Илья Бердников - Ставка на Проходимца
В мертвом городе появилась видимость жизни: какие-то мелкие существа шныряли от сугроба к сугробу. Время от времени было видно, как более крупные тени маячат в просветлевших переулках. Иногда с коньков крыш или балконов под собственным весом срывался пласт наметенного вьюгой снега. Падал, шурша о стены, сливался со снегом внизу…
Мне опротивел этот город. Меня тошнило от розового цвета. Угнетала вертикальная бахрома облаков. Я устал панически оглядываться на каждую мелькнувшую в развалинах тень, тут же подчеркнутую сиянием целеуказателя. Я устал бояться. И я устал от чувства усталости.
Даже Жипка перестал скрипеть своим резким голоском, описывая очередную местную достопримечательность. Закутанный в несколько слоев теплой одежды, он сидел, нахохлившись, в прицепе, сжимая одной рукой рамку голографического планшета, а другой — рукоять пулемета. Зыркал по бокам обеспокоенными синими глазами. Похоже, и его пронял дух умершего города. Похоже, и ему было не по себе.
Крохотные цифры в углу забрала моего шлема показывали около десяти градусов ниже нуля. И не мало, и не много. Так, для хорошей зимней прогулки — в самый раз.
Квадроцикл, мягко и деловито взрыкивая двигателем, бодренько рыхлил снег массивными колесами. Проблем у меня с ним не возникало. Разве что нужно было, помня о сидящем в прицепе Жипке, не очень-то круто срезать повороты. Да и не баловаться с газом и тормозом. Я старался вести наш маленький мотопоезд плавно и аккуратно, но то и дело вздрагивал, когда какая-нибудь зверюшка перебегала нам путь перед самыми колесами. Создавалось впечатление, что эти мелкие твари обладали умственным «бзиком» типа наших кошек: сидеть неподвижно у дороги и в самый последний момент перебежать дорогу идущему. Одно было хорошо в этом перебегании: это означало, что они чувствовали себя в относительной безопасности. Что город изменил холоднокровную живность на теплокровную. Что все крабопауки крепко спят до теплого времени и вряд ли выползут наружу из своих зимних нор.
Жипка доказывал мне, что те же самые полуметровые сороконожки, что напали на меня, выскакивая из стен, могли причинить мне намного больше вреда, но холод, царивший в здании, связал их деятельную активность и позволил мне избежать летального исхода. Хотя все-таки мой исход из той комнаты как раз и был весьма «летальным».
Пару раз я слышал низкий вибрирующий гул, но сам летающий агрегат на глаза не попадался. Далеко, видимо, проходил.
— Рыщут, — скупо прокомментировал Жипка, когда гул донесся в первый раз.
— Ищут чего-то? — спросил я, невольно шаря глазами по полосе неба между стенами.
— Очаги сопротивления, — отозвался Жипка и тут же рявкнул, как металлом по стеклу: — Ты на дорогу смотри! Не оборачивайся!
Квадроцикл подпрыгнул на каком-то препятствии — под снегом не видно — я выровнял его, извинился.
— Я за тылами слежу, — сердито проскрежетал Жипка. — Твое дело вести аккуратно…
Он помолчал немного, кутаясь в свою, как я называл ее, «фуфайку с подогревом», но минут через пять не выдержал:
— Им, то есть белым, тоже туговато приходится: они хоть войну и выиграли, но черные им много еще пакостят… Да и боеприпасы и прочее, что попадется, — они все подбирают. Я слышал, тесно им на своем островке, вот и пытаются выкурить черных из их нор, заодно охотятся на пришедшую в город на зиму живность — кушать всем хочется… Да и от пауков город очищают, чтобы после в более-менее уцелевших домах поселиться, значит. Я слышал, что небольшой городок, что ближе по побережью к их острову, ммм… — где-то километров за сотню отсюда, — уже довольно густо населили.
Я, несмотря на подогрев костюма, почувствовал, как озноб пробежал у меня по спине, и поежился. Это же как должно быть все плохо, чтобы люди хотели поселиться в таком жутком, пропахшем смертью месте?!
— А о каком острове ты говорил? — Я приподнялся в седле, чтобы лучше оглядеть довольно-таки заваленную хламом улицу.
— Центр их сопротивления в здешних местах. Примерно километров двадцать пять от берега. Там раньше промышленный район был, куча всяких заводов и фабрик. Теперь там перенаселение, друг у друга на головах живут. Вот и пытаются выбраться на новые квартиры…
— Почему бы им не уйти вообще из этого мира? — наивно спросил я и тут же вспомнил, что Пион — Закрывающийся Мир. Н-да… ситуация… местным просто не позавидуешь…
— Петер, — вспомнил я после минутного молчания, — а что ты про Инспектора знаешь?
