Сергей Палий - Бумеранг
Я бесцеремонно оттеснил компанию пьяных желторотиков и протиснулся к стойке.
— Чижик, пиво холодное есть?
— Нет.
— Тогда яичницу и чай.
— Ханки плеснуть?
— Не сейчас.
В ожидании заказа я включил ПДА и скачал почту. В ящик свалилось сотни две писем и сообщений, которые скопились за трое суток, в течение которых я не проверял «мыло». Отсеяв спам и текучку, я остановился на нескольких месседжах, в которых косвенно упоминались мои похождения. Так… «Накануне произошла стычка военных сталкеров с припять-кабаном западнее основного блокпоста. Погиб один миротворец, его напарник получил легкие ранения. На месте боестолкновения обнаружена «тропа» бродяг. Местность заминирована, охрана сектора усилена…» Замечательно, спасибо за информацию: больше этим путем через Периметр не пойдем… А это что? Кажется, знакомый некролог… «Константин Язин по кличке Бес. Лидер бандитской группировки «Соликамские». Смерть. 8:15 по местному времени. Агропром. Заброшенный кирпичный комбинат. Жарка». Помянуть, что ли? Нет, пожалуй, не стану: во-первых, ханка с утра в глотку не лезет, а во-вторых, он все равно был порядочной сволочью.
Чижик поставил передо мной тарелку со скворчащей яичницей и стакан с дымящейся мутно-коричневой жидкостью, которую, по всей видимости, нужно было считать чаем. Я взял вилку, нож и приготовился разделаться с глазуньей, как вдруг сзади раздался знакомый голос.
— Здравствуй, родной. — Гост наклонился к моему уху, чтобы перекричать гремящую музыку. — Жрешь всякую плесень… Не против, если я тебя приглашу в кабинку? Поболтать нужно.
Я кивнул и, подхватив тарелку с «плесенью» и стакан, двинулся вслед за ним через пышущую перегаром массу. Мы добрались до так называемой VIP-зоны, где за отдельную плату можно было снять кабинку на шесть мест и посидеть в относительно спокойной обстановке. К тому же толстые кирпичные стены неплохо глушили надоедливую музыку.
Мы уселись на лавочки друг напротив друга. Сегодня Гост был одет в приличный спортивный костюм и добротные кроссовки. Волосы его, как обычно, были аккуратно уложены, лицо гладко выбрито, ногти чисты и подстрижены. Мне, братцы, наверное, никогда не понять, как этот фраер умудряется так выглядеть в Зоне притом, что ходит в рейды не реже любого другого бродяги.
Гост небрежно махнул рукой над столом:
— Угощайся, брат. За мой счет.
— Как говаривал один мой хороший знакомый, другой бы на моем месте отказался…
В общем, дважды меня упрашивать не пришлось. Я в три замаха умял свою яичницу и налег на разносолы, которые были разложены по мисочкам. Мелкие сочные помидоры, малосольные огурцы и патиссоны, грибочки с луком в тягучем маринаде… А посередине — блюдо с мелко нашинкованной ветчиной и сыром.
За такой закусон не жалко было выложить парочку «вывертов» или один «грави» — эти артефакты средней ценности увеличивали иммунитет к ударным гравитационным аномалиям вроде «трамплина». Но я не стал спрашивать, с какого перепоя Гост решил угостить меня столь щедрым обедом. Решил и решил — его дело. В Зоне законы простые: если предлагают, то можешь не рассыпаться в благодарностях. Просто возьми на заметку и в следующий раз, по возможности, отплати тем же.
— Будешь? — Гост достал из вещмешка бутылку семилетнего коньяка, чем окончательно поверг меня в священный ужас.
— Цимес, однако. Ты схрон Сидоровича грабанул, что ль? — справился я, тщательно пережевывая грибочек. — Впрочем, мне по хрен. Наливай.
Гост улыбнулся и разлил по чуть-чуть благородного напитка, распространив по кабинке такой аппетитный дубовый аромат, что у меня едва слюна не потекла, как у конченого олигофрена.
Мы чокнулись и без излишних комментариев выпили. Коньяк оказался так же хорош на вкус, как на запах. Приятная теплота скатилась по пищеводу и растеклась в желудке на радость ферментам, которые, кажется, еще до конца не верили в привалившее счастье.
— Минор, я хотел с тобой посоветоваться, — сказал Гост, отставляя стакан и закуривая сигаретку с терпким вишневым ароматом.
— После такого угощения готов рассказать тебе самую главную государственную тайну. — Я откинулся на спинку лавочки и сыто рыгнул. — Но, к сожалению, я ее не знаю.
Гост слегка приподнял уголки губ, давая понять, что шутка засчитана, и водрузил на стол модный термоконтейнер, помассивнее моего. Щелкнул запорным механизмом, неторопливо откинул крышку и выложил передо мной бордового цвета артефакт, похожий на ленту Мёбиуса.
У меня отвалилась челюсть, и хорошо, что Гост этого не заметил.
— Я раздобыл это в Темной Долине, — объяснил он. — Там, где Дрой намедни одного из своих желторотиков потерял. Слышал эту трагическую историю?
Я захлопнул челюсть и кивнул. Вот, значит, откуда он возвращался, когда мы встретились возле Кордона, где я с бешеными снорками воевал. Ясненько, понятненько.
