Андрей Щупов - Тост за Палача
— Вот я и говорю, — капитан спрятал руки за спину, нервно переплел пальцы. — Маршал предложил москвичам сделку, те согласились. Аксан прибыл в город, но до места так и не добрался. Случилось непредвиденное. Водителю машины, на которой ехал Аксан, внезапно стало дурно, и автомобиль врезался в дерево. Обошлось без серьезных травм, но задержка все-таки произошла. Возможно, именно это опоздание спасло спутникам Аксана жизнь, поскольку именно в эти минуты людей Маршала планомерно перебили, а лабораторию уничтожили.
— Заметьте, уничтожили практически на ваших глазах!
— К сожалению, это так… — Шматов понурился. — Снайпер, следивший за окнами, не видел ничего подозрительного. В здание никто не заходил, в коридорах маячили только фигуры охранников. Что творилось в иных помещениях, он не мог видеть по причине плотных штор и жалюзи. То есть гибель одного из помощников Маршала он все-таки рассмотрел, но информация достаточно скупая. Человек пошатнулся, из носа и ушей у него хлынула кровь, после чего последовало падение трупа.
— Тела, — строго поправил полковник и тем же прокурорским тоном осведомился: — Где в это время находились вы?
— Мы находились в тридцати шагах от здания. Добавлю, что наши оперативники располагались по всему периметру наблюдаемого объекта. Никто не сумел бы пройти незамеченным…
— Однако прошли!
— В этом и кроется главный фокус. Не только прошли, но и отправили на тот свет восьмерых бандитов. Времени для того, чтобы уничтожить лабораторию с наркотиками, а экспертиза установила, что в сожженных чемоданах действительно наличествовал празитон, было потрачено чуть более двух минут. Именно в эти минуты мы наблюдали странный туман, окутавший здание. Одновременно вышли из строя все наличные рации. Мы полностью лишились связи и, увы, контролировать ситуацию попросту не могли. Честно скажу, реального объяснения случившемуся мы не в состоянии дать до сих пор, так что ситуация почти мистическая…
Ладонь Стогова с силой припечаталась к столу.
— Отставить мистику! — глаза его яростно обежали собравшихся. — Чертовщиной пусть занимается церковь, а мы с вами должны быть ближе к земле. Ближе, ясно?
— Ясно-то ясно, только как трактовать внезапную аварию Аксана? У водителя успели взять объяснение, — по его словам, он почувствовал дурноту сразу после того, как автомобиль вошел в полосу тумана. Кроме того, в скверном самочувствии признались практически все участники операции. Уверен, майор Крепышев подтвердит мои слова.
— Самочувствие — не улика! — стальным голосом заключил полковник. — Не мне выяснять причины вашего самочувствия! Возможно, кто-то перепил накануне, кто-то элементарно праздновал труса. К сожалению, в наших рядах есть еще личности, которые ммм… Словом, могла быть магнитная буря, падение давления — да мало ли что!
— Тогда как вы объясняете заключение экспертов?
— Что конкретно вы имеете в виду?
— Я говорю о трупах. Доподлинно установлено, что все бандиты погибли от обширного внутреннего кровоизлияния. Гематомы в мозгу, закупорка артерий, повреждение сердечных клапанов. Никто к ним пальцем не прикоснулся. Я беседовал с патолого-анатомом. Он в растерянности. У двоих из погибших в момент нападения неизвестных внутричерепное давление подскочило столь высоко, что кровь разорвала глазные яблоки, хлынула через горло, уши и нос. И еще один нюанс… В паре кварталов от подпольной лаборатории на улице Таганской «Скорая» подобрала троих несовершеннолетних. Все трое живы, однако повреждения отчасти напоминают те, что мы наблюдали в офисе.
— Что они показали?
— Один ничего не показал, поскольку по сию пору находится в реанимации, двое уже в состоянии говорить. Правда, рассказ у них получился сумбурный, но кое-какие выводы можно сделать. Пьяные были в дупелину, возвращались от друга. Куража полные штаны — вот и прицепились к какому-то прохожему. Может, даже хотели поставить на гоп-стоп…
— Без жаргона, пожалуйста!
— В смысле, значит, ограбить. А прохожий взял и огрел их.
— Как это — огрел?
— Ну… Это они так выразились. Суть в том, что вырубил он эту шпану. Всех троих. При этом ни синяков, ни ссадин врачи не обнаружили. Все тот же гидравлический удар.
— Что, значит, гидравлический?
— Я процитировал определение нашего эксперта. Знаете, когда по донышку бутыли шлепаешь ладонью, пена бьет вверх и вышибает пробку. То же самое и тут.
— Чушь какая-то! Он что, бил этих пустозвонов ладонью?
