Джон Стит - Гость
Вскоре завибрировала обшивка капсулы, и из ее цилиндрического тела медленно выползли две стойки. Затем, словно восточные веера, раскрылись две ажурные антенны. Одна из них, ориентированная на Землю, вдруг остановилась на полпути, но через несколько мгновений все же раскрылась полностью. Карл облегченно вздохнул: в случае неудачи ни он, ни Вильям ничего уже не смогли бы поправить. Теперь зонд, если его рассматривать с корабля, походил на огромное насекомое.
— Что ж, Карл, нам пора, — напомнил Вильям.
Стэнтон и Токкер должны были выйти в открытый космос, приблизиться к зонду, осмотреть его и при возможности устранить неполадки. Пришлось надеть специальные костюмы, усеянные большими, маленькими и вовсе микроскопическими двигателями.
Первым из шлюзовой камеры выполз Вильям Токкер. Как и было договорено, астронавты подплыли к капсуле с противоположных сторон. Обернувшись назад, Карл увидел прямоугольный силуэт «Рейнджера», заметный скорее из-за того, что своим корпусом он закрывал звезды.
С помощью коротких импульсов Стэнтон подобрался к самой капсуле. Обследуя метр за метром корпус далеко не маленького летательного аппарата, он заметил, что с первым офицером происходит что-то неладное. Незадолго до этого цилиндрический зонд неожиданно начал вращаться вокруг своей оси. Вместе с капсулой пришли в движение и все выступающие на ней части: кронштейны, щупы, стойки с телеметрической аппаратурой и многое другое.
— Отойдите, Вильям! Находиться рядом с капсулой очень опасно!
На скафандре первого офицера сработал нагрудный двигатель. Но вместо того, чтобы просто отлететь от капсулы, Вильям неожиданно стал быстро вращаться самым беспорядочным образом. Даже если испортился компьютер, которым оснащен скафандр, то все равно нагрудный двигатель находился так близко от центра тяжести астронавта, что по всем законам физики тело Вильяма не могло получить вращательного импульса.
Карл почувствовал, как на лбу выступил пот.
— Вильям! Вильям! Ответьте мне! С вами все в порядке?!
Молчание.
Через несколько секунд в шлеме Стэнтона раздался взволнованный голос. Но это был голос не Вильяма.
— Что там у вас? — встревоженно спросил Энрико Фернандес, капитан «Рейнджера», в свои сорок лет сварливый, как восьмидесятилетний старик.
— Еще не знаю. Но с Вильямом что-то случилось. Нельзя ли как-то остановить эту «птичку»? А я пока проверю, что с Вильямом.
— Черт… Держите меня постоянно в курсе. К вам скоро присоединится Люси. Я уже послал на капсулу приказ стабилизирующим двигателям.
— Хорошо, — ответил Карл, оторвавшись от корпуса капсулы.
Через несколько секунд капсула прекратила вращение и застыла в одном положении. Хуже было с первым офицером: он вертелся как волчок.
— Я направляюсь к Вильяму, — комментировал Карл. — Он кувыркается с сумасшедшей скоростью. Думаю, что его сильно ударила какая-нибудь выступающая часть капсулы.
— Да, должно быть… — задумчиво ответил Фернандес. — Этого-то я больше всего и боюсь.
Карл пытался пересилить страх. Бросив взгляд назад, он увидел, что «Рейнджер» медленно дрейфует на фоне Плутона. Диск планеты был почти невидим, и лишь загороженные звезды указывали на его присутствие.
— Я уже в двадцати метрах от Вильяма, — докладывал Карл.
Открылся люк «Рейнджера», и на фоне освещенного отверстия шлюзовой камеры показался силуэт выплывающей оттуда Люси. Она была помощником капитана по научной работе и часто раздражала Карла какой-то косностью и неверием, так свойственным молодым женщинам-ученым. Люси не нравилось, что этот новичок Стэнтон всегда был полон свежих идей. Однако, несмотря на свою самоуверенность, она, тем не менее, крайне редко попрекала Карла инцидентом на станции «Токиан».
Входной люк в шлюзовую камеру закрылся, и Стэнтон увидел мигающую на фоне корабля лампочку — опознавательный знак на шлеме Люси.
— Я примерно в десяти метрах от него, — продолжал Карл. — Вильям не подает никаких признаков жизни. Боюсь, дело не закончилось лишь обрывом связи.
— Роберт, — обратился к кому-то капитан, стараясь сохранять самообладание, что случалось с ним крайне редко. Все чувства и эмоции Фернандеса находились в узком спектре между полной нетерпимостью к людям и неприятием правил их традиций. Иногда он хвалил, но как-то холодно и сдержанно, словно делая одолжение.
