Антон Грановский - Темный горизонт
Возвращение из Оптины с рюкзаком, набитым трофеями…
Схватка в буферной зоне с тремя зверюгами-деградантами…
Клиент Егор Волков, уверяющий, что последние несколько десятков лет он провел в криокамере…
Зеркало Чигорина, запечатлевшее момент преступления.
Поход к сенатору Стокманну и неудачная попытка шантажа…
Сражение с двумя эволоидами, один из которых умел менять структуру собственных органов и даже их химический состав…
Что-то, подобно дрели, ввинтилось в мозг Геера и едва не свело его с ума. Он не сразу понял, что это визг пленницы, а поняв, быстро поднялся на ноги.
– Пусти меня, сволочь! – орала девушка, пытаясь пнуть медиума по ногам или ударить его головой в лицо. – Пусти, ублюдок!
Краем глаза Геер уловил движение. Удар о землю не вышиб из него дух, но, по всей вероятности, сильно повлиял на его моторику. Метнувшись под тень псевдодеревьев, выращенных в объемистых емкостях питательного масла, он не заметил, как из-за толстого ствола одного из них вышел рослый гард.
Гард вскинул файерган, нацелив его медиуму в лицо, и нажал на спуск… Раздался легкий щелчок, пистолет-файерган дал осечку.
Похоже, удача была на стороне Геера. Ударом правой он сбил гарда с ног, дернул заложницу на себя и укрылся вместе с ней за стволом дерева. Над ухом у него свистнула пуля.
Медиум поднял пистолет, выпавший из руки гарда, пальнул пару раз в сторону преследователей и снова спрятался за дерево. На этот раз на него обрушился шквальный огонь. От дерева отлетел кусок коры и оцарапал ему щеку.
Геер был уверен, что пистолеты гардов запрограммированы на то, чтобы с головы сенаторской дочки не упал ни один волос. Поэтому не церемонился. Прикрываясь девчонкой, как щитом, он перетащил ее к другому дереву, потолще. Пока он бежал, еще две пули просвистели в нескольких сантиметрах от его головы. Ситуация все больше походила на безвыходную. Нужно было как можно быстрее взять себя в руки и сосредоточиться.
Ведь он не просто человек, он – медиум. Человек, подвергшийся мутации и получивший новые качества и свойства. С эволоидами ему, конечно, не сравниться, но зато он намного круче обычных людей и деградантов.
Вновь обретя веру в свои силы, Геер вышел из-за дерева и выставил перед собой ладонь. Загрохотали выстрелы. Он чуть-чуть прикрыл веки, заставляя себя максимально сосредоточиться на траектории движения огненных шаров. И, к счастью, получилось.
Заряды файерганов разлетелись веером в стороны, минуя энергетический коридор, созданный медиумом. Дождем летели куски штукатурки, осколки стекол, деревянные щепки, но ни один из осколков и ни одна из щепок не задели Геера.
Тогда он сделал следующий шаг – усилием воли создал поле невидимости и окутал им себя и девушку, как покрывалом. И в тот же миг исчез из поля зрения гардов.
Выстрелы смолкли, и гарды растерянно закрутили головами. Геер зажал девушке рот ладонью и протащил ее мимо гардов. Через минуту он дошел до угла здания и свернул за него.
Эволоиды, пожалуй, смогли бы увидеть его даже сквозь поле невидимости, но нестись стремглав за «человечишкой» им помешала гордость, а когда они неспешной, гордой походкой вышли из отеля, Геер был уже далеко.
* * *На улице стемнело, начал накрапывать дождь. Геер выпустил наконец руку девушки, она отбежала на пару шагов и, гневно сверкнув глазами, крикнула:
– Отец найдет тебя и убьет!
– Да ну? – с усмешкой отозвался медиум.
– На него работают лучшие гарды!
– Не сомневаюсь.
Девушка сжала кулаки и взмахнула ими в воздухе.
– Ты не понимаешь! Мой папа – сенатор, и он под покровительством эволоидов!
– С этим не поспоришь, – снова согласился Геер. – Но на свете есть кое-кто пострашнее эволоидов.
– Кто?
Он посмотрел в лицо девушке недобрыми глазами, улыбнулся и сказал:
– Я.
Затем шагнул к дочке сенатора, схватил ее за руку, быстро притянул к себе и крепко поцеловал ее в губы. Девушка отшатнулась и изумленно проговорила:
– Зачем ты это сделал?
Геер пожал плечами:
– Захотелось. Когда еще выпадет шанс поцеловать дочку сенатора?
Девушка издала горлом звук, похожий на рычание разъяренной кошки, и влепила медиуму пощечину. Он отшатнулся, вскинул руку к пылающей после удара щеке, но передумал и опустил ее.
– Будем считать это платой за поцелуй. Передавай привет папочке. И скажи ему, чтобы поторопился, если хочет меня убить.
