Дин Кунц - Молния
Штефан снял глушитель с пистолета, отбросил его в сторону и заткнул пистолет за пояс. Он взял «узи» на изготовку.
* * *
Клитман снял и бросил солнечные очки, потому что в лабиринте расселин было много затемненных мест; по мере продвижения вперед коридоры все более сужались, а стены почти смыкались над головой, пропуская все меньше солнечного света.
В мокасины набился песок, в них здесь было так же трудно идти, как и наверху по камням пустыни. В конце концов он остановился, снял ботинки и носки и, оказавшись босиком, почувствовал себя значительно лучше.
Он недостаточно быстро, как бы ему хотелось, преследовал женщину с мальчиком, частично из-за мокасин, от которых он теперь избавился, но в основном от того, что на каждом шагу оглядывался назад. Он видел молнию, слышал гром и знал, что Кригер вернулся. Вернее всего, Кригер следовал за ним, так же как он, Клитман, шел по пятам за женщиной и мальчиком. Нет, он не отдаст себя на растерзание этому тигру Кригеру.
* * *
Часовой механизм отсчитал две минуты.
Столько же времени Лора пилила проволоку, сначала тем камнем, который нашел Крис, а потом еще одним, который он ей дал, когда первый рассыпался на куски.
Государство не может выпустить марку, которая будет крепко держаться на конверте; не может построить танк, способный всякий раз успешно переправляться через реку; не может сохранить окружающую среду и покончить с нищетой; но оно знает, где купить вот такую толстую проволоку; должно быть, это какой-то неведомый материал, разработанный для космических кораблей «Шаттл», который теперь используется для более прозаических целей; именно такая проволока пригодилась бы Всевышнему, чтобы укрепить пошатнувшиеся столпы, на которых держится мир.
Пальцы у Лоры были стерты до крови, камень стал скользким от нее, но она успела перепилить только половину проволоки, когда босой человек в черных брюках и белой рубашке появился из-за поворота узкого коридора в сорока футах от Лоры.
* * *
Клитман с опаской продвигался вперед, удивляясь, какого черта она как безумная возится с этим огнетушителем. Неужели она думает, что струя из огнетушителя остановит его, а ее спасет от автоматной очереди?
Или, может быть, это не огнетушитель, а что-нибудь другое? После прибытия в Палм-Спрингс два часа назад он столкнулся с несколькими вещами, которые выполняли функции, не соответствующие их внешнему виду. К примеру, эта красная полоса у края тротуара вовсе не означала «ОСТАНОВКА В ЭКСТРЕННЫХ СЛУЧАЯХ», как он подумал, а «ОСТАНОВКА ЗАПРЕЩЕНА В ЛЮБОЕ ВРЕМЯ». Откуда ему было это знать? Откуда можно было точно знать, что это за баллон, с которым она возится?
Она подняла голову, взглянула на него и опять занялась огнетушителем.
Клитман крался по проходу, который так сузился, что в нем с трудом могли бы разойтись два человека. Он бы не стал рисковать, приближаясь к ней, но он не видел мальчишки. А что, если она его спрятала в какой-нибудь расселине по дороге сюда? Тогда ему придется применить силу, чтобы заставить ее заговорить, так как ему приказано уничтожить их всех – Кригера, женщину и мальчишку. На его взгляд, мальчишка не представлял никакой опасности для рейха, но Клитман был не из тех, кто ставит под сомнение приказы.
* * *
Штефан увидел пару брошенных ботинок и вывернутые наизнанку носки. Раньше он уже нашел темные очки.
Ему никогда не приходилось преследовать человека, который раздевался в процессе погони, и сначала ему стало смешно. Но потом он вспомнил о том мире, который Лора Шейн изображала в своих романах, мире, где смешное переплетается со страшным, где трагическое часто возникает в гуще комического, и внезапно ощутил страх при виде брошенных ботинок и носков именно потому, что они вызывали смех; у него возникла странная мысль, что стоит ему рассмеяться, как это вызовет смерть Лоры и Криса А если они умрут на этот раз, он уже не сможет их спасти, совершив скачок назад во времени и послав еще одну записку после той предыдущей; слишком мал временной разрыв между этими двумя событиями – всего какие-то пять секунд. Даже компьютер не мог бы помочь ему в этом деле.
Следы человека вели к входу в один из боковых коридоров. И хотя от боли в плече Штефан покрылся потом и у него кружилась голова, он пошел по следу, как Робинзон Крузо за Пятницей, только с куда большими опасениями.
* * *
В отчаянии Лора наблюдала, как эсэсовец приближается к ней из полумрака земляного коридора. Его «узи» был повернут в ее сторону, но по непонятным причинам он не стрелял. Она использовала эту необъяснимую отсрочку, продолжая изо всех сил перепиливать проволоку на спусковой скобе баллона.
Даже в этих обстоятельствах она продолжала надеяться, вспомнив строку из собственной книги: «В горе и отчаянии, когда кажется, что наступила вечная ночь, помни, что за ночью всегда идет день; что день сменяет ночь, а тьму сменяет свет; что смерть правит лишь половиной мироздания, другой половиной правит жизнь».
Когда убийца был на расстоянии всего двадцати футов, он спросил:
– А где мальчишка? Мальчишка, где он?
Она чувствовала тело сына за спиной; он сжался в комок у стены. Защитит ли она его своим телом от пуль, и что, если, расстреляв ее, человек удалится, не догадавшись, что Крис забился в темную нишу позади.
Часовой механизм на баллоне щелкнул. Нервный газ вырвался на свободу, распространяя густой запах абрикосов в неприятной смеси лимонного сока с прокисшим молоком.
* * *
Клитман не видел бесцветного газа, выходящего из баллона, но услышал звук, подобный шипению змеи.
Через мгновение он почувствовал, как чья-то рука, словно клещами, сжала ему желудок и вывернула его наизнанку. Он согнулся, поливая рвотой землю и свои босые ноги. Яркий свет вспыхнул где-то позади глаз, болью сдавило лобные пазухи, кровь хлынула из носа. Уже падая на землю, он нажал на спусковой крючок «узи»; понимая, что умирает и уже не управляет своим телом, он последним усилием воли заставил себя упасть на бок, лицом к женщине, чтобы последняя автоматная очередь забрала ее вместе с ним в иной мир.
* * *
Вскоре после того, как Штефан вошел в самую узкую часть земляного коридора, где стены вверху почти смыкались, а не расширялись, открывая доступ солнцу, как в других ходах, он совсем близко услышал длинную автоматную очередь и поспешил вперед. Спотыкаясь, наталкиваясь на стены, он наконец по изгибавшемуся коридору вышел в тупик, где сначала увидел труп эсэсовца, отравленного «вексоном». А потом и Лору, которая сидела на земле, поставив между ног баллон, обхватив его окровавленными руками. Ее голова беспомощно повисла, подбородок упирался в грудь; она была вялой и безжизненной, как тряпичная кукла.