Карл, между тем, медленно продвигался вдоль борта капсулы. Ему даже казалось, что это Вильям подплывает к нему, а не он к Вильяму. Первый офицер, быстро вращаясь, так и не изменил позы. Он походил на манекена с распростертыми в стороны руками.
— Я почти рядом с ним.
Чем ближе подплывал Карл к своему другу, тем сильнее билось его сердце. Когда до Вильяма оставалось метра два, Стэнтон резко затормозил нагрудным двигателем. Пролетев по инерции оставшееся расстояние, он дождался удобного момента и крепко схватил первого офицера за ноги, притормозив его вращение.
— Я уже с ним.
Обхватив Вильяма за талию, Карл дал устную команду компьютеру стабилизировать в пространстве общую массу. Через мгновение на его скафандре вспыхнули несколько двигателей, и вскоре цель была достигнута: совместное вращение прекратилось. Скафандр Вильяма казался подозрительно обмякшим. Скорее всего, из-за ка- кой-то неисправности произошла разгерметизация и в скафандре не осталось кислорода.
Приблизилась Люси.
— Давайте назад, к кораблю, — распорядилась она.
Схватив Вильяма за руки, Люси и Карл медленно поплыли в сторону «Рейнджера». Карл включил свою сигнальную лампу на шлеме и стал осматривать скафандр первого офицера, пытаясь найти следы разрушения. Через несколько секунд он обнаружил в затылочной части шеи Вильяма окровавленный кусок металла. В груди Карла похолодело. Свободной рукой выразительно замахала и Люси.
Сквозь забрало шлема Карл не мог рассмотреть лица Вильяма. «Это и лучше», — подумал он, добавляя импульс спинному двигателю.
В том, что Вильям мертв, сомнений не было. Люси поднесла руку к металлическому куску и замерла в нерешительности; вытащить огромную занозу из шеи еще до прибытия на корабль или не предпринимать ничего? В каждом решении были свои ужасные стороны.
— Ну? — раздался нетерпеливый голос капитана Энрико Фернандеса, голос, в котором слышались нотки испуга и участия. Эту эмоциональную окраску в голосе капитана Карл слышал впервые.
Люси пребывала в нерешительности, но, как показалось Стэнтону, вовсе не из-за того, что не имела собственного мнения. Скорее всего, ей не хотелось сообщать ужасную новость капитану первой.
Тогда решился Карл.
— Боюсь, что Вильям уже мертв. Хорошо бы подготовить к работе Роберта и всех остальных медиков. Только не знаю… Большой острый кусок металла пробил скафандр Вильяма и впился в затылок. Вероятно, это случилось, когда Вильям неосторожно приблизился к вращающейся капсуле. Давление в его скафандре вот уже несколько минут нулевое. Мы могли бы и сами вытащить кусок металла, но боимся рисковать. С другой стороны, при входе в шлюзовую камеру Вильям может удариться о стены, которые вгонят металл еще глубже. Если он до сих пор жив, то должны быть какие-то признаки этого, хоть испарина с внутренней стороны забрала… Но ничего нет…
— Да-а… — протянул капитан устало, но вовсе не печально. — Роберт уже готов к работе.
Роберт Васкес был главным медиком на борту «Рейнджера».
Своим характером, чувствами и эмоциями он заметно отличался от капитана Фернандеса. Роберт быстро впадал в депрессию или, наоборот, не стеснялся показывать все свои эмоции.
Из-за язвительности, он считался в экипаже своим парнем. Карл, несмотря на некоторые трения с Робертом, искренне считал его компетентным, знающим врачом и был уверен, что если у Вильяма остался хоть один шанс выжить, то Васкес обязательно за него ухватится.
До «Рейнджера» оставалось совсем немного, и его огромное тело, ощетинившееся антеннами, фалами, солнечными батареями и еще бог знает чем, казалось, закрыло собой полнеба. Перед самым входом в шлюзовую камеру Карл и Люси включили тормозные двигатели. Люси открыла люк, куда осторожно вполз Карл, держа за руку Вильяма. Люси подталкивала Вильяма сзади.
После того, как все трое оказались на борту корабля, люк был плотно задраен. В шлюзовую камеру стад поступать воздух, и Карл почувствовал, что скафандр все сильнее сжимает его тело. Когда давление в шлюзовой камере сравнялось с давлением в остальной части корабля, открылась дверь в карантинный отсек, где печальную миссию уже ожидали Роберт Васкес и его помощница Гвен Сондерсон.
В отличие от темпераментного доктора Роберта, Сондерсон совершенно проигнорировала присутствие Карла Стэнтона. Сам же Васкес бросал на Карла, осуждающие взгляды, словно считал его виновником трагедии.
