Василий Звягинцев - Билет на ладью Харона
— Нет, у нас на этаже пока тихо. Но здесь только разные конторы в основном, работают с девяти, так что все заперто. Только я с напарницей и девочки напротив. Арсений, скажите, что нам делать?
Голос у Татьяны хоть и не срывался на истерику, но ощутимо подрагивал.
— Секунду…
Обратился к Эдику:
— Спрашивает, что им делать. Отсюда туда можно аккуратно пробраться?
— Свободно. Лифтом, пожалуй, не стоит, но рядом с шахтой идет в отдельном стволе железная лесенка, аварийная как бы. И выходит рядом с дамским туалетом банкетного зала. Пройдете в лучшем виде. Практически без риска. И сразу сюда возвращайтесь. У нас, пожалуй, безопаснее всего будет. Ресторан и есть ресторан. Пожрать-попить завалятся — это свободно. А искать что-то или кого-то — зачем? Надо будет, в овощном складе спрячетесь или в посудомоечной, а то в санитарной комнате для женского персонала… Как у тещи за пазухой!
«Интересное сравнение», — подумал Тарханов.
— Таня, ждите, я сейчас за вами приду. Напарницу позовите и ждите. Минут через пять-десять буду. Да, вот что, вы у себя в конторе дверь оставьте открытой, бумажки там всякие по полу разбросайте, ящики столов, шкафы откройте, мебель переверните. Что зачем? После объясню, вы делайте, только совершенно без шума. До скорого…
— А вы, господин Арсений, в натуре, быстро соображаете, — похвалил Тарханова Эдик, одновременно рисуясь и своей догадливостью. — Если, значит, появится на этаже кто, чтоб подумали, что шмон до них произведен и ловить больше нечего. Грамотно.
— А то, — в тон ему ответил полковник. Достал из сумки глушители, навернул на стволы обоих пистолетов. Взвел взрыватели имевшихся при нем гранат.
Эдик наблюдал за его работой с уважительным интересом.
— Серьезные у Татьяны друзья, — как бы в пространство промолвил он. — Заберете и уйдете или как?
— По обстановке. Проводите меня?
— Лестницу покажу, а там сами разберетесь. Вдруг опять гости пожалуют, следует на рабочем месте быть. Обратно пойдете — перезвоните для проверки. Только я вас умоляю — если что, за собой «хвоста» сюда не ведите. Прорывайтесь мимо нас. Ресторану и одного покойника сверхдостаточно.
Весь путь наверх Тарханов проделал бегом, на секунды приостанавливаясь на площадках, чтобы запереть ведущие на этажи двери. Так, на всякий случай, чтобы иметь прикрытый тыл.
А сам уже проигрывал в уме свои дальнейшие действия.
В трех соединенных переходами корпусах гостиницы, построенных с интервалами примерно в пятьдесят лет, должно быть много подобных внутренних коммуникаций, разобраться в которых и эффективно их заблокировать оккупанты по своей малочисленности и недостатку времени просто не могли. Даже если и привлекли на свою сторону угрозами или посулами кого-то из инженеров по эксплуатации.
От четырех до семи этажей, почти тысяча номеров, не меньше сотни технических помещений. Только в старом корпусе Сергей знал две лифтовые шахты, четыре сквозных лестничных пролета, этот, получается, пятый, а возможно, есть и еще. В двух более обширных корпусах их наверняка еще больше.
А главное, бандиты ведь не рассчитывают вести в «Бристоле» полномасштабный внутренний бой. Заняли ключевые точки, чтобы в случае чего удерживать под контролем достаточное количество заложников — хватит. На самом же деле о вторжении извне они почти и не задумываются, не случайно же он проник в гостиницу без проблем. Не тот у них боевой опыт, не тот стиль мышления.
У входа в банкетный зал его встретила эффектная рыжеволосая девушка в форменном алом костюмчике, похожем на те, что носят в самолетах бортпроводницы. Та самая Марина. А потом ему на шею, не стесняясь, бросилась Татьяна. Странный, если разобраться, поступок. Их ведь еще ничего не связывало в этой жизни. Так, почти случайное знакомство при странных обстоятельствах.
Или ее опять перемкнуло на воспоминание о прошлом знакомстве с его «двойником»? Там-то у них все было по полной программе, и расстались они без обиды, по взаимному, можно сказать, согласию.
С другой стороны, пережившие стресс и страх смерти люди бросаются на шею и совсем незнакомым спасителям.
Третья девушка, напарница Татьяны, по имени Аля, внешне похожая на армянку, держалась в сторонке и выглядела не то слишком флегматичной, не то перепуганной до заторможенности.
Зал был небольшой, но уютный, оборудованный для приватных обедов и ужинов людей с достатком. Обтянутые узорчатой золотой парчой стены, резные, ручной работы кресла и столики, стилизованные под старину настольные лампы и бра. Мраморный камин с начищенным бронзовым прибором. Небольшой бар и совсем миниатюрная эстрада для выступления камерных ансамблей в углу.
Здесь можно было отдыхать и радоваться жизни, не смешиваясь с потребителями комплексных и диетических обедов.
Тарханов вдруг вспомнил, что он не спал больше суток и лишь чуть-чуть перекусил на ходу.
— А скажите, Марина, нельзя тут у вас передохнуть немного, кофейку чашечку выпить, а то и с коньячком…
Присел за ближний столик, из любопытства перелистнул книжку меню в тяжелом, как на антикварном Евангелии, переплете.
Хороший ассортимент, но цены, конечно, да, серьезные. В другом месте полный обед обошелся бы дешевле, чем здесь кофе с рюмкой коньяка. Впрочем, цены его всегда занимали мало, а уж сейчас…
— В общем, всем кофе, коньяк… или ликер? Закусить, соответственно. Решайте, девушки, угощаю всех!
Опыт ему подсказывал, что девушек надо развлечь, хотя бы даже так, изображая из себя этакого прожигателя жизни.
Ага, одна только неувязочка вышла. Он только сейчас сообразил и запахнул куртку, из-под лацкана которой слишком непринужденно торчала пистолетная рукоятка.
Поскольку совсем не касаться событий минувшего утра было нельзя, Сергей старался перевести тему и настроения своих новых знакомых в иную плоскость. Что, мол, случившееся — дело почти житейское, в других странах, за пределами «Свободного мира», спокон веку так живут. Вот, например, в Израиле, где он был недавно, или, скажем, на Филиппинах…
— Так мы-то не на Филиппинах, Арсений, в чем все и дело, — не приняв его легкого тона, ответила Татьяна. — Жили-жили сколько лет спокойно, а теперь что, привыкать, как там?
— Ну, это, конечно, ерунда. Не сегодня-завтра с бандой разделаются по законам военного времени, тогда и разберемся, кто, зачем и почему. И ответим так, что мало не покажется. Как писал Прутков, «не только оному лицу, но даже его самым отдаленным единомышленникам…».
— Хорошо бы, — кивнула Марина, подавшая на стол и присевшая рядом, — а до этого нам что прикажете делать?
