Василий Головачев - Смерч
– Стас! – отчаянно крикнула Светлана, бросаясь к Суворову. – Остановись! Ты не наёмный убийца!
– Здесь нет Стаса! – гулким басом проговорил Котов-младший; спираль вспыхивающих язычками пламени ромбов распрямилась, обретая форму меча. – Я выполняю приказ!
Смерч за его спиной полыхнул зарницей, показал в глубине дергавшееся оскаленное лицо, наполовину человеческое, наполовину звериное, и меч Стаса снова метнулся к группе тех, кто недавно был с ним по одну сторону баррикад.
Неизвестно, смогли бы Посвящённые и соратники их – Матфей, Светлана-Светлена, Юрьев – отбить удар «устранителя препятствий», даже соединив энергосферы, но делать этого им не пришлось.
Молния слетела с «жидких» качающихся небес тюрьмы Конкере, и перед Стасом возник человек в белом костюме, с белыми как снег волосами. И Котов-младший удержал удар.
– Граф… – расслабился Самандар.
– Тарас! – прошептала Ульяна.
– Диарх… – почти беззвучно выговорила Светлана.
– Здоровеньки булы, шановны панове, – белозубо улыбнулся Горшин, поклонился, – и гарни жинкы. Давно мы с вами не встречались в таком составе. А что это с господином Рыковым?
– Он не пережил счастья встречи с хозяином, – пошутил Самандар.
– С хозяином. – Тарас мельком посмотрел на приближавшийся смерч. – Его душа давно уже там, во Тьме.
– Осторожнее, сзади!
Тарас оглянулся на Стаса, игравшего мечом, перестал улыбаться.
– Оруженосец… правая рука Монарха… так ты и не освободился от чёрной зависимости.
– Я… вас… убью! – с натугой проговорил-проклокотал Стас.
– Попробуй, – кивнул Горшин, и в руке его появился меч, такой же, что и у противника.
Мечи – струи прозрачного огня – столкнулись, породив удар молнии и грозный грохот. Гора под ногами людей содрогнулась.
Стас отступил, озадаченно глянув на свой меч. Снова прыгнул вперёд, нанося сразу несколько сверхбыстрых ударов-вспышек с разных направлений.
Тарас отбил выпады, двигаясь легко и непринуждённо, будто показывал урок фехтования ученику.
Стас опять отступил, с недоумением переводя взгляд с лезвия меча на меч противника и обратно.
Самандар, Парамонов и Василий Никифорович, Юрьев и Матфей обменялись взглядами, начиная догадываться об истинном положении вещей.
Стас потемнел, его фигура стала двоиться, плыть, пульсировать, светиться. Он снова бросился в атаку, яростно рубя воздух мечом, оставляя дымящиеся шрамы на поверхности горы и тающие сеточки молний в воздухе.
Тарас невозмутимо парировал выпады, затем сделал неуловимое глазу движение и выбил меч из руки бывшего оруженосца. Стас кинулся за мечом, но отпрянул, избегая укола острием меча противника. Его меч, зашипев, как рассерженный кот, расползся струёй дыма, превратился в обычный стальной клинок и словно заржавел, покрылся красноватой коростой.
– Стас! – слабо воскликнула Светлана, порываясь бежать к проигравшему бой, но Матфей остановил её:
– Не мешай им, Светлая.
Тарас, продолжая держать меч острием к груди Стаса, прыгавшего то вправо, то влево, пытавшегося сойти с вектора удара, проговорил медленно, свистяще-гулким голосом:
– Иногда мне кажется, что я напрасно взялся за эту работу.
– Какую? – ощерился Котов-младший.
– Работу чистильщика. Гордыня человеческая неистребима. Смертные грехи бессмертны. Никто не хочет учиться на своих ошибках. Тьма всё время находит своих апологетов. Бросить всё к чёртовой матери, что ли?
– Ты не сможешь меня убить! – Стас оглянулся, ткнул пальцем в колонну смерча. – Он не позволит!
– А я никого не собираюсь спрашивать. К тому же ты напрасно надеешься на него. Увы, друг мой, хозяева редко ценят и защищают своих слуг, а тем более такие, как Аморф Конкере.
– Не убивай его, диарх, – проговорил Юрьев.
Горшин качнул головой.
– Иногда приходится стрелять в человека, чтобы убить в нём Зверя.
– Граф! – прошептала Светлана.
И только Василий Никифорович и Матфей промолчали.
Меч Тараса вдруг изменил форму.
Он превратился в спиральный рог, затем в кристаллическую друзу, в язык огня, в копье с ледяным наконечником, в рогатину, в кружевной веер, в лазерную нить, в цепь сверкающих ромбов, в суковатую дубину. Дубина выросла в размерах, становясь дымно-прозрачной, воздух сотрясли четыре сложнейших, музыкальных, нежно-сладостных и одновременно грозных аккорда, четыре «трубных гласа», потрясших пространство и сознание людей.
– Синкэн-гата! – пробормотал Самандар. – Настоящий!
Тарас поднял «дубину» и опустил на голову не сумевшего увернуться Котова-младшего.
Раздался звук гонга, чистый и ясный.
Вскрикнули Светлана и Ульяна. Малыш на руках заплакал, но тут же перестал.
Стас схватился за голову, покрываясь тонким слоем чёрного дыма, упал. Дым собрался над ним кисейно-прозрачным облачком, и облачко вдруг метнулось змеёй к грозной колонне смерча, продолжавшего пожирать творения Инсектов.
Движение на вершине горы прекратилось. Люди молча смотрели на человека в белом и лежащего в десятке шагов от него человека в чешуйчатых зелёных доспехах.
Дубина Тараса превратилась в обычный стальной меч, потом в нож, который он небрежно сунул за пояс. Подошёл к противнику, склонился над ним, выпрямился, отступил.
Стас зашевелился, сел, держась за голову, открыл глаза.
– Что… это… было?
– Дурной сон, – усмехнулся Горшин.
Глаза Котова-младшего наполнились светом, он увидел рассматривающих его бывших друзей и близких, всё понял. Встал, пошатываясь.
– Маша…
– Погибла.
– Господи! – Стас прижал к ушам ладони, побледнел до синевы. – Я… считал… что она…
– Ты убил её! – безжалостно сказал Горшин.
Стас оглянулся на крутящийся смерч, на свой меч, покачал головой и вдруг заплакал, тихо, молча, только слёзы лились по щекам, но он их не вытирал.
Тяжкий удар потряс город.
Смерч напомнил о себе рождением внутри колонны жуткого звероподобного лика, ускорил движение, круша всё на своём пути.
– Граф, сейчас здесь будет Монарх, – сказал Юрьев негромко.
Горшин, прищурясь, посмотрел на смерч, перевёл взгляд на Артура.
– Что ж, давайте встретим его как подобает. Артур, друг мой, дунь-ка в свисточек.
Артур, чувствуя на локте вздрагивающую руку Светланы, очнулся, достал из кармана нагревшуюся «свирель».
Глава 32
АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬ
– Что это? – полюбопытствовал Вахид Тожиевич.
– Иерихонская Труба, – небрежно ответил Горшин.
– Вы шутите, Граф? – удивился Юрьев.
– Так я ещё не шутил. – Тарас подошёл к Артуру. – Спокойно, Суворов, мы ничуть не рискуем. Отойди чуток и дуй.
