Сергей Калашников - Четвертая дочь императора. Оператор совковой лопаты
Из-под сушильного навеса четыре мужчины заносят в обжиговую печь огромный сосуд. Это для металлургической воздуходувки запчасть. Отказались они от кожаных шатров. Керамические своды оказались долговечней.
По реке метлоход черепашьим шагом тянет связку хлыстов, а вязанки срубленных с них сучьев высятся над его бортами. Из-под верфенного навеса кокетливо выставился нос речной баржи. Огромная по здешним местам восемнадцатиметровая плоскодонка — это серьёзное сооружение. Кремень обещал, что отработает на ней технологию выполнения дощатой обшивки, а потом построит яхту река-море, что вызрела в Мишкиной голове.
Четыре года уже они здесь. До многих донеслись вести о Тамбове. Вот и заглядывают. Ага, ещё один подтянулся к большому толковищу. Вернее, пришёл с Пушком и Питамаканом. Этот, вроде, выглядит обычно. А левее Сайка ведёт урок боевой аэробики для пополнения отряда Трусливых Койотов. Молодой паренёк из Береговых наяривает на горшкофоне «Мы красные кавалеристы». Это разминочный темп. Настоящая потеха начнётся под «Воздушную кукурузу», кода мышцы разогреют. Хорошо. Спокойно и размеренно течёт здесь жизнь. Пора речь держать.
— Сегодня души маленьких зверьков поведали мне о тех бедах, что могут прийти к нам, если мы не будем о них предупреждены, — нарушает Мишка молчание. — Этих зверьков нельзя разглядеть — такие они крошечные. Но о них мы узнаем, когда протухает мясо, потому что они принялись есть его и выделять от этого свои нечистоты. Их запах и доносится до наших носов. А часто мы видим их, если они во множестве собираются вместе.
Небольшая пауза нужна для того, чтобы все припомнили о том, как выглядит описанное событие, прониклись, согласились и выразили согласие величественными кивками. Можно продолжать.
— Никто не сосчитал сколько видов жучков и мушек обитает в лесах и полях. Тем более, никто не в силах узнать о том, сколько разных маленьких зверьков живёт вокруг нас, на нас, и даже внутри нас. Одни из них — наши помощники. Они делают сладкий сок веселящим. Другие нам безразличны, например те, которые съедают упавшую листву и делают землю плодородной. Третьи вызывают у людей болезни.
Снова пауза. Собеседники задумались. Да, приведённые соображения действительно объясняют то, что им и без того известно. Но про болезни — мысль не только свежая, но и важная.
— Когда кто-нибудь приезжает издалека, маленькие зверьки, что живут вместе с ними, могут попасть к другим людям и принести им болезнь, которой старый хозяин уже давно переболел.
— Да, — старый ирокез спешит согласиться, — когда приплывала большая лодка по Солёной Воде в деревне, куда заходили люди с неё, многие потом лежали с жаром, а несколько стариков умерли.
Хорошо, что у индейцев, хоть они и из разных мест, одна и та же спокойная манера разговора.
— Белые люди с волосами, растущими на лице, могут привезти нам свои болезни. Поэтому, лучше всего, не встречаться с ними. А если этого не удалось избежать, то необходимо вымыть руки и лицо, прополоскать рот и высморкать нос. Одежду лучше всего сменить, если есть такая возможность, — Мишка продолжает гнуть свою линию.
— А ведь ты тоже бородатый, — вступает вдруг незнакомец. — Питамакан утверждает, что обещаниям белых людей нельзя верить. Разве можно верить тебе?
— Конечно нельзя, — соглашается Мишка.
— Он никогда ничего не обещает, — вдруг вступает Пушок. — Он делает.
Некоторое время висит пауза.
— То, что говорят ему духи, мы можем легко увидеть сами, если внимательно посмотрим вокруг себя, — добавляет Навахо. Он не первый раз здесь.
Незнакомец как бы остановился, словно наткнулся на стену. Почувствовал сопротивление аудитории. А ирокез не торопится возражать.
— Скажи мне, Чёрная Куница, — обращается к нему Мишка, — просили ли люди, прибывшие по Солёной Воде, разрешения остаться там, где поселился твой народ?
— Нет. Они просто поставили дома и стали в них жить.
Кажется, до официальной покупки земли дело ещё не дошло. Тем лучше. Получается, пока пришлые ставят что-то типа факторий.
— У нас они построили деревню с крепкими домами, — вмешивается незнакомый индеец, — учат нас своему языку, а детей — письму и счёту.
— А учат ли они детей правилам, предписанным для них Великим Отцом, живущим на небе? — детали становятся всё более и более интересными.
— Учат. Я христианин, — из связки амулетов, висящих на шее, извлекается простой деревянный крестик.
— А разговаривать на их языке ты умеешь?
