Михаил Михеев - Изгнанники
- А если бы они согласились?
- Этого было бы крайне затруднительно добиться, поэтому такой вариант даже не рассматривался. Хотя, конечно, при таком раскладе все было бы еще лучше.
- Капитан, они просто не дадут нам убраться с планеты!
- Не смешите, дон Мигель. Какой планеты? Нет здесь никакой планеты. Через пять минут нет. Крейсера уже сбивают все, что летает. Надеюсь, у вас, дон Мигель, нет здесь никого, кто вам дорог?
- Я что, идиот? С вами слишком рискованно иметь дело, чтобы держать что-то на планете, на которую вы положили глаз.
- Я вам уже говорил, что вы умный человек? Это не комплимент, а констатация факта. А теперь пора и убираться отсюда, а то скоро здесь будет жарко.
В этот момент, словно подтверждая слова капитана, совсем недалеко, метрах в двухстах, с грохотом рухнул горящий флаер, и сразу, как по команде, воздух наполнился криками. Люди в панике разбегались, животным инстинктом чувствуя приближение апокалипсиса.
Ш-ших-х! Рядом с рестораном приземлился десантный бот. Тяжелая, рассчитанная на бронетехнику аппарель с лязгом опустилась на покрывающий дорогу сверхпрочный пластик, сминая его, как бумагу.
- Капитан, вы летите или нет? - пилот, сдвинув боковой экран, ухмыляясь, высунулся из кабины.
- Лечу, конечно, куда же я денусь. По местам, живо!
Уже когда бот, натужно взревывая двигателями, подобно гигантскому жуку прорывался сквозь горящую от взрывов атмосферу, дон Мигель спросил Соломина:
- А не будет ли это проблемой? Там же наверняка были не только местные.
- Нет, не будет. У меня карт-бланш на любые действия, все согласовано, все сотрудники посольств отозваны на консультации, а иностранных кораблей, не связанных с криминалом, на орбите сейчас нет. Последний ушел вчера, я потому и тянул время. Да не волнуйтесь вы так - я знаю, что делаю.
На самом деле все было далеко не так просто, как считал дон Мигель, исходя из известной ему информации. Интрига была закручена куда серьезнее, и даже сам Соломин не был уверен, что знает все нюансы. Скорее, ему был виден только верхний слой, и он прекрасно отдавал себе в этом отчет. Вглубь он лезть даже не собирался - во-первых, интриги были совершенно не его профилем, все же по складу ума он был скорее солдат, чем политик, а во-вторых, очень уважал старую истину о том, что меньше знаешь - крепче спишь. Так что стоило как можно качественнее исполнить свою роль, получить обещанные дивиденды и постараться как можно реже попадать в такие вот ситуации.
Достоверно и полно дон Мигель знал только, что хамя местным преступникам Соломин и впрямь ничем не рисковал - в случае нужды, защищая своего командира, русские и впрямь учинили бы глобальную резню. Жизнь одного русского значит куда больше, чем жизни всех обитателей десятка таких вот планет вместе взятых, уж это в головы всех соседей вбивалось с детства. Но это, что называется, общеизвестный факт, а вот все остальное, что сообщил Соломин своему невольному компаньону, было правдой только частично. Никто не собирался раскалывать планету, хотя, конечно, как аварийный вариант это рассматривалось. Подобное милосердие было связано вовсе не с тем, что кому-то нужны были китайцы, а потому, что нерационально разбрасываться планетами с хорошим климатом, неплохими ресурсами, да вдобавок еще и освоенными. Нет уж, такие планеты - ценный ресурс, который необходимо использовать по назначению, а не для того, чтобы лишний раз испытать гиперорудия.
С другой стороны, русским эта планета была не нужна, им хотелось, чтобы порядок был, желательно вкупе с материальной выгодой для себя. А такой трофей - это куча проблем с неясными перспективами и гарантированными убытками. И что делать? Правильно, подарить кому-нибудь, получив взамен что-нибудь интересное.
Вот и подарили Германии, предоставив спецслужбам "ляпшего друга" разгребать получившееся дерьмо. Впрочем, так как немцы славились основательностью и любовью порядку, можно было не сомневаться, что они справятся. Судьба китайцев русских не слишком волновала, хотя сложно было представить, что она могла быть для кого-то завидной - жизненное пространство немцы, как, впрочем, и все остальные, завоевывали только и исключительно для своих людей. Что империя выторговала взамен, Соломин не знал, но даже не сомневался, что в накладе его страна не осталась.
