Андрей Левицкий - Я – сталкер. Тропами мутантов
Из земли вырвался клуб жаркого пара, взлетели мелкие комья и пепел, которым мгновенно обратилась трава.
– Ай! – Пригоршня подскочил, бросив пистолет, словно это был живой тарантул. – Что за хрень?!
Впрочем, он тут же опомнился и схватил оружие, опередив меня.
Я присел над местом, куда ударил заряд. В земле появилась неглубокая яма. Очень сухая – вся влага оттуда выпарилась. Перевел взгляд на Шустрого, подошедшего ближе, и спросил:
– Ну, и что это?
– Понятия не имею, – он поглядел на пистолет в руках Пригоршни. – Ты у нас репортер. Вот и расскажи нам про новые виды оружия.
– Это что-то термическое. Создает большую температуру. Может, какое-то микроволновое излучение. На самом деле – нет такого оружия на планете, я почти уверен. Не должно быть.
– Да вот же – есть! – Пригоршня постучал по пистолету, и мы опасливо отодвинулись от него. – Но главное знаете что, парни? Главное – он у меня есть. Не у вас, не у кого-то, а у меня!
И, довольный своей шуткой, он сунул странное оружие в карман.
– Глядите, а это что у него?.. – Шустрый сорвал с шеи мертвеца шнурок и показал нам медальон: выплавленный из железа овал, в центре которого был широко раскрытый глаз.
– Ничего не напоминает?
Пригоршня покачал головой, а я заметил:
– Вроде на карту этой Зоны смахивает. Вернее – на очертания Зоны на карте, она тоже овальная.
– Правильно. А зрачок, значит… Даже не знаю, на что он приходится.
Наш бравый десантник почесал в затылке:
– И что этот глаз, блин, символизирует?
– Да хрен их, леших, знает, что у них чего символизирует, – откликнулся сталкер. – Может, что через Зону Бог наблюдает за нами? Или Дьявол.
– Типа Зона – его глаз?
– Ну да. Не знаю, короче. Факт тот, что у редких убитых леших иногда находят вещи, которым у людей в Зоне вроде как неоткуда взяться. Непонятные такие вещи. Копье с металлическим наконечником я сам видел, причем металл был необычный по фактуре, по цвету – по всему. А еще наконечник разведенный, с двумя такими жалами на конце, тонкими, как волос, но твердыми. Откуда это у них – никто не знает. Ладно, десантура, ствол проверил? Все, пошли.
Оставив тело лежать на земле, мы зашагали в прежнем направлении.
– Непонятные вещи, – повторил я задумчиво. – Вот вроде той, что сейчас на тебе?
Вместо ответа Шустрый одернул полы куртки, которую застегнул на все пуговицы. Вещь эта и правда была необычной – фасон странный, сегментированные наплечники, рукава сильно сужаются к запястьям, нижний край идет крупным рубчиком. А материал… протянув руку, я пощупал его на плече сталкера. Ведь кожа, точно, но на ощупь она как… как бархатный шелк. Дурацкое сравнение, однако на ум ничего другого не приходит. Мягкая, нежная – ну точно шелк! Но бархатистая. Что за выделка такая? Плюс – почему она пятнистая? И ведь это не краска, а, кажется, естественный цвет. Хотя последнее, конечно, не так уж удивительно – жирафы вон пятнистые, зебры всякие с леопардами. Только вот у них шерсть разную окраску имеет, а тут – сама шкура.
И еще было что-то с этой курткой не так. Я прищурился, потом моргнул. Вроде она как-то изменилась с тех пор, как была надета на мертвеца, что-то в ней теперь иначе, но что именно – не понять. Двигаясь позади Шустрого, я вглядывался в его спину до рези в глазах, но все никак не мог сообразить, в чем тут дело. Но ведь точно изменилось что-то! Это было мучительно – как если забыл хорошо знакомое слово, оно вертится на языке, кривишься, морщишь лоб, кусаешь губы… и не можешь вспомнить.
Начало темнеть. Надолго стихшие выстрелы зазвучали опять, и тут из тумана выступило дерево с кривым, морщинистым стволом.
– Пришли, – объявил Шустрый довольно.
Пригоршня вздохнул с облегчением, ухмыльнулся, а я оставался серьезен и собран.
Дерево было явным мутантом. Оно казалось уродливым, почти пугающим, как в каком-нибудь фильме ужасов. Монстр рос на краю заброшенного поселка, с другой стороны которого и раздавались выстрелы.
– Военсталы с анархистами сцепились, уверен, – тихо сказал Шустрый. – Тут недалеко главный лагерь анархистов в южной части Зоны, я туда, прежде чем вас встретить, и шел. Ладно, скоро совсем темно станет, пора копать…
Он включил фонарик и присел на корточки у дерева. Достал из подсумка раскладную лопатку, но я забрал ее у сталкера со словами:
– Сам выкопаю, пододвинься.
Хмыкнув, Шустрый так и сделал. Пригоршня навис над нами, жадно наблюдая за тем, как лопата вонзается в землю между двумя выступающими корнями.
– А может, не здесь? – спросил десантник. – Может, с другой стороны копать надо? Или вон там, или там…
Шустрый покачал головой:
– А по-моему, правильно он копает. Если уж прятать что-то под деревом – то как раз между этими корнями самое место.
– Не найдем ничего тут – начну там, – пробормотал я, налегая на лопату.
Дело пошло быстро: Шустрый светил, Пригоршня охранял и снабжал нас ненужными советами, я пыхтел и копал. Вскоре выяснилось, что чутье не обмануло меня, – лопата ударилась о твердое, и через пару минут в моих руках оказался продолговатый деревянный ящик.
– Что-то он небольшой какой-то, – заметил Пригоршня, сдвигая белесые брови над переносицей. Шустрый тоже глядел на ящик недоверчиво. Положив фонарик, потянулся к нему, но я отпихнул его руку. Поставил ящик, сдвинул крышку и достал из него…
Уродливый вытянутый череп.
– А, Зона тебя забери! – воскликнул Шустрый и вдруг навел на меня обрез. – Где артефакты, Химик? Где деньги обещанные, клад где?!
Поморщившись, я взялся за ствол и отодвинул его в сторону – как раз на Пригоршню, который отскочил, чтоб не стоять на линии огня.
– Погоди, сталкер, не шуми, – сказал я. – И ствол спрячь, он тебе ничем не поможет. Темно уже, надо найти какой-нибудь дом, костер разжечь. Тогда во всем и разберемся.
* * *– Ну и что это такое? – спросил Шустрый, недобро глядя на меня. – Зачем я с вами возился, рисковал, вместо того чтобы своими делами заниматься?
Стояла глухая ночь, звезды с луной исчезли за облаками, снаружи – хоть глаз выколи. В доме на краю поселка мы разожгли костерок в старой печке. Редкие выстрелы на другой стороне все еще звучали, и это уже почти не вызывало тревогу – они стали привычным, ненапрягающим фоном. Хотя Пригоршня всё ворчал, что стремно это и неправильно, становиться на ночлег недалеко от непонятных стрелков, но Шустрый заявил, что больше мест просто нет. Нельзя в этом районе ночевать в лесу, а кроме этого поселка другие хотя бы относительно безопасные точки в округе отсутствуют.
В ящике не оказалось ничего, кроме черепа неизвестного мутанта.
– Я тебя спрашиваю! – Шустрый схватил меня за плечо.
