Владимир Василенко - Экспедиция в ад
Эта тьма… Она тоже словно бы давит на плечи, пригибает к полу, выдавливает из тебя последнюю надежду выбраться отсюда. По сравнению с ней чувствуешь себя ничтожеством, ты – всего лишь крохотное пятнышко света, ползущее по безбрежному океану мрака. И стоит погаснуть фонарю на крыше «крота» – тьма поглотит тебя, сожрет без остатка, и никто даже не вспомнит о тебе. Ты понимаешь, что уже сходишь с ума, стараешься не думать об этом, но страх не отпускает тебя, подстерегает на каждом шагу. Настигает во сне, уж там-то ему есть где разгуляться. Несколько месяцев – и воля человека сломлена, он превращается в трясущуюся полоумную тварь, которой только один путь – на пси-коррекцию. Я видел таких. Я сам едва не стал одним из них.
Уж не знаю, что меня спасло. Пожалуй, только воспоминания о Лите. И надежда. Даже не надежда, а какое-то маниакальное желание выбраться оттуда. Обычно в этих рудниках человек теряет всякое ощущение времени – когда ты один на один с Тьмой, каждый день кажется вечностью. Но я знал, что я здесь не навечно. Я должен был выйти через пять земных лет. Через 1825 дней, через 43 800 часов… И я отмерял для себя это время, выцарапывал отметку за отметкой на ржавой стене камеры, отсчитывал про себя секунды, когда плыл пятнышком света по океану мрака. Не знаю, выдержал бы я все пять лет…
Никогда не смогу понять, почему месторождения радия на Альдебаране разрабатывают именно люди. Слышал я, конечно, всю эту дребедень насчет того, что в этих штреках долго не выдерживает никакая электроника, кибы попросту слетают с катушек, и применять здесь можно только самые примитивные механизмы, без всяких там тонкостей. Но на хрена тогда вообще туда соваться?! Мало других месторождений? Ах, вам нужно средство для Кары, для наказания преступников? Дескать, пусть таким образом искупят свою вину, пусть помучаются, пусть потом, кровью, жизнью своей заплатят за содеянное?
Да пошли вы все!!! Да, я не ангел, я совершил немало такого, о чем сейчас жалею. Но чтобы понять свою вину, мне не нужны никакие альдебаранские рудники. Это моя вина, и мне с ней жить всю оставшуюся жизнь. Думаете, легко? А вы попробуйте! Есть, конечно, такие гниды, которые мать собственную прирежут безо всякого зазрения совести. Так таких надо просто уничтожать, как бешеных собак. Никаких там пси-коррекций – просто к стенке. А для остальных… Кто вы такие, чтобы судить?!
– Грэг… Грэг… Ты меня слышишь? Проклятье, да отвечай же!! Грэг!
Голос доносится откуда-то издалека, постепенно приближается. Вот он уже гремит над самым ухом… Я очнулся – резко, будто вынырнул из воды. Мгновенно включились все органы чувств, словно кто-то щелкнул невидимым рубильником. В ноздри ударил едкий запах горелого пластика, глаза заслезились от дыма, тонкими струйками поднимающегося откуда-то снизу. Внутренности капсулы окрашены в зловещие багряные тона – работает лишь аварийное освещение. Ремни безопасности впились в грудь, мешая дышать. В то же время только они и не дают мне упасть – капсула накренена под углом градусов в сорок пять, и я вишу на ремнях, как на парашютных стропах, лицом вниз, касаясь пола только носком правой ступни.
– Грэг!.. Грэг, ты меня слышишь? Отвечай, мать твою!! Грэг!
Рот наполнен тягучей солоноватой жижей – смесью крови, пыли и хрен знает чего еще. Я сплюнул вниз и оглянулся, отыскивая источник звука. В глазах временами двоится, в голове гудит так, будто я полчаса бился лбом о стену. Хотя, может, так и было.
Передатчик вмонтирован в стенку прямо передо мной, на уровне груди. Небольшой экранчик сплошь затянут пеленой помех, видны лишь смутные очертания лица говорящего. Но звук вполне сносный, во всяком случае, можно различить каждое слово.
– Грэг!.. Отвечай!.. Ты живой там?.. Грэг!!
Я отыскал кнопку передачи.
– Слушай, тебе не надоело, Вэйл? Здесь я, здесь!
В ответ полился мощный поток отборнейшей брани. Успокоился чернокожий только минуты через две.
– Какого дьявола, Грэг?! Ты уже полчаса валяешься на поверхности, и никакого ответа! Чем ты там занимаешься?!
– С девицами развлекаюсь! – огрызнулся я, освобождаясь от ремней. – Тысяча черепогрызов! Я вообще-то ожидал более мягкой посадки!
– Ну уж не обессудь! Я тебя, кстати, предупреждал. С капсулой все в порядке?
– Не знаю! Но стоит она не очень ровно.
– Это ерунда. Лишь бы люки не заклинило.
