Олег Дивов - Саботажник
– Джон! – благоговейно выдохнул Кэссиди. – Что же такое получается… Значит, этот козел, твой предшественник… Прости, Господи! Этот… твой предшественник… сожрал как минимум пятьсот литров причастного вина за неполный год! Матерь Божья! То-то мы его в баре никогда не видели!
– Может, он его вместе с твоими разведчиками пил? – невозмутимо предположил Причер. – Откуда и черти пошли – зеленые такие, в пупырышках?
– В чешуе. Да нет, Джон, я же их сам видел. А я причастное вино употребляю только в установленных Церковью дозах. В остальное время исключительно пиво и виски.
– Мы выпьем сегодня немножко? Пусть не виски, так пива. Лейтенант Тэйлор обещал угостить. Ведь тебе нужно расслабиться, Кэс.
– Если Тэйлор угощает, мы точно расслабимся. Забавный парень. Вроде бы очень набожный. А ведь капеллана с его крестом вниз головой со стены на транспортере спустил. И вслед ему орал, что будет нещадно бороться с суевериями и алкоголизмом. В том числе и среди духовенства… Хорошо, капеллана внизу грузчики скрутили – а то был бы у нас в строю лейтенант, преданный анафеме!
– Я себе представляю… Какой бардак! – Причеру очень хотелось рассмеяться, но он вдруг почувствовал себя неимоверно усталым. Сил хватило только на мягкую улыбку. Именно такую, какая приличествует священнику.
– Это ты еще в наш бардак не заходил! – оживился Кэссиди.
– И не зайду.
– Джон, признайся, ведь не может быть такого, чтобы ты ни разу в жизни не был с проституткой.
– Майор Кэссиди, вам давно уже пора на командный.
– Скажи, Джон, ну какой смысл принимать духовный сан, если ты и так святее всех святых? Ни разу!.. А?! Ни разу!..
– Кэс, придержи язык. Я же потом лоб разобью – болтологию твою замаливать.
– Слушай, Джон… – Кэссиди подался через стол к Причеру и заглянул ему в глаза. – Ну мы играли в добрых католиков, да. Еще на Черных Болотах это началось. С твоей фамилией ты просто не мог в это не играть. А мне было интересно – и мы с тобой играли. Не валяли дурака, ни в коем случае, но и в попы не собирались. Просто старшему офицеру положено читать отходную по своим погибшим. Мы это делали хорошо, с душой. Люди обращали внимание, как мы это умеем делать. Слушать нас полюбили. Задавали вопросы, как будто мы настоящие священники, – и мы что-то объясняли им. Ладно, почему бы и нет? Мы разговаривали с тобой о духовном, читали книги, пытались что-то понять… Но у тебя оставалась все та же тяжелая рука, и ты был, извини, что напоминаю, Джонни Отходняк. А теперь… Двое суток не прошло – вся база знает, что ты Иоанн Креститель. Не хлопай глазами, я же разведчик. Джон, в тебе всегда была скрыта колоссальная сила. И ты всегда любил Господа так, как мало кому дано. Ты его правильно любил. Ты его… м-м-м… понимал. Нечего отмахиваться. Понимал. Чувствовал. Но… Джонни, между нами… Только не обижайся! Ну какой, ну какой из тебя священник?!
– Какой есть, – скромно ответил Причер. – Честное слово, я стараюсь изо всех сил.
– Зачем тебе это понадобилось, Джон?!
– Я просто очень хотел вернуться в строй, – сказал Причер. – И вот – я здесь. Ты против? Ты ждал чего-то другого?
– Не знаю, – потупился Кэссиди. – Не понимаю…
– Когда поймешь – заходи, обсудим. – Причер встал, сунул за пазуху коробку с сигарами, шагнул к выходу из кабинета, но все-таки остановился у двери.
– Не бойся, не на исповедь зову, – бросил он через плечо. – Честно говоря, я бы и не стал тебя исповедовать. Слишком много ты знаешь. И слишком многое из того, что знаешь, хочешь рассказать мне. Именно на исповеди. Чтобы не было утечки. Старик Причер, конечно, священник никакой, но парень честный и Бога не обманывает. И утечки не допустит. Сам подумай, Кэс, – ведь только мне такого искушения не хватало для полного счастья… А вдруг ты носишь в себе тайну, от которой зависит жизнь всей базы, и не подозреваешь об этом? И как я тогда должен поступить? То-то же. Ладно, вечером увидимся. Не забудь принести копию журнала оперативного дежурного за…
– За последние шесть месяцев. Попробую. Извини, Джон. Что-то я… Ты прав – устал, наверное. Прости, я лишнего наговорил.
