросил взгляд на Калаева. – В одной из Ветвей была создана своеобразная шахта для «бурения» времени. Мы назвали её Стволом. Неожиданно для его создателей Ствол внедрился в уже существующую транспортную сеть – трансгресс, – соединяющую абсолютно все Ветви. С тех пор мы имеем возможность с помощью этой сети посещать почти все Метавселенные Древа Времён.
– Почему почти?
– Потому что существуют Ветви с такими физическими законами, которые не позволяют жить в них человеку. Многие Ветви вырождаются, схлопываются в сингулярность. Ну и так далее.
– Кто создал трансгресс?
– Самые первые разумники, чьё рождение скрыто в безднах времён. Наши учёные называют их Корневыми.
– Зачем это им понадобилось?
– Гилберт, остановись, – сказал Калаев. – Успеешь потешить свою любознательность. Итак, ваше решение, милостивые государи. Артём?
Младший Ромашин сжал губы, сдерживаясь, чтобы не показаться легкомысленным.
– Я… готов.
– Хорошо. Мы со своей стороны сделаем все возможное. – Калаев перевёл взгляд на «второго» Игната. – Ты не в курсе, чем сейчас занимается Селим фон Хорст?
– В курсе, – усмехнулся Ромашин-старший. – Выращивает кактусы у себя на участке.
– Кактусы? – Калаев озабоченно поскрёб пальцем переносицу. – Зачем?
– Наверно, ему нравится это занятие. До похода с Артёмом он выращивал цветы. Теперь кактусы.
– Странное увлечение для полковника особого отдела контрразведки.
– Бывшего полковника.
– Мы можем привлечь его для участия в походе?
– Не знаю, не уверен. Ты же знаешь, он дважды побывал в шкуре негуман и едва ли сохранил все человеческие качества.
– И всё же поговори с ним. Лучшего напарника нам не найти.
– Я сам поговорю, – пробормотал Артём.
Все изучающе посмотрели на него.
«Настоящий» Игнат пожевал губами, но ничего не сказал.
Игнат-«гость» спросил:
– О ком идёт речь?
– Полковник фон Хорст занимался расследованием истории с «джиннами» почти с самого начала, – нехотя произнёс Калаев. – Ему удалось проникнуть на планету с могильниками, внутри которых были захоронены гиперптеридские боевые роботы… но давайте лучше поговорим об этом отдельно. Я дам всю имеющуюся по этому делу информацию.
– Я могу идти? – осведомился Артём.
– Иди, – сказал «настоящий» Игнат. – Поговори с Зари-мой, я загляну к вам через пару часов.
– Мы отдыхаем на Марсе…
– Знаю.
Артём коротко поклонился, вышел.
«Первый» Игнат задумчиво смотрел ему вслед.
– Хороший внук у тебя, дубль.
– Не жалуюсь, – усмехнулся Игнат-«настоящий».
* * *Зари-ма всё поняла как надо. Уговаривать её не понадобилось. Хотя она и поставила условие:
– Я полечу с тобой!
– Но это опасно! – начал отговаривать её Артём. – Ты беременна, тебе противопоказаны волнение и тревоги, экстремальные нагрузки!
– Я пойду с тобой! – заявила полюсидка, и он понял, что или придётся уступить жене, или не браться за задание вообще.
Дед Игнат, прилетевший к ним, как и обещал, через два часа, тоже попытался отговорить Зари-му от рискованного мероприятия, но и ему это не удалось. Волей полюсидки можно было дробить камни. В конце концов мужчины согласились с её доводами, – их было всего два: «я так хочу» и «без меня он пропадёт», – и Зари-ма приступила к главному вопросу повестки дня – вызову гиперптеридского робота Лам-ки.
Женщина уединилась в спальном отсеке палатки, не желая, чтобы за ней наблюдали.
Артём поколебался немного, не зная, чем помочь жене, потом махнул рукой Игнату, и они выбрались из палатки.
По среднесолнечному времени было семнадцать часов, но для той местности Марса, где молодожёны разбили лагерь, ещё только-только начинался рассвет.
– Вы договорились с Лам-кой, что будете поддерживать связь? – негромко спросил Игнат, выдыхая облачка пара: температура за стенками палатки упала до минус шестнадцати градусов.
– Специально нет, – мотнул головой Артём. – Подразумевалось, что Лам-ка «услышит» вызов, если Заря его позовёт.
– Лучше бы вы сообразили соорудить какой-нибудь маячок. Кстати, я видел у вас бриллиантиду. Она не может послужить передатчиком? Всё же Лам-ка тоже когда-то вылупился из бриллиантиды.