Я судорожно сглотнул, явственно представив себя замурованным в этой жестянке.
– Ладно, сейчас пока все равно надо подождать немного. Пусть корпус остынет, – продолжил Вэйл.
– Ясно. Объясни хоть, где я нахожусь.
– Как там изображение на твоем передатчике?
– Можно считать, что его вообще нет.
– Черт, а ведь сейчас самые благоприятные условия для связи… Ладно, объясню на словах. Ты сейчас у южной границы плато, на котором располагается зона homo sapiens, примерно в двадцати пяти километрах к юго-юго-западу от предполагаемого местоположения фриледи Дианы. Пеленгатор берет сигнал максимум с десяти километров, и то при условии прямой видимости. Так что пока тебе придется действовать вслепую.
– Но вы-то сигналы от девчонки принимаете?
– Да, связь достаточно стабильная. К тому же она все эти дни находится на одном месте. Думаю, тебе не составит труда ее найти. Двигайся на север. Я бы посоветовал выступить как можно быстрее. Сейчас там утро, у тебя пока еще есть несколько более-менее прохладных часов. А в полдень температура на поверхности поднимается градусов до 50, а то и выше.
– Ничего. Зато не замерзну.
– Это уж точно. Не забудь проверить, исправен ли кодовый замок на капсуле. Не хватало еще, чтоб туда забрался какой-нибудь придурок из местных. На всякий случай замаскируй ее чем-нибудь. Найти все равно сможешь по пеленгу маяка.
– Ладно, не учи ученого! – огрызнулся я. – Какие-нибудь особые распоряжения будут?
– Да какие там, к черту, распоряжения?! Мы ведь ни хрена не знаем. Так что действуй по обстоятельствам. И связывайся с нами, если что.
– Ну да, делать мне нечего – тащиться по двадцать километров, чтобы с вами потрепаться! Ждите меня через пару дней. Вернусь уже с девицей.
– Мне нравится твой настрой! Ладно, удачи, Грэг. Будь осторожен!
Я вырубил коммуникатор. Та-ак, проверим, как там снаружи…
От нажатия клавиши люк отошел примерно на ширину ладони. Пришлось несколько раз хорошенько долбануться в него плечом, прежде чем образовался проем, в который мне удалось протиснуться. К счастью, с механизмами все в порядке – просто снаружи люк оказался привален несколькими увесистыми камнями. Шипя и обжигаясь о пышущую жаром обшивку, я взгромоздился на верхушку капсулы и огляделся.
К югу, насколько хватает глаз, простирается безжизненная каменистая пустыня. Лишь на западе виднеется горная гряда, но она далеко, в десятках километров. На севере вздымается стеной нагромождение разнокалиберных скал, переходящее в невысокое плато, неровные края которого, резко очерченные, будто только недавно высеченные из каменного монолита, четко выделяются на фоне кроваво-красного восхода. Поллукс всходит где-то на северо-востоке – у планеты большой угол наклона к оси вращения, чем во многом и объясняются неимоверные закидоны климата.
Все небо застилают бесформенные массы пыли и водяной взвеси – назвать облаками эту гадость язык не поворачивается. Висят они так низко, что небо кажется потолком какого-то исполинского сооружения, который к тому же вот-вот рухнет. Ощущение не из приятных. Тучи постоянно двигаются, меняя форму и оттенок, будто адское зелье кипит в ведьмином котле. Вдруг среди этой ленивой круговерти вспыхивает ослепительно-белая молния, ударяет в скалы буквально в сотне метров от меня… Грохотнуло так, будто рухнул весь небосвод.
Не успели отгреметь раскаты грома, как тучи озарились еще несколькими вспышками, а потом хлынул дождь – сразу как из ведра, без всякой раскачки. В один миг промокнув до нитки, я, злобно ругаясь, поспешил укрыться в капсуле. Бешеные струи дождя забарабанили по моему убежищу, поднимая клубы едкого пара с горячей обшивки, вода мгновенно заполнила все мелкие расселины и трещины, забурлила, стекая куда-то вниз, завихрилась в крохотных водоворотах. Лужи будто кипят – вода в них шипит и пенится под остервенелым ливнем.
Я вытер рукавом лицо. Кожу слегка щиплет, на одежде остались мутные белесые потеки. Твою мать, ну и дождичек! Испить водицы из лужи не решусь.
Впрочем, долго сетовать на непогоду мне не пришлось – ливень прекратился через несколько минут, так же внезапно, как и начался. Я, с омерзением отряхивая мокрую одежду, снова выбрался наружу. Хорошенькое начало, ничего не скажешь!
На то, чтобы проверить снаряжение и запереть капсулу, понадобилась всего пара минут. Маскировать такую махину мне было неохота, да и чем маскировать-то. Разве что курган из булыжников сверху наложить.
Я несколько раз подпрыгнул, по привычке проверяя, не бряцает ли что, и, исподлобья взглянув на уже полностью показавшийся из-за горизонта огненный шар Поллукса, отправился в путь.