– Все одно душе легче. – Причер на секунду замялся на пороге. Он знал – Кэссиди ждет красивого завершающего жеста. Сидит и ждет, хватит ли у Причера наглости одарить его прощальным благословением. После всего сказанного. И какое решение сейчас ни примет капеллан, все равно выйдет пятьдесят на пятьдесят, что поймут его неправильно. Кэссиди признал свое поражение. Как в старые добрые времена – признал, что Причер сильнее духом, умнее, быстрее соображает, глубже заглядывает в суть вещей. Признал себя ведомым, только уже не при лихом командире по прозвищу Джонни Отходняк, а при каком-то, прости Господи, гарнизонном попе. Для очистки совести как следует попа заплевал – не хуже чешуйчатого псевдозавра – и все-таки сдался. Но Кэссиди был бы плохим разведчиком, если бы сдался без подвоха. И сейчас Причер может изобразить из себя духовное лицо – и окажется, что он просто индюк надутый. С таким же успехом Причер тихо уйдет – выяснится, что он, высокомерная зараза, отказал в участии смиренному прихожанину. Или все наоборот. И нужно держать в уме, что проникновенный вопрос «Ну какой из тебя священник?» вообще может оказаться наглой и циничной провокацией. Этакой проверкой на наличие паразитов в сознании…
Причер поступил как истинный пастырь. Он просто кивнул и вышел за дверь.
ГЛАВА 6
Первым, кого Причер увидел в офицерском баре, оказался Эйб Кронштейн. На этот раз психиатр красовался в парадном черном кителе с погонами капитан-лейтенанта. Выглядел он в этом наряде, грузный и поддатый, чрезвычайно внушительно.
Рядом с психиатром сидело нечто, словно призванное оттенить его великолепие. Далеко не могучей комплекции, светловолосое и какое-то забавно взъерошенное, облачено оно было в совершенно неуместную здесь, на Кляксе, невзрачную русскую пехотную форму.
– Сюда, отче! – заорал Кронштейн, вскакивая из-за столика и размахивая для вящей заметности фуражкой. – Милости просим!
Нечто в пехотном на эти телодвижения не отреагировало никак. Крепко зажав в кулаке стакан, оно глядело куда-то мимо жизни. При ближайшем рассмотрении глаза его оказались чуточку навыкате, что придавало всему лицу выражение легкой обиды и удивления.
– Ну садитесь же! – Кронштейн подскочил к Причеру и с завидной силой ухватил его за локоть. – И никаких возражений, никуда я вас сегодня не отпущу, тут же поговорить не с кем вообще!
– Да я вот… э-э… – начал было Причер, мучительно соображая, что могут означать две звезды на погонах индифферентного Кронштейнова собутыльника.
– Тэйлор не пришел еще, – сообщил Кронштейн. – Не удивляйтесь, мы в курсе. Наслышаны. Прямо сейчас и поздравим вас с боевым крещением. Эй, военный! Танкер, мать твою! Еще горючего сюда! И много!
– А вас что, в поход не взяли? – только и смог пробормотать увлекаемый к столу Причер, который наконец-то догадался: с Кронштейном сидит целый двухзвездный генерал – или, как это у русских называется, генерал-лейтенант.
– Да мы вернулись уже!
– А-а… А я проспал, наверное. Как-то вы быстро.
– Да тут с космодрома серия пусков была. Так разворошили атмосферу, что весь планктон сдуло к едрене матери! Ураганище! Врезало, блин, как из пушки! К югу отсюда джунгли прибрежные легли на фиг! До сих пор не разогнутся. Адмирал лютует, грозится на транспортников в суд подать – у него фуражку за борт сдуло… Ну, садитесь же. Будем отмечать. Сначала ваши подвиги отдельно, потом нашу удачу вообще.
– Так штормило, что могло не поздоровиться? – с деланным пониманием спросил Причер, останавливаясь у столика и думая, что неплохо бы представиться генералу как подобает. Генерал, он даже в стельку пьяный все равно генерал – это Причер, генеральский сын и внук, знал не понаслышке. А тут еще генерал союзнической армии – проявишь сдуру неуважение, отвечай потом за международный конфликт…
– Штормило знатно, – гордо заявил Кронштейн. – Видали и хуже, но реже. Жаль, тут ваших супертоннажников нет. Линкоров там, авианосцев.
– Зачем? – удивился Причер, изучая русского генерала. Какой-то он был… Подозрительный. Хотя кто его знает, что у них за генералы.
– Посмотреть, как тонут! – сообщил Кронштейн и радостно заржал. – Да садитесь же, Причер! Эй, военный! Где наше топливо? Майкл, очнись! Погляди, кого я привел! Настоящий святой отец, едрит твою! И мужик боевой, между прочим!
«Нет, это не генерал», – подумал капеллан. У него отлегло от сердца, он присел к столу и буркнул «Здравствуйте».
– А кто тут не мужик? – уныло поинтересовался «генерал». – Одни мужики повсюду. Твари непобедимые. И невыразимые.
С этими словами он припал к стакану. Капеллан отметил, что пиво у «генерала» какое-то странно бледное. И отдувался «генерал» после глотка, будто что-то другое пил. После чего снова уставился в пространство.
