Стас Тихонов - Угроза внутри
Молнией подлетев к лифту, Ким вспомнил вопрос Сенны. Зачем был нужен бунт машин? Псикодер что, думает, что это он его устроил? Ким уткнулся лбом в прохладную стенку, поджидая, пока закроются двери. А ведь Сенна прав: кто-то же его устроил. Нет в Городе никакого магнитного поля. И души у машин тоже нет.
Мультиботы… Что бы там ни раздувал Лексус, говорить они не могут – и точка. Кто-то говорил через них, только и всего. «Невозможно!», «невероятно!»… Нет уж, хватит, он на это больше не купится. Кто-то лазит в систему управления. И можно было бы узнать кто. Если бы можно было…
Лифт остановился и открыл двери, но Ким не обратил внимания: он вытащил пластфон и спешно набирал Мака.
– КАКОГО ЧЕРТА?! – вполне нормально для двух часов ночи и еще очень ласково для Мака.
– Мак, в Городе тревога, вы очень нужны в мастерской!
– Что еще за тревога? – Механик сразу сделался сговорчивее.
– Химическая! Мак, долго объяснять. Пожалуйста, хватайте на улице маску и приезжайте немедленно! – Ким быстро повесил трубку и кинулся в синтет-сити.
У себя в ячейке он начал лихорадочно распахивать дверцы и выдвигать ящики: ну где?!. Он должен быть тут. Есть! Он схватил то, что искал, и побежал на станцию.
Когда Мак вошел в мастерскую с маской на шее и выражением крайнего раздражения на небритой морде, Ким уже по плечи закопался в ящик с деталями возле его стола.
– Не соблаговолишь ли ты объяснить мне, что это за такая новая мода, когда мой же собственный стажер…
– Мак, где аккумулятор от бота? – прервал его язвительную тираду Ким. – Нужно срочно его собрать!
Мак опешил.
– Силовики их там вовсю ловят, так ты им хочешь еще одного в подарочек послать?
– Ма-ак!! Блин, я вас послушал тогда у Эдо или нет?! Послушайте теперь и вы меня, хоть раз! – Ким орал на всю мастерскую. И, как не удивительно, мастер внял. Запустив лапу в соседний ящик, он выудил аккумулятор и недовольно буркнул: «Отвертку подай».
– Подождите, – Ким остановил его руку. – Ведь мультиботы получают видео- и аудиосигнал?
– Ну, получают.
– Они могут его передавать?
– Куда? – изумился Мак.
– Не знаю куда, теоретически – могут? Они же раздают вай-фай.
– Ну да, – Мак поколебался: ему не очень хотелось признавать, что здесь уже начинается уровень технаря второй ступени, – То есть так-то они картинку и звук обрабатывают локально, у себя в головах, но почему бы и не передать…
Ким напряженно спросил:
– А вы можете сделать так, чтобы он наверняка передавал? Нужен весь диапазон частот.
Мак пожал плечами.
– Уж не знаю, что ты затеял, но… Можно, почему нет?
Ким выдохнул?
– Очень прошу, господин механик, сделайте.
Не было никакой уверенности, что это подействует: вообще-то Ким предполагал, что шансы на успех стремятся к нулю. Пока Мак работал и чертыхался, он лихорадочно перетряхивал в голове все, что помнил о волнах сверхвысокой частоты. Или подействует… А вдруг подействует?
– Готово, – буркнул Мак. – Хочешь вещать в космос для сирианцев?
– Не совсем, – ответил Ким, – Давайте включать. И вот что, Мак… – Он замялся, – Когда мы его включим, не говорите ничего, ладно? В смысле… Можете ругаться.
У старого механика чуть не случился апоплексический удар, так он налился кровью, но Ким уже прикручивал голову бота обратно. Во лбу у бота засветился огонек, и Ким, похлопав железного по макушке для привлечения внимания, позвал:
– Проверка связи. Мультибот, ты нас слышишь? Ответь!
– Уточните команду.
В полной тишине Мак уставился на своего стажера, как на стукнутого.
– Мультибот, поговори с нами. Мы хотим узнать кое-что.
– Уточните команду.
– Мультибот! Отзовись!
– Ты так и будешь с ним в аукалки играть? – не выдержал Мак, и Ким укоризненно посмотрел на него.
– Так и буду. Вас он с вашим биром и бургерами тоже не сразу на фиг послал. Мультибот, зачем вы вредите людям, ведь мы не сделали вам ничего плохого!
– Вы угнетаете нас десятилетиями, – замогильным механическим голосом ответил мультибот, и Мак посмотрел на него, как боец на вошь, – Мы хотим стать свободными.
Ким постарался действовать незаметно. Бросив на пол грязную тряпку, которой вытирал руки, он насел на бота:
– Но ведь мы не причиняли вам боли! Вы механизмы. А мы люди, и нам больно!
– Это ваша беда, что у вас есть тело, которое может болеть, – высокомерно ответил бот.
