Андрей Щупов - Тост за Палача
— Вывели практически всех, — скороговоркой пробубнил он, — еще полтора десятка раненых и все. Носилок ждем. Давай, Вадик, продержись еще немного!
— Заряд иссякает, — пробормотал Дымов. — Долго не смогу. Через минуту-другую рухнет…
Чертыхнувшись, капитан метнулся от него, яростно жестикулируя, принялся объяснять что-то незнакомому милицейскому чину. Судя по всему, они вместе тут и командовали. Вряд ли Потапа поняли правильно, однако носилок дожидаться не стали — за руки за ноги принялись выволакивать лежащих из здания. Будь поблизости добровольцы управились бы в пару минут, однако ситуация сложилась не самым завидным образом. После внезапного обстрела даже те, кто продолжали помогать в эвакуации служащих, поспешили выскользнуть наружу. Ясно было, что центр рушится, но отчего-то он все еще стоял. Никто ничего не понимал, и, должно быть, именно по этой причине в вестибюле осталась всего лишь горстка самоотверженных спасателей.
Так или иначе, но последнего из подранков вынесли на вольный воздух, и тотчас после этого Шматов вновь вернулся к Дымову.
— Все, Вадим. Сергуню увезли, людей нет.
— Теперь уходи ты.
— Я помогу тебе.
Стиснув зубы, Вадим с трудом сел. Откликаясь на это движение, где-то наверху треснули бетонные перекрытия, глухо начала лопаться сминаемая арматура.
— Уходи!.. — Просипел он. — Один я сумею выскользнуть.
— Но как?
— Ты снова за старое? — Дымов с трудом взглянул на Шматова. Губы его искривила усмешка. — Я выберусь, Потап. Только постарайся сделать так, чтобы больше никто не стрелял.
Многословных объяснений не понадобилось. Коротко кивнув, капитан выбежал из здания. Вадим выждал еще немного и, мученически охнув, поднялся. Весь его скелет, все мышцы ломило от нечеловеческих перегрузок. Сжавшееся метатело из последних сил сдерживало натиск проседающих этажей. Вадим искоса поглядел вверх. Потолок напоминал паутину. В сущности громоздкую конструкцию не поддерживало уже ничто. Потом на досуге будет, наверное, интересно подсчитать сколько сотен (или тысяч?) тонн он на себе держал. И ведь выдержал, атлант хренов! Еще бы еще выбраться наружу да не попасть под шальной снаряд, вот тогда программа дня будет выполнена полностью.
Каждый шаг давался ему с неимоверным трудом. Мраморные плиты не держали Дымова. Если бы не демпфирующие свойства метатела, он попросту проваливался бы в пол как в снег. Возможно, по колено, а, может быть, и по пояс.
Шумно дыша сквозь стиснутые зубы, Вадим добрался до покореженных выходных дверей. Не оборачиваясь, ощутил, как часть кровли за его спиной начинает проседать. Впрочем, это его уже мало волновало. Он уже знал, что произойдет в следующую секунду. Центр тяжести неотвратимо сместился, и словно кусок скользкого мыла из судорожно сжимаемого кулака его все стремительнее выдавливало наружу. Еще немного, и Вадим окончательно перестал сопротивляться. Словно спустил незримый курок. Его даже не выдавило и не вытолкнуло, — его попросту выплюнуло из здания. Дома, человеческие фигурки, грязные тротуары — все замелькало пестрым калейдоскопом. Удара о землю избежать не удалось, однако в ту же секунду его заботливо подхватили, помогли утвердиться на ногах.
— Живой чертяка!
— Вроде живой… — Вадим поднял голову. Разумеется, это был Потап. Опираясь о плечо капитана и чувствуя, как явственно похрустывает в спине и шее, он с трудом обернулся.
Здание торгового центра клубилось дымом и медленно оседало. Прямо на глазах кирпичные стены и бетонные каркасы неведомым образом приобретали вязкую пластичность, перемешивались в багрово-сером недобром тумане и грузными пластами стекали вниз.
— Вот и все. — Пробормотал кто-то рядом. — Был центр — и сплыл…
Вадим смотрел на обрушиваюшееся здание и не ощущал ни злости, ни скорби. Все двигалось по раз и навсегда заведенному кругу. Кто-то строил, кто-то разрушал, число насильственно умерщвленных упрямо пыталось нагнать количество рождаемых. Мир жил рефлексами и привычками, и президентам, сменившим фараонов, по большому счету было все равно как именовать толпу — рабами, чернью или электоратом. И уж кому по-настоящему было тошно и скучно — так это Земле. Ничего нового на протяжении тысячелетий. Сплошное «дежа вю», своего рода «перпетуум мобиле», только на то и годный, чтобы подогревать собственное бессмысленное вращение. Кто знает, возможно, и этот зыбкий шанс переиграть что-либо в собственной судьбе не вызывал у Планеты особого энтузиазма…
Отвернувшись от свежих руин «Магнетика», Дымов взглянул на Потапа.