На этом фоне Соломину отводилась очень небольшая роль - спровоцировать официальный конфликт между организованной преступностью и правительством одной маленькой, но очень гордой страны под названием Новый Амстердам. Задачу свою он с блеском выполнил, после чего была приведена в действие вторая часть плана - два корабля расстреливают все, что взлетает, не давая никому убраться с планеты. Ну а потом прибывает миротворческая миссия в количестве двух-трех десятков военных транспортов с солдатами бундесвера, и берет планету под свой контроль. Все, шах и мат, и все законно.
А пока идет разборка открытая, будет еще одна - закулисная. Где находятся пиратские базы, известно было абсолютно точно, и возле каждой из них уже накопились скрытно русские боевые корабли. Официально они были арендованы правительством Нового Амстердама, но экипажи даже не меняли - зачем? Задачей этих кораблей было захватить базы, желательно, неповрежденными, что, в общем-то, сложной задачей не выглядело - ну кто, спрашивается, рискнет сопротивляться паре русских крейсеров, которые появились непонятно откуда и навели на вас свои дальнобойные орудия, сами находясь в недосягаемости? Да никто! Вполне закономерный результат - семь трофейных космических станций, плюс уже имеющаяся у Соломина французская база, которые оставалось только перетащить на орбиту Нового Амстердама.
Это условие Соломин обговорил с Петровым особо и, когда тот поразительно легко согласился, капитан даже задумался над тем, что же такого выторговали у немцев? Получалось, немало выиграли, раз почти два десятка кораблей неделю на Соломина бесплатно работать должны были, и это воспринималось, как должное. Стало быть, внакладе Российская империя не осталась... Впрочем, кто бы сомневался.
Когда они поднялись на борт флагмана, Соломина встретил дружный хохот встречавших его товарищей. Он несколько секунд стоял в недоумении, и сообразил, что к чему, лишь после того, как Курбанов, на мгновение прервав хохот, вытирая слезы, спросил:
- Капитан, слушай, ты что, с каждой планеты кого-то в гарем себе тащить собираешься?
Бьянку, которая тоже была здесь, от этих слов перекосило, а капитан рассмеялся в ответ и, сделав величественный, как он полагал, жест рукой, направился в свою каюту - ему надо было еще связаться с немцами, эскадра которых должна была быть уже на подходе, и согласовать с ними действия. Ну а очередную трофейную даму утащили в помещение гауптвахты - ожидать, пока у разведчиков дойдут до нее руки.
Ответили на вызов немцы сразу же, никто на посту не спал, все было аккуратно и точно, потому как орднунг, порядок, значит. Вообще, с немцами работать было можно, немцы - это вам не англичане какие-нибудь и не французы, они почти равны русским. Приличная наука, неплохой флот, храбрые солдаты - Соломину уже приходилось воевать с немцами в одном строю, и о их стойкости он знал не понаслышке. Но главное, что было у потомков гуннов - хорошее чувство субординации и понимание того, что лучше стоять навытяжку, чем получать по морде. Правда, для этого понимания в свое время по этой самой морде им пришлось несколько раз хорошенько врезать, но зато урок был усвоен хорошо и качественно.
Командовал немецкой эскадрой старый знакомый Соломина вице-адмирал Адольф фон Шпее по прозвищу Палач. В прессе большинства государств его периодически поливали грязью, очень часто в стиле "хорошего человека Адольфом не назовут". Может, и так, но фон Шпее гордился своим прозвищем, и капитан Соломин его отлично понимал. Больше того, он был уверен, что и сам поступил бы точно так же.
Этот человек выдвинулся во время Польской кампании, в начале которой он был всего лишь командиром эсминца в чине капитана второго ранга. Уже к концу этой короткой войны фон Шпее командовал эскадрой тяжелых крейсеров прорыва и имел звание контр-адмирала. Человек, которому поручают особо ответственные и щекотливые дела, способные легко испортить репутацию любому, кроме того, у кого она уже не может быть хуже, чем есть - вот кто он был.
Во время той войны будущий флотоводец уничтожил две вражеские планеты со всем их населением. Одну выжег с орбиты, а на другую сбросил планетарную бомбу. Жуткое оружие, вызывающее цепную реакцию в недрах планеты, в ее раскаленном ядре, превратило планету в облако ионизированного газа. Погибли сотни миллионов людей, как сказали бы любые правозащитники, ни в чем неповинных людей. Может, и так...
