Дина Полоскова - Ишма. Всадница Смерти. Хроники Эпохи Взлета [СИ]
– А какая Воительница мать? – не унималась противная Кшетти.
– Никакая, – буркнула ей Ишма, – Разве что с целью вырастить Великого Воина.
– Браво, – зааплодировал Полонски, – Вы не перестаете меня удивлять не только красотой и героизмом, но и острым умом.
"Да старый хрен просто запал на нее, – с досадой подумал Назар. – Запал на мою девочку…"
Не сказать, чтобы Капитан III ранга, или майор дарс Белый, понимал все, о чем говорил стер Полонски. Он понимал скорее в общем, немного абстрагировано. Хотя, что тут понимать? Ишма – лучшая. Любой мужчина в лепешку расшибется, чтобы завоевать такую женщину. Гордая, сильная, отважная. Женщина. Настоящая. А как красива… Если бы он, Белый, умел писать стихи, он бы обязательно посвятил ей… что там принято посвящать женщинам? Оду, или целую поэму. И неудивительно, что профессор – тот, который "старый хрен" – на нее запал. Ишма – совершенство.
– Воительница неизменно требует к себе уважения, даже на ложе страсти…
– Давайте не будем про ложе страсти, профессор, – попросила Ишма, послав при этом стеру Полонски такой взгляд, что тот стушевался и даже немного покраснел. Хороша, чертовка!
– Лучше скажите, какие еще есть архетипы? Вы рассказали только о двоих.
– Всего их пять. Принцесса/Рыцарь, Королева/Король, Воительница/Воин, Ведьма/Маг, и, наконец, Шут/Трикстерша.
– А вы кто? – спросила Кшетти.
– Наверняка – Король, – склонила голову набок Ишма, одаривая профессора таким взглядом, что сама ледяная бездна показалась бы по сравнению с ним пылающим вулканом.
– Что Вы! Куда мне до Короля! – Полонски шутливо поднял руки, как бы признавая свое поражение, мол, виноват, занесло меня…
– Король – несомненно, мистер Веселов. Абсолютная реализованность в выбранной сфере деятельности, трезвое отношение к власти и славе.
– Нет, – не согласился с Полонски Веселов. – Я не согласен.
Поднял руку Кшетти, поцеловал кончики пальцев.
– Какой из меня Король, я – самый настоящий Рыцарь.
Кшетти потупила глаза и мило покраснела. Чтобы хоть немного скрыть неловкость, она улыбнулась Назару.
– Дарс Белый, несомненно, Воин.
– В этом не может быть никаких сомнений, – согласился с ней Полонски, – Ну а я, с Вашего позволения, Трикстер. Иначе говоря, Шут.
– Регулирование напряжения в системе при вынужденном поведении, – неожиданно завладел общим вниманием Роман.
– Вынужденном поведении? – уточнила Ишма.
Тот кивнул ей, заставив сердце забиться быстрее, и вызвав (почему-то) легкий выброс адреналина, что заставило девушку откинуться на резную спинку стула, и даже принять из рук Назара бокал с чем-то… Черт его знает, с чем, не почувствовала вкуса.
– Когда человек вступает во взаимодействие с обстоятельствами непреодолимой силы.
Стер Полонски только отсалютовал бокалом коллеге – мол, я восхищен!
Роман продолжал:
– Роль Шута отвечает за возможность сохранить способность действовать в некой опасной ситуации.
Кшетти напряглась. Обстоятельства непреодолимой силы, говорите. Ну-ну.
– Например, действия, превозмогающие само наличие боли, страха, отчаянья, гнева. Разряжение взрывоопасной ситуации, – продолжал Роман.
Ишма, весь вечер не сводившая глаз с Романа, по-новому взглянула на Мая Полонски.
– Трикстер, или Шут, собственным провоцирующим поведением, через присущий ему тонкий юмор на гране сарказма, через, не побоюсь этого слова, цинизм, задает правильное настроение другим, обуславливая оптимальную модель поведения остальных типов. Мышление Трикстера – синтез всего, что есть на данный момент, даже если это совмещение несовместимого.
– Значит, за нашим столом сегодня собрались все архетипы, за исключением одного – Ведьмы, или Мага. – Задумчиво подытожила Кшетти, надеясь отвлечь себя от мыслей об "обстоятельствах непреодолимой силы" в виде союза семейств Веровири и Волотье.
Миссис Скшаса Кшетти ошибалась.
Непреодолимой силы обстоятельства действительно были, но в настоящий момент они были гораздо ближе, чем даже обязательства перед семьей, да что там обязательства, ближе даже, чем сама семья. Опасность, к которой приближалась в настоящий момент мини-флотилия "Гордость Системы Фикс" была намного глобальнее ситуации за данным столом, она охватывала, не побоимся этого слова, масштабы скорее планетарного, нежели личностного, персонажного характера.
– А вот и ошибаетесь, милая Скшаса Кшетти, Вы же позволите, на правах бывшего наставника так Вас называть.
