Владимир Брайт - Награда победителю – смерть
Чтобы переключить светофор на красный, не требуется слишком уж изощренная техника. Возникни необходимость – уверен, охотники без труда нашли бы необходимое оборудование. Насколько я понял, для них не существовало понятия «невозможно».
Наша машина двигалась во втором ряду трехполосной дороги. Скорость – в пределах допустимой по городу. Дистанция – тоже. Светофор переключился на желтый, и идущий впереди микроавтобус проскочил, а нам пришлось остановиться. На первый взгляд позиция казалась вполне нормальной. В случае неожиданного нападения у нас имелась возможность маневра, которого были лишены автомобили, находившиеся сзади. Впрочем, мнимые преимущества не играли особой роли – ловушка уже захлопнулась. А то, что ничего не подозревающая жертва оставалась в счастливом неведении относительного своей участи, свидетельствовало только о ее глупости и ничем не подкрепленной уверенности в собственных силах.
– Светофор слишком быстро переключился с желтого на красный.
Честно говоря, я не ожидал, что Туша окажется способен на что-либо большее, чем просто махать кулаками.
Быстрый незамедлительно среагировал, вытащив пистолет. Остальные последовали его примеру.
«А почему перекресток до сих пор свободен?» – хотел спросить я, но не успел – рванувшийся с противоположной стороны перекрестка кабриолет снял все вопросы.
Если в мире существует эталон идеального телохранителя, то Быстрый приблизился к нему вплотную. Человеку на переднем сиденье не хватило совсем чуть-чуть. Может быть, десятой доли секунды или меньше. Не возьми снайперы на прицел и водителя, и пассажира, Быстрый смог бы остановить нападавших. Он вскинул пистолет, решив выстрелить сквозь лобовое стекло, но не успел.
Две пули почти синхронно пробили правое и левое боковые стекла, после чего из пяти человек, находившихся в машине, в живых остались трое.
– Я же предупреждал о снайперах. – В моем голосе не было ничего, кроме безнадежной печали.
Ставка на телохранителей оказалась проигрышной. И теперь осталось только дождаться окончания комедии, чтобы, воскреснув, начать все сначала.
Несмотря ни на что, мистер Лант был профессионалом. И огромный человек, сидящий слева от меня, тоже. Поэтому ни тот ни другой не стали делать резких движений, опустив поднятые было пистолеты на колени.
Один превратно истолкованный жест – и затаившиеся неподалеку стрелки (а их минимум двое) сделают аккуратные отверстия в головах чересчур непонятливых людей.
– Невозможно предусмотреть все. – Даже в столь безвыходной ситуации глава секьюрити пытался сохранить достоинство.
– Первое правило бизнеса: клиент всегда прав. Второе: не нужно считать себя умнее других. – Я мог позволить себе откровенную грубость, так как вверил жизнь человеку, оказавшемуся неспособным ее защитить.
Наверняка он мог привести множество веских аргументов в свое оправдание, но не стал этого делать. Сейчас все внимание мистера Ланта сосредоточилось на стремительно приближающемся кабриолете.
Казалось, водитель решил таранить нас лоб в лоб, но, не доезжая до цели около тридцати метров, он резко ударил по тормозам, одновременно вывернув руль влево. Автомобиль эффектно занесло. Мне даже почудилось – прямо сейчас он перевернется. Но это была скорее бравада уверенного в себе шофера, чем что-то по-настоящему опасное.
Тут меня посетила «оригинальная мысль»: ситуация напоминает просмотр остросюжетного фильма в летнем кинотеатре-автостоянке на открытом воздухе. Небрежно развалившись на заднем сиденье в компании друзей, пьешь пиво, хрустишь чипсами, а на огромном экране мельтешат кадры крупнобюджетного боевика.
По-хорошему, на просмотр лучше отправляться вдвоем с красивой девушкой и сидеть, прижимаясь друг к другу телами и не переставая безостановочно целоваться. При таком раскладе можно вообще не смотреть на экран, сосредоточившись на партнерше. За редким исключением все боевики на одно лицо – немного постреляют, немного побегают, кого-нибудь похитят, затем подсуетятся и спасут.
А нет подходящей девушки – можно выпить пива с друзьями. Даже если их пятеро и с заднего сиденья вообще ни черта не видно. Главное, чтобы впереди не раскинулась пара трупов, запачкавшая выбитыми мозгами обшивку дверей, и вместо настоящих убийц с экрана взирали стандартные кинематографические злодеи.
