"Фантастика 2024-12". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

— Итак, зачем мы здесь? — спросила Артанна, глядя на толпу. Пришлось повысить голос почти до крика — так здесь было громко. — Только не говори, что тебе больше не с кем поплясать и потрахаться в эту дивную ночь возможностей.

Эмиссар наградил ее снисходительным взглядом и вновь принялся за месху.

— Ну не томи, Медяк! — Артанна возвела очи горе. — Было б что серьезное, уже бы все уши мне прожужжал. В чем дело?

— Жа пожожжи, шенщина! — Скривив лицо, эмиссар с трудом проглотил большой кусок лепешки. — Я голоден как пес. Доем и расскажу, не горит.

— Ладно-ладно! — Артанна взмахнула рукой в знак примирения и случайно шлепнула на алый подол немного соуса. — Проклятье! Все хорошо в этой еде, но какая же она грязная.

— Съесть месху и не замараться — искусство. — Симуз покончил с лепешкой, облизал пальцы, вытер руки выуженным из-за пазухи платком и протянул спутнице. — Оставайся здесь, я сейчас вернусь.

Артанна ненавидела, когда он так делал. Для работы, которую выполнял Медяк, подобное наверняка было подспорьем, но ее неимоверно раздражали эти внезапные появления и исчезновения. Доедая лепешку, вагранийка привалилась к стене и наблюдала за праздником. Люди, что еще утром изнывали от жары, духоты, хозяйских кнутов и приказов, выглядели счастливыми, беззаботными и… свободными. Даже рабские клейма на щеках, казалось, побледнели — игра света, не иначе. Но в эту ночь отчего-то сам воздух был другим. Гремели песни, мелькали руки, ноги, лица — все смешалось в безумном танце. Артанна зачарованно пялилась на танцующих, позабыв даже о месхе. Обо всем позабыв. В кои то веки. Очнулась она лишь когда Медяк тронул ее за плечо.

— Добыл кувшинчик. Предупреждаю: это молодое абрикосовое, и оно коварно, как Эмиссариат.

— Я хочу туда, — проговорила Артанна, не сводя глаз с толпы на площади. — К ним.

— Плохая идея. Нам нужно в другое место.

— Выпить и покутить, Медяк. Мне это нужно. Ты же все равно потом все испортишь. Так что сначала пить и кутить.

Медяк пристально вглядывался в охваченных танцем людей, скользнул внимательным взглядом по стенам и крышам, точно искал слежку, еще раз глянул на Артанну и, убедившись, что в этой красной накидке она ничем не отличалась от других горожан, наконец, согласился.

— Ладно. — Он протянул ей кувшинчик, предлагая пить прямо из горла. — Пей, спляши, а потом я, с твоего позволения, все же перейду к делу. Только не перебарщивай. Ты нужна мне в здравом уме.

— Помнится, ты говорил, что здравый ум — это не про меня, — ухмыльнулась вагранийка и сделала щедрый глоток вина.

Симуз наблюдал за тем, как двигались жилки на ее шее, как медленно по этой шее стекали капли пролитого вина… Ему нужна была женщина. Стыдно признать, он и не помнил, когда в последний раз с кем-то спал. Три луны назад? Пять? Шесть? Какая разница? Даже в тот раз, когда он остался наедине с очаровательной служанкой, что шпионила для него в доме одного из Магистров, в голову все равно лезли мысли о Десари. Только и получилось, что наскоро облегчить животные позывы, да и то скомкано, почти без удовольствия. Симуз знал: ему не будет покоя, пока не выяснится, как помочь дочери.

И все же напряжение накопилось. Следовало выпустить пар, особенно в такую ночь. Он снова взглянул на Артанну — вагранийка сунула ему в руки кувшинчик с недопитым вином и умчалась в самую толпу, где ее тут же взяли под руки счастливые горожане. Один — высокий и крепкий с кожей, покрытой тирлазанскими татуировками, уже обхватил ее за талию и закружил в лишенном изящества, но страстном танце. Симуз отпил немного вина, продолжая следить за Сотницей. Охранять ее и следить за тем, чтобы она не навредила сама себе, стало для него привычкой. Он смотрел на веселящуюся вагранийку, слышал ее хриплый грудной смех, следил за руками, что обхватывали ее, подавали глиняные стаканы, кружили в танце, за юбками, бусами, вуалями, покрывалами — красными, как кровь. Алыми, как боль. Багровыми, как листва в его родном Канедане. От всего этого становилось лишь хуже. Низ живота сводило от вида полуобнаженных женщин, от танцев, от поцелуев и объятий — в эту ночь весь город отбросил мораль и стеснение прочь. Отбросила и Артанна, позволив тирлазанскому незнакомцу себя поцеловать, но тут же отпрянула, смутившись порыва.