Кшетти кивнула.
– Ваша пара с мистером Веселовым (на слове "пара" профессор космической биоэтики, ровно как и миссис Волотье-Веровири, покраснел) действительно представляет собой симбиоз Принцессы и Рыцаря с Королем и Королевой, и мы, с дарси Кроули являемся типичными представителями Трикстера и Воительницы, но…
Дарси Кроули слушала Полонского очень невнимательно, особенно с тех пор, как тот назвал Веселова Королем, а ведь немного ранее он сказал, что Король – равный Воительнице, а еще, что "Воительница – один из самых желанных мужских персонажей". Ишма конечно, сочла бы это чушью, но служба в армии навевала на определенные выводы. Неужели, в самом деле – один из любимых? Ведь Веселов явно пошутил насчет того, что он Рыцарь. Ну, какой он Рыцарь?! Он – Король!
– Но, – ерзая на стуле, что идет совершенно вразрез с этикетом, предписывающим дамам из высшего света сохранять достоинство, независимо от времени и места нахождения, Кшетти постаралась сократить паузу, которую, с искусством признанного драматурга, или, правильнее будет сказать, завзятого Трикстера-циника, выдерживал стер Май Полонски.
– Вы сказали – но?
Профессор усмехнулся, с явным удовольствием наслаждаясь всеобщим вниманием, причем, на этот раз, вниманием даже дарса Белого, который отлично понял, что на сей раз разговор пойдет о нем, и тоже готовился вслушиваться в следующие слова Полонски.
– Именно, и как Вы уже догадались, речь сейчас пойдет о дарсе майоре, – снизошел, наконец, стер Полонски. – Дело в том, что дарс Белый соединяет в себе сразу два архетипа: как уже все поняли, Воина, и… Мага.
– Мага? – одновременно переспросили Ишма и Кшетти. Причем обе нахмурились этой одновременности.
– Именно. То, что у дарса Назара Белого от Воина, всем, я думаю, понятно. Тут они совершенно идентичны с дарси Кроули.
Идентичны, говоришь? Назар принялся слушать профессора еще внимательнее. Ишь ты, идентичны! Может, что дельное и скажешь…
– А вот что касается Мага… Эмоциональная отстраненность (вразрез эмоциональной вовлеченности Принцессы и Рыцаря), завидная системная интуиция, взаимодействие с миром посредством дистанции, которую он устанавливает сам. Но дистанция эта – игровая, и это понятно Магу, как никому. Потому что кому, как не ему открыты высшие законы мироздания.
Назар даже поперхнулся. Что он несет?! Какое еще мироздание?!
Делая вид, что не обращает на него внимания, а на самом деле наслаждаясь произведенным эффектом (в точку попал!) стер Полонски продолжал:
– Магу свойственно терпеть лишения, так сказать, страдания во имя высшей цели. Чаще всего – спасения другого. Сюда, как нельзя лучше подойдет сюжет сказки "Красавица и Чудовище".
Тут все, включая стера Полонски, почему-то выразительно посмотрели на Ишму. И, не смотря на низкую эмоциональность, поперхнулась на этот раз уже она.
"Черт знает что такое! – неслось в голове у девушки. – Это что я, по их мнению, Чудовище что ли?!"
А взгляд Назара, который он также направил на девушку, приобрел мечтательное выражение. И на губах майора заиграла глуповатая улыбка.
"Вот оно как! Ты – моя Красавица, а я – твое Чудовище… Вон, и профессор раз так говорит…"
Он отсалютовал стеру Полонски бокалом, и впервые искренне и дружелюбно ему улыбнулся, отчего Ишма скрипнула зубами.
"Нет, вот ведь хам, а?!"
– Или, если перейти к историческим личностям, то под архетип Мага как нельзя лучше подойдет образ юродивого Христа, пожертвовавшего собой ради спасения человечества.
– Типичный же пример союза Ведьмы, или Ведуньи, и Мага, – продолжал профессор, – Союз Февронии и Петра Муромских. Всем своим естеством полагаясь на высшую, не побоюсь этого слова, Божественную премудрость, эти, опять-таки, христианские подвижники обрели истинное понимание жизни, и были причислены к лику святых.
Назар продолжал довольно улыбаться. Скажете тоже, профессор. Премудрость… Тоже мне… Высшая цель. Смех один.
Высшая цель – в том, чтобы оберегать это маленькую хрупкую девочку. Защищать от всего мира. Пусть даже и гонит. Всю жизнь будет гнать – а он не уйдет. Пусть будет, какой угодно.
Отважным воином.
Безжалостной убийцей.
Всадницей Смерти.
Ночной ведьмой.
Жестокой разрушительницей, как богиня ее планеты… В отличие от остальных, зная, что Ишма родом с Зиккурата, Назар самым внимательным образом подошел к изучению особенностей ее родины. В том числе религиозной догматики.
![Фриц Лейбер - Большое время [= Необъятное время]](/uploads/posts/books/59731/59731.jpg)
