На пыльных тропинках далеких планет (СИ) - Гор Александр

— Значит, обоснуюсь в твоей комнате. Да и… В общем, из-за нервов у меня чуть раньше срока началось. И поработаю над собранными материалами.

— Связь с Центром не появилась?

Инга отрицательно покачала головой.

— Опять, что ли, темпоральный выброс в противоположную сторону?

Она только пожала плечами.

— Знаешь что? Может, возьмёшь с собой сегодня в спальню диктофон? Нет, вуайеризмом я не страдаю. Просто она же наверняка попытается выговориться. Вот и будет дополнительная информация о том, с чем ей пришлось столкнуться в этом мире. В другой раз она просто может многое и не вспомнить.

Как в воду смотрела!

И в первую очередь Кроха попыталась высказать обиду за то, что их экспедицию бросили на произвол судьбы. Каким же было её удивление, когда я объяснил, что произошло на самом деле!

— То есть, люди погибли лишь из-за того, что на этой чёртовой планете время течёт чёрт знает как?

— Именно чёрт знает как. Ускоряется и замедляется по неизвестным нам причинам. Такого просто никто не мог предположить. Выяснилось совершенно случайно около месяца назад. Только за это время там, на Земле, прошло около года. И нет никакой гарантии, что оно здесь снова не ускорится или не замедлится.

— Обидно, — прошептала Люда. — Обидно, что поняли слишком поздно. Нас ведь вполне могли либо эвакуировать, либо заменить. И не пришлось бы даже с Базы уходить. И все-все-все, даже мой сын, были бы живы. Ну, кроме Рустема.

А после нескольких минут молчания, в течение которых Людмила просто лежала, прижавшись ко мне, воспоминания словно прорвало.

Первым о высадке на Большой остров заговорил вовсе не Носов, а начальник экспедиции. Обследовав Базовый, он, по сути, остался без работы. И хотя из Центра не было никаких указаний, сама логика исследовательских экспедиций подсказывала необходимость расширение исследуемой территории. Тем более, беспилотники принесли весть о наличии на Большом действующего вулкана. Да и фауна с флорой, учитывая размеры и близость к континенту, обещали на нём большее разнообразие форм. Безопасник тут как раз выступал сдерживающим фактором. Так что, когда остро встал вопрос пропитания, все уже знали: соседний остров вполне способен их прокормить.

Уходили не навсегда. Собирались хотя бы раз в год возвращаться на Базу: а вдруг их всё-таки хватятся. Но этим планам помешал жестокий шторм, уничтоживший катамаран. Построить же парусное судёнышко собственными силами не успели: нужно было выживать, а не заниматься кораблестроением. Мечтали начать строительство, когда появятся запасы продовольствия.

А уж сколько было сломано копий на тему, почему Земля молчит! От какого-либо межмирового катаклизма, до всемирной атомной войны и развала России. Ведь все, кто-то на личном опыте, а кто-то по книгам и рассказам родителей и знакомых, помнили, что происходило после 91-го года. Просто прекратилось финансирование, и Центр не смог оплатить стоимость электроэнергии, необходимой для прокола пространства между мирами.

Глядя, как Носов бесится из-за гибели любовницы, Людмила предпочла оказаться в постели Кнабе, поскольку Олег ей не нравился своей резкостью. И забеременела.

— Не убереглась, — грустно усмехнулась она. — Но иначе бы он меня у Лёвы отобрал. И хорошо: вряд ли Лёвик после этого жив остался бы. А так Носов, хоть и поглядывал на меня, но брезговал спасть с беременной.

Ну, да, встречается такой шизнячок у некоторых мужиков. Я, конечно, тоже вряд ли полезу на женщину с хорошо заметной беременностью, но совершенно по иной причине: из опасений навредить её будущему ребёнку.

А живности на Большом острове действительно оказалось намного больше, чем на Базовом. И змеи, и ящерицы, и уже знакомые мне кабаны, и «рыси». Не считая прочей вполне съедобной мелочи.

По словам Кнабе, это не совсем рыси, а что-то вроде измельчавших леопардов, но название у «неспециалистов» прижилось, и этот неконфликтный, покладистый человечек не стал возражать против него. Большее разнообразие фруктов предопределило более разнообразное «представительство» птиц, питающихся ими. Ну, и присутствие в джунглях лемурообразных зверушек, питающихся теми же фруктами и птичьими яйцами. Следя за поведением «лемурчиков», выявили съедобные плоды. Некоторые из них можно было сразу употреблять в пишу (потому что вкусные), а другие — использовать в варёном виде или в качестве добавок к салатам.