Симуз чертыхнулся и сделал еще щедрый глоток.

Хохоча как безумная, Артанна буквально вывалилась из толпы ему на руки. Симуз выронил опустевший сосуд и поймал едва не потерявшую равновесие вагранийку. Артанна, следовало отдать должное ее реакции, кувшинчик подхватила.

— Натанцевалась?

— Спасибо, это было прекрасно. Но я хочу еще. С тобой.

— Хорошего по-немногу.

Артанна укоризненно на него посмотрела и внезапно улыбнулась. Симуз уже видел такую улыбку, и она не сулила ничего хорошего.

— Я хоть немного тебе нравлюсь? — прямо, как и всегда, спросила она. Если за что он ее и уважал, так это за прямоту.

В данный момент ему могла понравиться и косоглазая тирлазанская шлюха, отмахавшая три смены в порту. И уж лучше было связаться с такой красоткой, чем с Артанной нар Толл, даже если и на одну ночь. Симуз помнил ее Второго, Веззама, для которого эта неугомонная женщина стала роковой. Тот ваграниец и правда любил ее, да только любовь его была похожа на проклятье.

А то, что Артанне приспичило сейчас… Симуз знал, чем все это могло кончиться. И больше не хотел последствий.

— Нет, — ответил он.

В один миг улыбка на ее лице погасла, а в глазах промелькнуло нечто, чего эмиссар понять не смог. Наверняка разочарование. Вагранийка не проронила ни слова. Лишь, запрокинув голову, влила в рот последние капли вина.

— Пойдем. — Он потянул ее за руку и уводил прочь от площади по улице, украшенной гирляндами красных цветов и фонариками.

— С тех пор, как из Медяка ты превратился в Симуза, с тобой стало невыносимо скучно, — заметила Артанна. — Тебе стоит расслабиться.

— Ты не напрягалась — и вот что вышло.

Артанна резко остановилась. Эмиссар раздраженно обернулся, когда она дернула его за руку.

— Я прекрасно помню, чем все закончилось. Дня не проходит, чтобы не вспомнила. Я давно сама себя наказала. Но ты мог бы в кои то веки заткнуться на этот счет. В конце концов, ты втянул меня во все это. Ты и твой клятый Магистрат.

Здесь она была права. Многое произошло по его вине. Например, то, что она выжила. Но усугублять конфликт не хотелось. В конце концов, он устроил весь этот цирк с побегом и плясками затем, чтобы получить от нее то, в чем так нуждался.

— Извини, — Симуз поднял руки в вверх, словно сдавался. — Теперь мы можем идти? Нам и правда лучше поторопиться.

Артанна театрально охнула, а затем сорвала с головы покрывало, разметав седые волосы по плечам.

— О, извинения? От тебя? Немыслимо! И еще я хорошо понимаю, что сейчас отчего-то тебе понадобилась. Ты выкрадываешь меня из дворца своего хозяина, тайком выводишь в город — именно в день праздника, чтобы мы могли быстрее затеряться в толпе. Значит, не хочешь, чтобы прихвостни Эсмия нас заметили. Кормишь, поишь, даешь развлечься, хотя все это против правил, что он установил. Ты не просто вытащил меня из дворца, ты пытаешься расположить меня к себе. Зачем? — прошипела она. — Что происходит, Медяк? Отвечай сейчас же или, клянусь, я…

Эмиссар приложил палец к губам, выглянул из-за спины Артанны. В начале переулка показались люди. Один — в форме служителя Магистрата.

— Что…

— Заткнись. — Симуз прижал вагранийку к стене, в тень выступа, и, надавив ей на плечи, заставил чуть присесть, накрыл ее голову полой плаща, а сам навис, чтобы со стороны казалось, что они заняты вполне понятным для такой ночи делом. Мимо прошли двое — тот самый служитель Магистрата в компании разряженной во все оттенки красного хохотушки.

— Скоро объясню, — шепнул Симуз, оторвавшись от Артанны, когда угроза миновала. — За мной.

Он провел ее переулками, затем они вышли на широкую улицу и принялись подниматься выше, к кварталам богачей, но с другой стороны. После они снова свернули в темные проулки и петляли так долго, что Артанна отчаялась запомнить дорогу. Навстречу им то и дело шли ошалевшие от веселья люди, и эмиссар заставил ее снова надеть покрывало. Пару раз они едва не попались страже — к счастью, солдатам не было дела до обнимающейся парочки, которой они успешно прикидывались.