– Это скелет бриллиантиды… как кусочек коралла… Хотя всех её свойств я не знаю.
– Будем надеяться, Заре удастся.
Помолчали. Потом замёрзли (на обоих были летние уники, не имеющие встроенных систем кондиционирования) и вернулись в палатку.
Зари-ма выглянула из «спальни», виновато развела руками и снова скрылась за прозрачной перегородкой.
Дед и внук обменялись взглядами.
– Возможно, тебе и не придётся никуда лететь, – усмехнулся Игнат.
– Да я уже, честно говоря, приготовился, – ответил ему улыбкой Артём. – Интересно было бы посмотреть, как живут наши двойники в другой Вселенной.
– У тебя там нет двойника.
– Всё равно интересно. Там ведь тоже есть Ромашины?
– Мой дубль есть, да и копия твоего отца. Однако, насколько я понял, у отца-два ещё нет детей.
– Дед… твой двойник говорил, что есть внучка.
– Это у них, в той Ветви, откуда сам Игнат-два, а там, куда надо лететь, у Кузьмы нет детей.
– Значит, это как бы прошлое? Та Ветвь отстаёт в развитии?
– Всё не так просто. По-моему, трансгресс «вморожен» в Древо Времён и представляет собой своеобразный скелет Большой Вселенной, ну, или позвоночник. Но почему он соединяет Ветви именно таким образом, мне неизвестно.
– Гилберт, наверно, замучил твоего тёзку вопросами.
– Еле отбили.
– Где он? Я имею в виду твоего двойника.
– Калаев забрал его к себе домой. Вечером мы встретимся. – Игнат глянул на инфор, высветивший точное время. – Не буду ждать. Если у вас получится, позвони.
Артём обнял деда, и тот исчез, включив свой микрик.
Снова выглянула Зари-ма, огорчённая и смущённая.
– Ушёл?
– У него куча дел.
– Я понимаю… а у меня ничего не получается.
– Попробуй помедитировать с бриллиантидой.
– Думаешь, поможет?
– Лам-ка оставил её с какой-то целью. Почему не попробовать?
Зари-ма подумала, порылась в своих вещах и достала красивую коробочку, внутри которой лежала бриллиантида – сросток «космических алмазов», частичка «икры джиннов», сохранившейся в кольцах Сатурна. Она перестала искриться радужными переливами и казаться живой и всё же была очень красивой, напоминая изумительной работы «веточку» кораллов и алмазов одновременно.
Зари-ма забралась в кресло с ногами, поставила бриллиантиду перед собой на валик кресла и замерла.
Артём, завороженный игрой света в кристаллах, тряхнул головой, мысленно позвал: Лам-ка, дружище, отзовись!
И словно дождавшись этого момента, могучий боевой робот гиперптеридов, который помог людям справиться с их же соотечественниками, завладевшими другим боевым роботом – моллюскором, вдруг ответил.
В палатке похолодало. С потолка просыпалась струйка искрящейся изморози. В воздухе родился тонкий хрустальный звон.
– Лам-ка! – ахнула, подхватываясь, Зари-ма.
– Я вас приветствую, человеки, – прозвучал чей-то голос глубокого баритонального тембра. – Вы меня звали?
– Выходи!
– В каком облике вы предпочитаете меня видеть?
– В любом!
Палатка качнулась, в воздухе просияла ещё одна струйка тающей изморози и превратилась в мужчину, очень похожего на отца Артёма, а также ещё на кого-то, в ком смутно угадывались черты полюсидки.
Зари-ма захлопала в ладоши:
– Рада-мил! Мой па!
– Отец… – пробормотал Артём.
– Не совсем, – улыбнулся гость.
Фигура его потекла струйками, в течение секунды-двух претерпела множество трансформаций, перетекая из фигуры в фигуру – людей, зверей, иных существ, и снова обрела облик человека, соединяющего в себе черты знакомых Артёму и Зари-ме личностей.
– Рад тебя видеть! – искренне сказал Артём.
– И я! – захлопала в ладоши Зари-ма, обрадованная и ошеломлённая. – Рассказывай, где ты был, что делал.
– У вас есть ко мне предложение, – сказал Лам-ка (точнее, его представитель, созданный для прямого контакта) утвердительно.
Зари-ма и Артём переглянулись.
«Ему не нужен стандартный «радушный» приём, – говорил взгляд Ромашина. – Он не человек».
– Ты торопишься? – огорчилась полюсидка.
– Чисто человеческое понятие, – улыбнулся гость. – Нет, я не тороплюсь, но живу иначе. И готов вас выслушать.
– Тогда садись, – предложил Артём. – Поговорим. А заодно выпьем по глотку шампанского за встречу.