— Ну-у, это тема для разговора не на один вечер, — отозвался Жипка. — Вот выберемся на Землю, я тебя в Лондон приглашу. Или в Прагу — выбирай. Будем сидеть в моей квартире у камина и пить английский чай… вот тогда и поговори… стоп! Останови!
Я, стряхивая сладостные мысли о предстоящей поездке в Лондон, остановил мотопоезд. Благо мы как раз завернули за угол улицы, и я еще не разогнал квадроцикл.
— Слезай и сбегай — посмотри за угол, — резким, лающим голосом скомандовал Жипка. — Только сильно не высовывайся!
— Нас что — преследуют? — Я слез с седла, прогреб ногами в рыхлом снегу и осторожно заглянул за угол, стараясь пригнуться так, чтобы мой шлем не выделялся на фоне вертикальной линии стены, находясь ближе к наваленному на тротуаре мусору.
Точно. Три движущихся тени. Я поначалу подумал, что это урсы, но целеуказатель шлема, уловив прищур моих глаз, увеличил изображение, подчеркнув силуэты красными контурами. Побежали по забралу какие-то строчки на шебекском, стрелочки подчеркивали отдельные детали силуэтов, но я уже и сам видел, что это — опасные и вооруженные механизмы. Что-то вроде того экзоскелета, что был у «партизан», только эти были немного мельче и явно шустрее по движениям. Передвигались они плавными, скользящими, «живыми» движениями, напоминая больше каких-то изящных приматов, чем машины. Однако это были машины.
— Давай быстро назад! — хрипло скрипнул Жипка. — Нам нужно выбираться из города.
Я отодвинулся от угла.
— Это белые? Нам есть чего бояться? Они же вроде только с черными воюют?
Хр-рясь!!! Около квадратного метра угла разлетелось бетонным крошевом — как только весь угол не обвалился. Меня спасло лишь то, что я уже сделал несколько шагов по направлению к квадроциклу. Я сам не понял, как очутился в седле и сорвал мотопоезд с места. Выходит, мой шлем они все-таки заметили!
— Одного-двух я сумею убрать! — орал в переговорник Жипка. — Но всех трех…
Квадроцикл мотало и подкидывало. Я с трудом удерживал руль и сам еле удерживался в седле. Как приходилось Жипке в прицепе, я предпочитал не думать.
— Чего они в нас стреляют?! — крикнул я, поворачивая за угол (надо же — квартал пролетели!). — Мы же не черные!
— Мы другие! — лязгнул Жипка. — Не свои! Им и в голову не придет, что здесь мог оказаться кто-то еще! Да и, если бы догадались — какая разница? Расстреляли бы как потенциальную угрозу, да и все! Здесь так предпочитают поступать. Привести пример?
Его голос заметно напрягся, и я оглянулся: Жипка вываливал что-то довольно весомое за борт прицепчика. Это что-то вдруг рассыпалось кучей отдельных предметов, снег за мотопоездом словно вскипел фонтанами белых брызг.
— Что это?!
— Вперед смотри! — взвизгнул Жипка. — Это пакет ковровых мин.
Я снова переключился на дорогу перед собой, но, не удержавшись, обернулся — и вовремя: на перекресток из-за угла выскочил один из механизмов. Длинный, красивый прыжок хищного зверя, резкий, но плавный поворот — и человекообразный механизм устремился вслед за нами, немного наклонив вперед массивные плечи, поднимая большими ступнями механических ходуль две волны снега. За ним из-за угла показался второй механизм…
И в этот момент сработали мины. Яркие вспышки бело-голубого света, дым, снежная пыль… в сторону полетела одна из ступней механизма…
Второй механизм длинным прыжком преодолел место взрывов, но, видимо, не учел длины засеянной минами зоны. Снова мелькнуло несколько вспышек… Тут квадроцикл так подбросило, что я не удержался на нем, повис слева от сиденья, судорожно вцепившись в руль. Ноги волоклись по снегу, битому бетону… Что-то кричал Жипка…
Чтобы вернуться в седло, мне пришлось остановить мотопоезд. Сердце колотилось где-то в горле. Резкий грохот пулемета заставил меня повернуться к прицепу — Жипка, каким-то чудом удержавшись в кузове (привязался, не иначе!), поливал улицу огнем трассирующих пуль. Стены справа и слева от нас брызгали фонтанами обломков. Вот отвалилась огромная плита, стена целых двух этажей медленно, словно во сне, пошла вниз, земля подскочила от удара. Улицу заволокло пылью, которую пронизывали яркие черточки разрядов. В клубах пыли что-то двигалось, огрызаясь вспышками выстрелов… Я не успел рассмотреть приближающиеся механические фигуры, как рой светящихся «пчел» пронесся в воздухе, стоящий рядом столб разнесло в пыль, полетели куски от дорожного покрытия и стен домов, что-то ударило меня, смяло, словно куклу. Я покатился по смягчившему падение снегу. Остановился, уткнувшись во что-то… Вокруг все как-то затихло. Или я отключился?