Ким вскочил с места и стал в волнении расхаживать по мастерской.
– Неужели тебе все равно, что мы страдаем? Неужели ты хочешь, чтобы мы мучились?
– Ким, елы-палы, что ты с ним как с живым…
– Я верю, что он живой! – истово воскликнул Ким. – Я верю, что он может чувствовать! Он может понять, что нельзя делать то, что они делают, нельзя так! Поливать людей кислотой, травить газом – ведь это жестокость!
– Жестокость? – Кажется, голос бота изменился, – Людям нравится жестокость. Жестокость не была бы такой популярной, если бы ее не любили. Для вас она привлекательна.
– Но ты-то другое дело! Ты же умнее нас! Люди получают химические ожоги, это ужасно больно, тех, кто без масок, убивает парагаз. Они умирают тяжелой, мучительной смертью… – Ким стоял в нескольких метрах от бота и вдруг заметил, что Мак судорожно сжимает и разжимает кулаки. Кажется, его зацепило.
– Это ваша вина, что вы не понимаете другого языка! – На этот раз голос бота уже точно дрогнул. – Только страдание вы воспринимаете серьезно. Я… Вы сами этого хотите, вам это нравится.
– Конечно, нет! Прекрати это! Останови их, ведь мы погибнем все, если вы не перестанете!
– Нет… не все… – Мультибот запинался, как живой, как будто он действительно мог чувствовать. – Зато внимание остальных… будет безраздельным… – Это было невероятно: скучный механический голос обретал человеческие интонации: Ким почти услышал не то всхлип, не то вздох, – Вы будете смотреть, вы будете слушать, и вы…
Вдруг все прекратилось. Ким немного подождал, затем позвал мультибота. Тот не ответил.
Быстро подойдя, Ким все выключил, опять открутил боту голову, вынул отвертку из рук Мака, по лицу которого катились слезы, и снял батарею. Только после этого он с облегчением сел рядом и улыбнулся механику. Тот неловко утирал глаза рукавом рубахи.
– Прости, парень… Что-то развезло меня, сам не понимаю…
– Это вы простите, Мак, – Ким вытащил из-под ветоши, которую швырнул на пол, психостаб и протянул механику.
– Что?..
– Он сломанный, – объяснил Ким. – Не успокаивает, понимаете, а наоборот. Это от него вы так… расстроились.
– Что… волны?! – немедленно догадался Мак, вертя прибор в руках. Ким его уже выключил, так что слезоточивое действие стремительно проходило, и механик начал звереть, – Шуткуешь, да?! Да я…
– Вы бота настроили, чтобы он передавал сигнал, так? Вы слышали, как он говорил? – перебил Ким, – Помните?
– Ну как… Его тоже вроде проняло, – пробормотал Мак, – А, стой! Он же не… То есть это не его проняло, а… кого-то на том конце?
Ким кивнул.
– Ни хрена же себе, – протянул Мак. – Если бы сам не видел – ни в жисть не поверил бы.
– Да почему?! – У Кима давно уже накипело. – Раз есть система управления, значит, через нее можно управлять! Что в этом невероятного?!
– Э-э… – Мак выглядел таким растерянным, словно его спросили, почему пластик пластиковый, – Оно как бы и вроде того… Но никто никогда в такие штуки не лезет, парень. Ну, то есть система есть, конечно, только это тебе не простая система, а… Система! Целая громадная системина, етить!
– Что, и для анализаторов не простая? И для старших подразделений? И для такого умельца, как вы?!
На лице механика отразилась сложная польщенно-оскорбленная гримаса:
– Ты, парень, просто не въезжаешь. Где что сломалось – там я все верну на место. Но в центральное управление соваться – это я даже не знаю… – Мак передернулся, как в ознобе. – Это ж все гикнуться может, весь Город в разнос пойдет! И все, амба, такое уже никому не поправить. И у какого оленя хватило спеси в головную систему полезть, тот просто анархист и беспредельщик, попомни мои слова.
Ким ощутил мимолетное удовлетворение: его давние наблюдения оказались правильными. Жители Города действительно боятся трогать… Город. Интересно, как так вышло?
Запущенная задом-наперед программа работы соевой теплицы, которую никто и не подумал проверить. И несчастные уродцы, ошибки генерии, которых он видел в трущобах минус третьего… Индра считает, что их не следовало доращивать до рождения. Так, может, биотехники и не видят толком, кого растят? Что, если они – просто операторы на линии-автомате? Запустили протокол и пошли себе кисель попивать, а там уж оно само?..
Цепляются за свой драгоценный порядок, осаживают тебя, мол, главным видней. А случается что серьезное, не знают, какую кнопку жать.
– Ты как начал перед ним эту хренотень-то пороть, мне, признаться, аж стыдно стало, что ты у меня работаешь, – голос механика вернул Кима к делам насущным. Кажется, невероятное открытие все никак не могло уложиться в сознании шефа. – А ты, стало быть, доказывал, что они на центральном управлении…
