Роберт Шекли - Кровавый Урожай
Громила Эд являл собой каприз природы ростом в семь футов. Он занимался бодибилдингом и мог служить моделью для статуи Геркулеса. Рыжий Барсук был крепышом, но его мускулы обросли жиром. Он казался медлительным и не производил устрашающего впечатления.
Сняв рубашку, он стоял в центре душевой и казался толстым и сонным, его руки свободно висели по бокам. Он ждал, когда Эд сделает первое движение.
– Ты уверен, что тебе это надо? - поинтересовался Громила Эд, медленно поднимая руку, как заправский боец. - Думаешь, от тебя что-то останется, когда я с тобой разделаюсь? - Он посмотрел на зрителей и расхохотался: - Сегодня я сниму с барсука шкуру, ребята.
Мужчины принужденно расхохотались. Вдруг Громила Эд сделал резкий выпад, и Барсук отскочил.
Потом заключенные твердили, что никогда не видели, чтобы такой большой и толстый мужчина, как Барсук, двигался так быстро. Какое-то мгновение назад он находился там, где его должен был достать кулак противника, но в нужный момент успел увернуться. Он легко прыгнул вправо и, в свою очередь ударив Эда в шею, попал в нервное окончание.
Громила Эд взревел и отошел назад. Его правая рука повисла плетью. Он попытался поднять ее, но не смог. Эд не был ранен, просто у него не действовала рука.
– Где ты научился этим штучкам? - спросил он.
Барсук улыбнулся, но не ответил. Какой смысл рассказывать Эду о своем последнем сокамернике Томми Тошимото, который обучил его прекрасному искусству ударов по нервам, заставляя его часами тренироваться и отрабатывать технику. И наконец Барсук научился поражать с полдюжины целей, где нервные узлы подходили ближе всего к коже. Рыжий Барсук сначала не очень интересовался учебой. Но когда он смог победить сильного противника, эта наука заинтересовала его, и, будучи человеком упорным, он стал тренироваться и освоил искусство боя.
Потом он обошел Громилу справа, так как Эд был беспомощным с этой стороны, и нанес быстрые удары по лицу и ребрам. Громила бросился на Барсука. Если бы он смог ударить противника хотя бы одной рукой, то у него появилась бы свобода действий. Но Рыжий был прекрасным стратегом и предвидел атаку Громилы.
Он снова и снова бил Эда по шее, и скоро онемение сменилось жгучей болью, которая обожгла его от лица до паха и скрутила в судорогах.
Наконец Барсук испытал огромное удовлетворение, потому что его соперник был в таком виде, в который он и хотел его привести: беспомощный, но все еще на ногах. Кусок мяса для отбивной котлеты. И Барсук продолжал разделывать его пятками и ребрами ладоней. Он знал, что победа за ним, и теперь не хотел отшибить себе чего-нибудь. Ведь тогда он не сможет пройти отбор на космический корабль. Большой Эд поворачивался, извивался и крутился, но никак не мог защититься. От резкого удара треснула кость на левом предплечье, и вторая рука повисла плетью. Эд стоял, его лицо было залито кровью, а Рыжий наносил удары, будто забивал гвозди в крепкое дерево. Громила выл от боли, но ничего не мог поделать.
– Черт, жаль, но у меня больше нет времени, - заявил Барсук и, собрав все силы, двинул противника подкованным носком ботинка в челюсть. Передние зубы Громилы Эда разлетелись, как осколки китайского фарфора, и он рухнул лицом на пол. Барсук повернул кран и быстро, но тщательно умылся. Он опасался, что в его внешности не все в порядке, но, внимательно осмотрев себя в зеркале, не нашел никаких изъянов.
* * *
– Здравствуйте, меня зовут Стен Маковский, - представился доктор. - А это мои партнеры. Я звонил вам. Мне нужна команда для космического корабля, направляющегося в рискованный полет.
На входных воротах тюрьмы было маленькое окно. В него просунулась голова женщины, похожей на белку, с короткими вздыбившимися волосами. Она набрала его имя на компьютере.
– Из какой вы компании?
– Из Соннегардовской летной корпорации,- сообщил Стен и показал удостоверение.
Задолго до того, как начались неприятности и Стен решил купить «Доломит», он приобрел контрольный пакет акций «Соннегарда», космической холдинговой компании. И настоящим владельцем корабля являлась компания, а не Стен. Он не переоформил покупку на свое имя, поскольку полагал, что ему не придется отвечать, если с кораблем что-то случится.
– Вы найдете мое имя в списке, - продолжал Маковский. Он надеялся, что правительство не успело объявить его вне закона и стереть из компьютера. Это была бы катастрофа. Джулия уверяла, что правительство никогда ничего не успевает делать вовремя. Но оно работало неэффективно не по своей вине. Не хватало ни времени, ни людей, чтобы отмечать все преступления, аресты и продажи, так как количество беспорядков в стране за последнее время сильно выросло. Возможно, официальные бумаги из Соннегардорской летной компании еще не дошли.