— В том-то и дело, что никто никого не бил. Тем не менее, кровоизлияние произошло. Запросто могли копыта откинуть, но повезло. — Шматов снова прикашлянул. — В общем считайте сами: две минуты — это раз, необъяснимый способ воздействия — это два, и наконец третье — уничтоженный огнем товар. Не зажигалкой же его поджигали, правильно? Значит, был еще какой-то фокус. И не забывайте: ни один пост ничего не заметил. Не буду повторять про самочувствие, но та троица до сих пребывает в шоке. То есть, это не обычный мандраж, а какая-то, пардон, хреновина.
— Наш сержантик, кстати, о том же докладывал. — Подал голос Сергей. — Он мужика какого-то видел. Пока вылезал из машины, тот пропал. Страх, говорит, накатил. Никогда такого не чувствовал.
— А вам-то, Миронов, кто слово давал? — нудным голосом протянул сидящий по правую руку от полковника майор Закучаев.
— Так ведь я вроде по теме…
— Вот и выскажетесь по теме, когда спросят. А сейчас мы заслушиваем доклад капитана Шматова.
— Собственно, я уже закончил. Мы надеялись узнать что-либо полезное от Виктора, но, увы, пока ничего не получилось.
— То есть?
— Он ничего не помнит. Тот, кто устроил расправу над Маршалом, каким-то образом, вычислил нашего агента…
— Или знал о нем заранее. — Тем же нудным голосом поправил майор Закучаев.
— Возможно, хотя… Если бы знал, не стал бы связываться с нами по телефону. А он позвонил и уточнил, что само по себе свидетельствует о его полном пренебрежении опасностью. И ведь номер каким-то образом разузнал. — Шматов угрюмо глянул в сторону начальства. — В общем факт остается фактом — Виктора этот некто не тронул. Ограничился тем, что лишил сознания и памяти.
— Как это, интересно?
Капитан пожал плечами.
— Внятных объяснений от врачей до сих пор не получено. Доктора морщат лбы и разводят руками. Нечто похожее на амнезию без каких-либо серьезных последствий. Словом, о случившемся Виктор ничего не помнит. Кто громил лабораторию и валил наркобарыг — не знает.
— К каким же выводам вы пытаетесь нас подвести?
— К выводам?… — Шматов шумно перевел дыхание. — Вывод здесь один-единственный: если суммировать все обстоятельства дела, прибавив ко всему прочему темные пятна на стенах и тех троих шаромыжников, становится совершенно ясно, что это не компетенция убойщиков и не компетенция ОБНОНА.
— Вот как? Кто же тогда, по-вашему, должен заниматься этим делом?
— Мое мнение таково, что мы снова столкнулись с Палачом, — твердо произнес Шматов, — тем самым, что по собственному разумению вершит суд и выносит приговоры. А посему надо обращаться либо к особистам, либо к экстрасенсам.
— Та-а-ак, договорились… — протянул полковник. Продолжая исподлобья глядеть на собравшихся, Стогов сердито стиснул в пальцах карандаш. — Значит, без чертовщины у нас снова никак не обходится. Я правильно вас понял?
— Выходит, что так.
Сема Эсес сурово покачал головой.
— Не пройдет, мальчики. Ни под каким соусом! Или хотите массовой отправки на Агафуровские дачи?
— Не отправят. — Неуверенно промычал Шматов. — Не те нынче времена.
— Верно, не те. — Брови Стогова сошлись на переносице. — И все же об экстрасенсах придется забыть.
— Но вы же сами видите, какое тут дело, — подал голос Сергей.
— Не вижу! — рявкнул полковник. — Пока не вижу. Зато отлично помню дело о так называемом «барабашке». Или забыли, как тогда лопухнулись?
— Так это же не мы! — Шматов растерянно поскреб челюсть. — Там смежники оплошали…
Разумеется, дело о «барабашке» они помнили отлично. Еще и журналисты постарались — раструбили, считай, на всю страну, ученых из Питера зазвали. Для установления контакта, так их перетак! А как начали стучать в стену да задавать вопросы, так и дождались. Всклокоченный и разъяренный, снизу прибежал старик со шваброй и чуть было не поубивал всех. «Полгода житья нет! — блажил он. — И в потолок им стучишь и по батареям, — никакого понимания!..»
В деле тогда разобрались скоренько. Стучал, как оказалось, действительно дед. Очень уж допекали его шумливые соседи. То скандалят, то магнитолу гоняют. Вот и начал пугать по ночам. Они музыку врубают, он — по батареям лупит, они — кричать, он — по стенам. Поначалу, говорит, действовало, а потом обнаглели — отвечать стали. В общем — смех и грех…