Именно на лемуров и погрешили, когда выяснили, что в Храме вообще не осталось никаких вещей от его строителей и обитателей. Пока Бланк в одном из исследовательских выходов не обнаружил неподалёку от Храма полуистлевший кусок черепа с засевшим в кости глазницы бронзовым наконечником стрелы. Это позволило сделать предположение, что Храм был ограблен. Но поскольку состояние кости указывало на то, что произошло это очень давно, никакого беспокойства находка не вызвала. И даже в экспедиционном журнале удостоилась лишь невнятного упоминания. Я, читавший Журнал, с трудом вспомнил о нём только после слов Людмилы.

В этом случае Олег Носов был совершенно прав, настаивая на том, чтобы найденному свидетельству древнего преступления уделили намного больше внимания. Но к тому моменту отношения в отрезанной от человечества группе уже настолько обострились, что начальник экспедиции решил поступить наоборот, лишь бы досадить «много на себя взявшему» подчинённому. За что, собственно, и поплатились жизнями Лютикова и Кнабе.

Всё произошло очень неожиданно. Нина оказалась единственной из троицы, кто не поленился взять на огородные работы автомат.

— Выскочили из леса и с криками бросились на нас. Крики такие… ликующие. Мол, лёгкая добыча подвернулась. Копья вперёд выставили и несутся. Ну, Нина им под ноги очередью и шарахнула. Те, конечно, перепугались, передние на землю упали. А тот, что позади всех бежал, очень быстро сорвал с плеча лук и пустил в неё стрелу. Промахнулся. Я ближе всех к дому была, и тоже рванула за оружием. Тут ещё двое из леса с луками выскочили. Один в Лёву попал, а второй по мне стрелял, но тоже промазал: стрела в стене Форта застряла.

Лютикова, умевшая неплохо стрелять, длинной очередью скосила лучников, из-за чего копейщики рванули назад, в кусты. А она, подхватив раненого Кнабе, повела его под защиту стен. Она еле успела закрыть дверь, как в неё забарабанили стрелы подоспевшей подмоги. Теперь по нападающим стреляла Кроха, а медик возилась с раненым. И громко радовалась тому, что её наконечник был с режущими кромками, а не с крючочками, препятствующими извлечение стрелы из раны. Льва она обколола обезболивающим, зашила и перевязала рану, а Люда за это время успела подстрелить через окошко-бойницу то ли двух, то ли трёх нападающих.

Но до вечера те ещё несколько раз пытались подобраться к Форту вплотную. С разных сторон. Засыпая его стрелами. Причём несколько штук уложили и в бойницы.

— Я две из потолка выдернул.

— Эти две в потолке были. Я их тоже видела. А в стенах намного больше сидело: они, похоже, их тоже забрали, когда Форт ограбили.

Потом село солнце, и дикари сразу же стали проявлять сильное беспокойство.

— Пальцами в небо тыкали, что-то лопотали по-своему, в сторону моря руками показывали. А потом и вовсе рванули прочь, будто кто-то за ними гонится. Даже трупы не стали подбирать. Мы же их там с дюжину точно положили.

— Как они хоть выглядели?

— Очень похожи на людей. Рост где-то от метра шестьдесят пять до метра семьдесят пять. Выше меня, но не выше Лёвы. Две руки, две ноги, два глаза, один рот и один нос. Широкий такой, как у негров, но плоский, как у вьетнамцев. Кожа… Как тебе объяснить? Фотографии лисы видел? Вот цвет её на лисий хвост и похож, только чуть темнее. Волосы тёмные, вроде цвета сливы: с этаким фиолетовым оттенком. Цвета глаз, извини, рассмотрела. И форму ушей тоже: они у них патлами прикрыты. Прямыми, не вьющимися. Одеты, кто во что горазд. В том смысле, что у одних кожаная юбочка, у других типа фартука из плетёной травы «хозяйство» прикрывает, у третьих этакий подгузник из ткани обмотан. Никаких рубашек или жилеток: только голый торс. На ногах какие-то обмотки из куска шкуры, перевязанной выше щиколотки ремешком. У лучников ещё колчан за спиной с ремешком наискосок груди. У тех, кто постарше, жиденькие бородёшки, как у китайцев. И брови! Бровям бы Леонид Ильич Брежнев позавидовал!