Охранница проверила информацию Стена по компьютеру.
– Да, ваше имя есть в списке. Проходите. - Она нажала на кнопку, и тяжелая металлическая дверь, ведущая в тюрьму, с жужжанием открылась.
– Ну что ж, пока все не так уж плохо, - прошептала Джулия.
Стен в сопровождении Джулии и Хобана прошел в длинный, ярко освещенный коридор.
– Я. не думал, что у нас возникнут сложности с тем, как войти сюда, - произнес Стен, - мея большеволнует то, как мы отсюда выберемся.
– Ты слишком беспокоишься,- заметила мисс Лиш,- Не так ли, капитан?
– Он не о том беспокоится, - высказался Хобан. - А что будет, если меня кто-то узнает?
– Но ведь вы не девушка с рекламного плаката, - сказала Джулия. - Думаю, вам не стоит переживать по этому поводу.
Их шаги глухим эхом отзывались в коридоре, пока они не добрались до Центра новобранцев.
Дверь в конце коридора с гудением открылась перед ними.
За ней находился большой офис, меблированный металлическими столами и стульями. Стражница села за самый большой стол, на котором стоял компьютер.
– Устраивайтесь, доктор Маковский, - предложила она. - Все добровольцы находятся в особом помещении. Их двадцать, как вы и просили. Все правильно?
– Да, - подтвердил Стен. - Я хочу представить вам мисс Лиш, моего ассистента, и Томаса Хобана, капитана моего корабля. Он займется отбором команды.
– Как вы знаете, - продолжала женщина, - мы отобрали вам двадцать лучших мужчин из списка «Альфа». Вы можете отклонить любую кандидатуру, не объясняя причину. Если вы готовы, я пошлю за ними.
Стен кивнул. Охранница нажала кнопку. В сплошной стене медленно открылась панель. Послышался топот, и заключенные по одному маршем зашли в комнату. Выполняя приказ стражи, они выстроились в ряд, остановились и повернулись лицом к Стену и его спутникам.
Капитан Хобан подошел к ним. Он ходил вдоль колонны, вглядываясь в лица осужденных. Проходя мимо одного из них, он замедлил шаг, остановился и пристально посмотрел на него.
Перед ним стоял Рыжий Барсук, прямо глядевший ему в глаза.
Хобан спросил у него:
– Я вас знаю? Мы когда-нибудь встречались?
– Не думаю, сэр, - ответил Барсук, - хотя, конечно, у меня дырявая память.
Капитан все еще разглядывал его. Рыжий заговорил:
– Я - хороший космонавт, сэр. И очень хочу реабилитироваться.
Хобан поджал губы, нахмурился и отвернулся.
– Что-то не так, сэр? - поинтересовался Стен.
– Нет, все в порядке, - заверил его капитан.
– Эти люди подходят вам?
– Да, выглядят они неплохо.
Стен заметил: что-то беспокоит Хобана, но теперь было не время задавать вопросы. «Может, - подумал он, - капитан просто нервничает».
Маковский повернулся к охраннице:
– Мне подходят все. Я вышлю деньги, чтобы их доставили на корабль.
– Это мы уладим, - пообещала стражница. - А как называется ваш корабль?
– «Доломит», - сказал Стен и замолчал.
Женщина склонилась над компьютером:
– Простите, как вы пишете его название?
Стен почувствовал, что все будет в порядке.
* * *
Заключенных отвезли в сооружение 12, откуда их должны были переправить на «Доломит», их новую космическую тюрьму.
Хобан подумал: «Черт побери, я уверен, что где-то видел этого мужчину. И он знает, кто я. Тогда почему же я взял его? Потому что прочитал в его взгляде, что если не возьму, то он выдаст меня. И это - не плод моей фантазии, ведь я знаю, на что способны такие ублюдки. Этого я и опасался…»
Неожиданно капитан осознал, что ему расхотелось лететь со Стеном. Некоторые люди, не понимавшие его, сочли бы, что он сошел с ума. Томас был очень рад, что ему дали шанс вернуть себе доброе имя, снова достичь высот и доказать себе, что он - победитель. Но с другой стороны, он считал себя неудачником, довольствующимся лишь тем, чтобы лежать где-нибудь в уютной дыре. Едва ли можно было принять Джерси за уютное место, но он считал его именно таким. Ведь как-никак у него всегда находилась еда и крыша над головой. И лучше всего было то, что никто от него ничего не ждал. Можно было расслабиться, выпить пару порций, а может, гораздо больше… Он знал, что должен чувствовать себя совсем не так. Казалось, появился второй Хобан и пытается переубедить его. Капитан напомнил себе все лучшее, ожидавшее его впереди. Скоро он снова будет пилотировать свой корабль. А ведь это - лучший выход. Но хотелось ему чего-то другого. Капитан Томас Хобан был уверен, что ему придется столкнуться с намного более серьезными неприятностями, чем те, о которых говорил Стен. Ведь можно сражаться с убийцей, но как убежать от мыслей о самоубийстве?