Зрачки девушки сузились, и она с ненавистью пообещала:
– Я попрошу папу, чтобы он подарил мне твою голову, я сделаю из нее плевательницу.
– Мудрено, но справедливо, – оценил Геер.
Дочка сенатора резко повернулась и зашагала прочь. Медиум проводил ее насмешливым взглядом, потом отвернулся и задумался.
Начал накрапывать дождь. Геер поежился и поднял воротник плаща. Дочка сенатора права в одном: в городе ему грозит смертельная опасность. Он не только напал на сенатора, но и схватился с эволоидами. Этого ему не простят. Придется смываться из Метрополии. Но куда? И главное – как?
Чтобы скрыться от преследователей, необходимо изменить внешность и все психосоматические характеристики. А это стоит денег. Больших денег! Даже на банальную пластическую операцию понадобится не меньше пятисот скинов. А где их взять?
Поразмыслив еще немного, Геер достал из кармана пуговку телефона, сунул ее в ухо, нажал на тактильный вызов и небрежно обронил:
– Бобер.
В наушнике пискнуло, затем бодрый голос посредника произнес:
– Слушаю тебя, Геер.
– Бобер, тот парень… Егор Волков еще не нашел другого медиума?
– Насколько я знаю, нет. А что, ты собираешься взяться за это дело?
– Да. Скорее всего. Передай Волкову, что я буду ждать его возле бара.
– Отлично! Надеюсь, ты не забудешь про комиссионные?
– Не забуду.
Геер отключил связь. Отдаленный вой сирены заставил его слегка напрячься. Он надвинул вязаную шапочку на самые брови и зашагал к бару старины Мэла.
2
Высокий, темноволосый мужчина в дорогом пальто сидел за столиком бара и пил горячий кофе. Лоб его был озабоченно нахмурен, взгляд светло-карих глаз был тяжелым. Он размышлял, и мысли его были темны и безрадостны, как ночная улица за окном бара.
Вот оно какое – будущее Земли. Значит, примерно в две тысячи двадцать втором году на планете разразится генетическая катастрофа. Спустя еще несколько десятков лет три земные расы вступят в войну и уничтожат большую часть собственной планеты. Что ж… в конце концов, чего-то подобного и следовало ожидать.
Егор Волков хлебнул кофе и поежился. Его здесь постоянно знобило, хотя одет он был тепло. Должно быть, сказывались последствия крео-анабиоза. Да и кофе был дерьмовый. Синтетика без вкуса и запаха. Что за дьявольский мир?!
Егор достал из кармана пачку местных сигарет, вытряхнул одну и закурил, щелкнув старенькой зажигалкой. Первая затяжка обожгла гортань, но вторая, заполнив дымом легкие, принесла облегчение. Он откинулся на спинку стула, и морщинки на его лбу разгладились.
«А ведь катастрофа продолжается, – снова подумал он. – Здешние ученые утверждают, что Оптина разрастается, и лет через двести-триста она полностью поглотит Землю. Место нашей планеты займет параллельный мир, и тогда конфликт людей, эволоидов и деградантов разрешится сам собой.
Н-да, дела…»
Тут мысли Волчка перескочили на другую тему – не менее грустную, чем первая. Отправляясь в будущее, он рассчитывал очнуться в теле своего будущего сына или внука. И каково же было его удивление, когда, очнувшись, он обнаружил себя перед зеркалом, в палате реабилитационного центра, с блестящими от лосьона щеками и эпил-бритвой в руке.
Глядя на свое отражение, Егор испытывал странные чувства. С одной стороны, это было его собственное лицо. С другой – оно принадлежало сорокалетнему, незнакомому мужчине. Складки морщинок между сдвинутых бровей (как две зарубки), чуть опущенные уголки твердых губ, серебристые ниточки седины в волосах. Вместо того чтобы перенестись в тело своего потомка, он просто постарел! Как такое могло случиться?
Лишь через несколько секунд, когда ложные воспоминания хлынули в его мозг, он все понял.
Сорок пять лет тому назад он погиб во время схватки с мародерами. Поскольку он был богат (а он к тому времени действительно был богат), его тело поместили, согласно завещанию, в криокамеру и заморозили. Потом началась война трех рас, потом эволоиды запустили боевой коллайдер, потом случилось Событие… И лишь теперь, спустя почти полвека, криокамеру обнаружили под завалами медицинского центра. Его разморозили, залатали и отправили в реабилитационный центр.
В ту же ночь он вышел на связь с Профессором.
– Мне жаль, что так вышло. Но, с другой стороны, ты должен радоваться.
– Чему?
– В две тысячи семьдесят втором году ты все еще жив и здоров.
– Профессор, я сорок пять лет пролежал замороженным в гробу. И если бы меня не нашли…