— Этот артефакт — вне классификации, Минор. Мне нужно было с кем-то посоветоваться насчет цены, которую можно зарядить торгашам за такую уникальную штуковину.
— С чего ты взял, что она уникальная? — прокашлявшись, спросил я, не решаясь до поры до времени раскрывать свой козырь.
— Я тебе объясню.
Гост машинально пригладил волосы и затушил сигаретку о краешек пустого блюдца. Разлил еще по маленькой. Мы быстро чокнулись, опрокинули в себя коньяк, и на сей раз я не ощутил какого-то особого кайфа от употребленного напитка.
— Когда я узнал о странном исчезновении отмычки Дроя, то решил проверить место, где это произошло. Понимаешь, родной, меня словно по голове что-то тюкнуло: иди, мол, разузнай, что к чему.
Я не сдержал улыбку. Надо же, какие знакомые ощущения. Вслух уточнил:
— Интуиция, брат?
Гост удивленно посмотрел на меня и медленно кивнул.
— Во-во. Она самая. В общем, я подумал: ну что я теряю, в конце концов? Гон только начался, до выброса еще дней пять как минимум — успею смотаться туда-сюда. И даже если вся затея обернется пустышкой — на обратном пути насобираю на Свалке мелочевки всякой. Рейд так и так окупится.
— Твою душу, — не удержался я. Он мысли мои читал, что ли?
— Не понял…
— Ничего. Вилкой укололся. Ты вещай-вещай, не отвлекайся.
Гост задумчиво покрутил в пальцах спиральку «бумеранга» и продолжил:
— Добрался я до места. Слева — дорога заросшая, прямо, километрах в трех, — форпост «Долга» и Темная Долина, а справа — деревянные строения какие-то полуразрушенные, изгороди гнилые да бурелом: скорее всего фермерское хозяйство там было до катастрофы. Отыскал и сарайчик о котором старина Дрой рассказывал, а на нем и правда значок какой-то нарисован. Восьмерка не восьмерка — точно определить было трудно: дождь накануне прошел и местами смысл краску…
— Знак бесконечности, — пробормотал я. Чернокудрый сталкер осекся и уставился на меня, словно только что обнаружил, что не один в кабинке. Во взгляде проклюнулась настороженность.
— Очень даже может быть, — наконец сказал он. — Только суть темы не в этом. Я довольно долго рыскал по долбанной свиноферме, весь в дерьме перемазался, прежде чем подобрал эту штуковину. Она лежала чуть ли не на самом видном месте: под притолокой входа в сарайчик, на котором были следы пресловутой черной краски.
— А потом произошло нечто очень необычное, — усмехнулся я. — Настолько из ряда вон выходящее, что ты мигом поверил, что это действительно новый артефакт, который раньше не рождался в Зоне.
Гост уставился на меня во все глаза, уже не скрывая подозрения.
— Я споткнулся. Случайно зацепился берцем за старую тракторную рессору и полетел наземь, чуть морду не разбил. Артефакт выскочил из контейнера — видно, я плохо его закрыл, — и прямо перед носом у меня закувыркался. — Гост помолчал, глотнул коньяка прямо из бутылки. Продолжил, осторожно подбирая слова: — Дальше случилось какое-то аномальное явление. Из-за угла вышел отмычка Дроя, тот, который пропал. Я не знаю, материальное ли он воплощение имел, или это была какая-то наведенная галлюцинация, но я испугался. До дрожи в коленках. Знаешь, я в тот момент готов был поверить во все байки о Призраках Зоны, инопланетянах и ноосфере… Отмычка, даже не повернув головы в мою сторону, прошагал вдоль забора и скрылся в густых зарослях бурьяна. Я несколько раз видел раньше парнишку, а память на лица у меня хорошая. Ошибки быть не могло — промаршировавший передо мной тип был исчезнувшим желторотиком Дроя. И на зомби он совершенно не походил — этих синерылых я за версту узнаю.
— И ты, поди, решил, что где-то рядом орудует контролер, — внимательно наблюдая за реакцией Госта, предположил я. — Но проверить никак не мог, потому что ПДА отрубился еще на подходе к ферме по неизвестной причине.
Гост совсем потерялся. Он машинально сжал в кулаке артефакт, словно боялся, что я сейчас отниму уникальную вещицу и задам стрекоча. Да, братцы, такого обескураженного Госта мне до сих пор видеть не приходилось. Однажды мы бежали по железнодорожному тоннелю в окрестностях Милитари, сваливая от патрульных «Свободы», из-под носа у которых увели целую россыпь ценного хабара, и вляпались в скопление аномалий. По самое, как говорится, не балуй вляпались. На тесном пятачке собрались «электра», две «гравикаракатицы», «воронка» и здоровенная лужа «зеленого киселя». Проход через все это чистилище обнаружился единственный: извилистый и узенький — один человек с трудом протиснется. А сзади уже поджимали «свободные». Гост, недолго думая, пошел первым. Я его вел, глядя на сканер и швыряя болты. Он лавировал между смертельными ловушками с завидной скоростью, но его лицо в тот момент, помнится, выражало гораздо меньше эмоций, чем сейчас… Красота! Когда еще увидишь такую мину у этого пижона.