— Умею. Я вырос в деревне белых. И даже умею читать и писать, — индеец немного медлит, а потом продолжает, — медленно.
А Мишке его слова — удар прямо в сердце. Итак, испанцы уже организовали где-то колонию, наладили отношения с туземцами и даже занялись просвещением.
— Каким путём ты прибыл сюда?
— Береговые Выдры взяли меня с собой. Мой отец — вождь Маленьких Крокодилов — и вождь Сан-Агустина узнали, что в этих горах есть город, и послали меня, чтобы я узнал, чем мы можем обменяться к взаимной выгоде. Нам требуется железо для кузницы, а что интересует Вас?
Понятно. Возить промтовары колонизаторам приходится из метрополии. Это накладно и не очень надёжно. Погода бывает разная, пираты на пути встречаются. Неблизок путь через Атлантику.
Если этого посланца привезли Береговые, что, несомненно, пришли морем, значит, колония располагается на побережье. Но не на западной стороне Флориды, а на восточной, иначе бы Пушок со своими Койотами уже давно воевал с нею. А тут, похоже, Питамакан ребят познакомил только здесь, в Тамбове.
Индейское воинство юга, как становится ясно, оперирует в низовьях Миссисипи, и на восток, до устья той самой Большой Реки, по которой дорога на побережье Мексиканского Залива получается отсюда самой короткой. На правобережье Великой Реки летучие отряды Пушка не проникают. А ведь это, по-существу, формирование профессиональных военных, живущих добычей от своих «мероприятий». Собираются туда или молодые люди, ищущие славы, или обиженные. Не образовалась бы в тех краях местная Сечь!
Задумавшись Мишка выпустил из поля зрения ход разговора, и с удивлением понял, что рассматриваются теологические вопросы. Люди, приехавшие верхом, прихватили с собой колдуна, или шамана, кто их поймет как правильно трактовать слова чужого языка. Концепция маленьких зверьков нашла в представлениях гостей понимание, и они раскладывают её на косточки. Каплю «чистой» воды из лужи им вчера показывали через сделанную из горного хрусталя почти шаровую линзу. Кривую, конечно, но увеличивающую уверенно.
Нет у Мишки оптики, слёзы одни. Не дошли руки до стекла, что, несомненно, тормозит работы по химии. Проводить опыты в прозрачных сосудах намного наглядней, чем в горшках, но всего в одиночку не успеть. А помощники растут небыстро. Сам-то он концентрируется на прорывных местах. И, в первую очередь, это металлообработка. Станочный парк уже очень приличный. В общем, голова занята дизелем. И на скипидаре он в принципе работать способен. И даже просто на древесном спирте, если его профильтровать через известь, тоже воспламенение проходит. Вспыхивает горючее в цилиндре. Но мешают всякие мелкие неполадки. Ну, не очень мелкие.
Всё-таки литьё по восковым макетам прямо в плавильном тигле оказалось для всех Мишкиных затей решающим прорывом. Когда после отливки на долю мастера остаётся только мелкая доводка детали — это очень помогает. И не беда, что на каждую такую штуковину уходит по полторы недели терпеливого осаждения и сушки формы. Зато при серийном производстве нет проблем. Было бы дело правильно организовано. А уж об этом он похлопотал.
Мысли сменяют друг друга одна за другой, а руки теребят красивый убор из роскошных перьев, что подарили Люди Быков, или мнут мячик из эластичного неподатливого пластилина, поднесённый как диковинку мужчинами из-за гор. Пока сказать нечего, лучше в беседу не соваться.
Танцоры на площадке, тем временем, размялись и приступили к изучению штыкового боя. Вообще-то, на копьях, конечно, это Мишка так про себя называет. На пневматичке только штыка ещё не хватало! Мало там рычагов и рукояток! Кстати, шестимиллиметровок он по штуке в сутки делает. Ужасно скачут мысли, а тут Питамакан зачитал вождям те положения, что были когда-то обнаружены в найденных листах книжки про Текумсе, и началось обсуждение. Хорошо, что все присутствующие знают язык Выдр.
Нет, Тамбов пока не столица для индейцев, но молодые Выдры приезжают сюда отовсюду. Основная их цель — заработать инструменты и хорошее охотничье оружие. Некоторые успевают выучиться грамоте и счёту. Кто-то задерживается, пользуясь случаем освоить ткачество или перенять земледельческие приёмы. Разобраться с тем, как управлять парусами. Из других племён народ продолжает заглядывать. И остаются тут самые охочие до новинок. Понемножку прирастает постоянное население. И по-прежнему очень много людей временных. Город действует словно фильтр, пропуская сквозь себя огромную человеческую массу, вылавливая из неё редкие включения тех, кто желает чего-то новенького. Знаний, умений, комфорта или достатка. Мишке безразлична мотивация людей, с которыми ему приходится сотрудничать. Важно, что она существует независимо от его усилий. Здесь никто никого не уговаривает.