— А где наши друзья?
Капитан не стал переспрашивать, сам сообразил, о ком идет речь.
— Порядок, Вадим. Кудесник у нас. Ты не поверишь, — с самым настоящим инфарктом. Наверняка думает, что это ты его достал.
— А Денис Трофимович?
— Тут еще веселее. Его свои же спеленали.
— Свои?
— Ну да. Он же по твою душу целую спецгруппу привез. Аж из самой Москвы. Волки еще те. Ни одной физии открытой не видел, — все в масках. В общем мы уже из пистолетиков по ним стрелять вознамерились, — тут они и взбунтовались. Разобрались наконец, что бьют не в террористов, а в обычных граждан. Они ведь там тоже не отморозки какие. Потом и начальство подкатило. В смысле, значит, наши. Они и оприходовали этих красавцев.
Вадим покосился в сторону съехавшихся посреди площади машин. Движение по близлежащим улицам успели перекрыть, тут и там тянулись цепочки людей в униформе. По счастью, выставлять оцепление в России всегда умели.
— И что теперь?
— А что? Ничего. — Капитан уклончиво пожал плечами. — Я ведь успел уже доложиться, как, мол, и что. Так что, думаю, нам это дело и передадут под кураторство. Как ни крути, мы с Серегой главные свидетели.
— А я?
— Что ты? — Шматов хмыкнул. — Ты случайный прохожий. Шел мимо, да забрел ненароком.
Дымов взглянул на него с удивлением.
— Что ты задумал?
— Всего-навсего сдать им Палача.
— То есть?
— А что? По-твоему, Кудесник на роль Палача не тянет? По-моему, очень даже подходящая кандидатура. А то, что большую часть эпизодов не докажешь, так с него хватит и сегодняшнего фейерверка.
— Погоди, погоди! А как же Денис Трофимович? Он же в курсе!
— Сейчас — да, а после очной ставочки кое с кем, надеюсь, многое забудет.
— Ты полагаешь…
— Только не ерепенься, Вадим, хорошо? Ты ведь сам нам преподал урок. Помнишь с тем охранником броневика? Вот и сейчас чуточку помоги. Всего-то и нужно, что совершить рокировку. После сегодняшних событий Дениса Трофимовича, конечно, слушать особенно не будут, однако лучше будет, если он и его люди поймут — кто есть кто. И им приятнее, и начальству радость.
— А Кудеснику?
— А до Кудесника мне вовсе нет дела. Очень уж башковитый типчик. Таких на свободе оставлять опасно. Опять какую-нибудь бузу учудит. Пусть уж лучше отдохнет на севере. — Капитан сумрачно вздохнул. — Серега бы только поднялся. Я его грудь видел, — серьезное ранение. Как пить дать легкие задеты.
— Его что, уже увезли?
— Ясное дело! С первой же машиной отправили в клинику.
Дымов покачал головой.
— Ну, и осел же ты!
— Чего?…
Дымов хлопнул Шматова по плечу.
— Едем!
— Куда это?
— В больницу, разумеется. По-моему, ты все время забываешь о моей главной професии. — Он в упор посмотрел на Шматова. — Или ты тоже считаешь, что я Палач?
Капитан ответил ему долгим раздумчивым взглядом.
— Не думаю. Скорее уж ты санитар.
— Слава Богу, разобрались! — Вадим улыбнулся. — Тогда поехали? Не хотелось бы, чтобы мои коллеги успели уложить Серегу на хирургический стол.
— Не успеют, — капитан, оглядевшись, решительно ткнул в сторону ближайшей служебной машины. — Сумеешь внушить водиле, что мы менты в генеральских погонах?
— Ясен пень, сумею.
— Тогда успеем. Поставим мигалку, включим сирену с матюгальником и в два счета догоним.
Чуть прихрамывая, Дымов едва поспевал за Потапом. Сил оставалось не густо, однако для задуманного их должно было хватить. Как ни крути, а лечить людей — это вам не в гости к глонам хаживать. И уж тем более это не держать над собой полуразрушенный свод. Дымов чувствовал, что простым внушением история отнюдь не завершится, однако на сегодня с полным правом выписал себе умозрительный отгул. В конце концов устают все — даже палачи. Он же палачом не был, он был всего-лишь Санитаром.