Двухместный кабриолет наконец остановился, после чего спутник водителя встал в полный рост (поставив ногу на сиденье, с которого только что поднялся). Отстраненно-спокойно, можно даже сказать, буднично, он вскинул на плечо противотанковый гранатомет, проверил упор, не торопясь прицелился, выдержал точно выверенную театральную паузу – и только после этого ненужного, в общем-то, спектакля привел в действие спусковой механизм.
Охотник делал все нарочито медленно, чтобы до жертвы дошла простая истина: НИЧЕГО У НЕЕ НЕ ПОЛУЧИТСЯ. Ни в одиночку, ни с чьей-либо помощью. Ее найдут и уничтожат – не важно, с охраной она будет или без.
Правила грязной игры придумал не я. Поэтому и изменить их не в моих силах. К чести Туши стоит отметить – парень все-таки попытался выстрелить. У него не было такой феноменальной реакции, как у Быстрого, но он все же вскинул пистолет, хотя заранее знал – невозможно попасть с такого расстояния, да еще из такой неудобной позиции. Снайпер, внимательно следивший за нашей машиной, ликвидировал Тушу, который вышел за рамки дозволенного, еще до того, как играющий на публику охотник выстрелил из гранатомета.
Теперь из пяти человек, купивших билеты на грандиозное мегапредставление, в живых остались двое. Только мы с мистером Лантом продолжали внимательно наблюдать за происходящим. Хотя, по правде говоря, смотреть было не на что. Полуторакилограммовая боеголовка пробивает 370-миллиметровую броню, не говоря уже о хрупкой жестянке, где пара людей покорно ожидает смерти. Я успел только грязно выругаться про себя, после чего раздался оглушительный взрыв, и машину подбросило вверх.
Охотник использовал противотанковый гранатомет не для того, чтобы разметать наши бренные останки по ветру. С его точки зрения, это была бы слишком простая и быстрая смерть. Он выстрелил не в саму машину, а в участок асфальта рядом с передним колесом. Взрывная волна не только разворотила переднюю часть автомобиля, но и подбросила его вверх. После чего искореженный обломок, некогда называвшийся транспортным средством, завалился набок, подмяв под себя стоящее рядом такси.
Во время полета мертвое тело Туши выбросило из машины, а меня нанизало на острый обломок боковой стойки. Не зацепись я за это препятствие, наверняка дотянулся бы до пистолета, валявшегося неподалеку.
«Проклятые дилетанты, все из-за вас!» – хотел изо всех сил закричать я, но не смог – во рту скопилось слишком много крови, а выплюнуть ее уже не было сил.
Жизнь покидала тело вместе с вытекающей из раны кровью. И как ни странно – начиная с определенного момента пропала боль. Ее просто не стало.
«Смертельное ранение, – не без удовлетворения подумал я, перестав чувствовать тело. – Сдохну раньше, чем Злая начнет полосовать кишки своими ужасными зубами. Даже если адская тварь успеет, мне ничего не страшно!»
Это была последняя здравая мысль. В угасающем сознании еще успело промелькнуть обезображенное лицо мистера Ланта, а затем свет выключили, и фильм кончился. Я ошибся в одном – в летнем кинотеатре показывали не боевик, а мелодраму. Ведь это только в мелодрамах в итоге все погибают.
Глава 5
После неудачи с телохранителями я вновь попытался ограбить банк. Но теперь мной двигало скорее отчаяние, чем надежда. И потому уже с самого начала попытки были обречены на провал.
С завидным постоянством проклятые киборги потрошили нашу команду, словно куриц, попавших на разделочный стол повара. И с каждой новой неудачей в душе умирала какая-то частица моего истинного «я». А ее место заменяло нечто такое, что невозможно описать простыми человеческими словами. Те, кто прошел через ад, уже ничего не могут сказать, а остальные не поймут сплава боли, отчаяния и безысходности, который подавляет сознание, превращая некогда нормального человека в жалкую тень.
В конечном итоге, устав от всего на свете, я в очередной раз уединился в отеле. Старенький телевизор работал сутки напролет, а я с отрешенностью манекена сидел в кресле, бессмысленно глядя на экран. Состояние походило на медитацию или транс. Так можно было провести остаток вечности, но через полтора месяца кончились деньги.
Хозяин ночлежки пришел требовать оплату. Жестокий мир не оставлял меня в покое даже в этом убогом захолустье. Я пытался уладить дело миром, но тщетно. Лоснящийся от пота ублюдок оказался на редкость несговорчивым. Неприятный разговор закончился демонстрацией пистолета и обещанием вышибить мозги, если меня еще раз побеспокоят.
