"Фантастика 2024-12". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

Барон Хальвенд ден Зулль оказался единственным вассалом Грегора, открыто принявшим сторону Эклузума. Альдор ожидал роптания от собственного отца, полагая, что тот подчинится с неохотой и постарается выбить побольше выгод для Граувера, прежде чем окончательно согласится на условия герцога. Так и случилось. Впрочем, компромисс был достигнут довольно быстро и, разумеется, не без хлопот со стороны эрцканцлера. Согласились даже вечно склочные Эккехарды. Но барон Ульцфельд по-настоящему удивил Грегора, и удивил неприятно.

Зулльский замок, фамильное убежище лорда Хальвенда, где укрылось мятежное семейство, пришлось брать штурмом. Альдор догадывался, по какой причине барон покинул хорошо укрепленный Ульцфельд и спешно переместился в переживающее не лучшие времена родовое гнездо, но запланированному побегу в империю не было суждено осуществиться.

К тому моменту, как Грегор подошел к стенам замка, осада была уже в разгаре. Силы графов Урста и Эккехарда общей численностью в три сотни копий оцепили территорию столь надежно, что и мышь не смогла бы проскочить. Волдхарду, удовлетворенному работой вассалов, осталось лишь дать команду идти на приступ.

Нынче замок, веками восхищавший гостей роскошным убранством, представлял собой жалкое зрелище. Древние стены давно не ремонтировались и местами были разрушены, хотя хранили следы былой мощи. Насыпной холм начал проседать, ров зарастал и чистился сервами спустя рукава, а владельцы-бароны уже в котором поколении не предпринимали попыток исправить положение. И лишь обиженно насупившийся старый донжон, сохранившийся в первозданном виде, неприветливо взирал на осаждавших, словно был недоволен шумом, нарушившим его многолетний покой.

Мятежники явно не ожидали, что их застанут врасплох графские войска, и не успели толком подготовиться. Более того, о готовящейся осаде не знал даже Альдор — Грегор до последнего хранил план захвата замка в секрете. Эрцканцлер начал подозревать неладное лишь когда праведное воинство Грегора, оказавшись на развилке тракта, свернуло не в сторону Ульцфельда, а направилось прямиком на Зулль.

Как выяснилось позже, авантюрой руководили Эккехарды, и в кои то веки из их суеты вышел толк. Лазутчики графа Урста донесли, что лорд Хальвенд спешно ретировался из Ульцфельда, едва на земли баронства ступила нога Грегора. Вряд ли он намеревался давать бой — даже при самом хорошем раскладе мятежному барону удалось бы лишь отсрочить сражение. Альдор полагал, что Зулль собирался бежать в Миссолен, когда осознал, что оказался без поддержки соседей. Затея непременно увенчалась бы успехом, не случись Урсту захлопнуть ловушку, как только мятежник добрался до своего родового замка.

Хальвенд отсиживался за стенами два дня. На третий он был вынужден сдаться после того, как Грегор пообещал оставить в живых всех обитателей замка, причем герцог проявил немыслимое великодушие, поклявшись сохранить жизнь и членам семьи мятежника. Окончательное решение Зулль принял, когда кусок древней замковой стены внезапно обвалился, гостеприимно открыв войскам Волдхарда проход к цели.

Альдору подумалось, что таким своеобразным образом замок отомстил хозяевам, запустившим его ради более нового и богатого Ульцфельда. Иные увидели в этом чудо и знак свыше. Барон Хальвенд настолько впечатлился, что пал на колени и, произнеся краткую молитву, тут же велел защитникам сложить оружие.

Грегор, следовало отдать ему должное, слово сдержал. Однако это не помешало ему объявить семью барона изменниками и заковать всех мужчин в кандалы. Женщин пощадили и предоставили возможность собрать необходимые для путешествия вещи.

Альдор ожидал, что после сдачи Хальвенда войско продолжит путь в Эллисдор, и был не на шутку взволнован, когда Волдхард велел выдвигаться к Ульцфельду. Однако события, последовавшие за этим волеизъявлением, окончательно вывели его из равновесия.

Ульцфельд встретил гостей ливнем, какого Альдор давно не мог припомнить. Тяжелые струи воды хлестали его по щекам и отчаянно лупили по промокшему до нитки плащу. Кастеляну хватило одного взгляда на клетку, в которой стучали зубами барон Хальвенд с сыновьями, чтобы оценить ситуацию. Старик, облаченный в расшитую серебром темно-синюю ливрею, молча отдал герцогу ключи от замка и преклонил колени, повинуясь приказу своего господина. То же проделали и слуги, что высыпали во двор, повинуясь зову любопытства. Грегор распорядился разместить узников, дал указания позаботиться о сопровождавших его войсках и, пригласив Альдора последовать за собой, вошел в главный зал.

Разумеется, Зулль не шел ни в какое сравнение с Ульцфельдом. Эрцканцлер восхищенно вздохнул, увидев галерею витражных окон из знаменитого гацонского стекла, изображавших наиболее прославленных правителей Хайлигланда. Рядом с каждым портретом, выполненным в натуральную величину с невиданным мастерством, располагались стеклянные же свитки, на которых перечислялись великие деяния многочисленных владык. Альдор пожалел, что из-за непогоды и надвигавшейся темноты у него не было возможности детально рассмотреть каждое окно.

Сервы торопливо зажигали свечи. В зал втащили больше столов и скамей, дабы не обделить свиту столь высоких гостей. На кухне, как и ожидалось, царило паническое столпотворение, но кастелян, казалось, вполне справлялся.

Грегор и Альдор поднялись на верхнюю галерею, помышляя ненадолго укрыться от всеобщего внимания. Стоя на балконе в тени, отбрасываемой уже развешенными знаменами с гербом Волдхардов, герцог положил локти на перила.

— Нравится замок? — скользнув глазами по противоположной стене зала, спросил он.

Альдор свесился вниз, внимательно вглядываясь в цветастые окна.

— Мы ведь уже были здесь, — ответил он. — Два года назад, я хорошо помню ту поездку. В солнечную погоду Ульцфельд выглядит уютнее. Насколько вообще может быть уютной такая громадина.

— Да, тебе всегда нравились строения поменьше.

— Но здесь тоже хорошо. Особенно зал, — Альдор кивнул на тускло поблескивавшие витражи. — Барон Арнульф, когда строил этот замок, так лизнул Волдхардам задницу, что переплюнуть его, пожалуй, уже не выйдет ни у одного вассала.

Грегор раскатисто засмеялся и потрепал друга по плечу.

— Арнульф был известным жополизом. Что не помешало ему предать моего пра-пра-прадеда на поле битвы. В пекло это показное почтение. Лучший способ лизнуть мне задницу — хранить верность.

— Я всегда был верен тебе, Грегор Волдхард.

— Знаю, — посерьезнел герцог. — И ценю это. Гораздо выше, чем тебе порой может казаться.

Эрцканцлер задумчиво перебирал звенья цепи, начинавшей неприятно давить на плечи — к грузу возложенной ответственности он уже давно привык, но щеголять, выставляя напоказ символы власти, соглашался лишь в исключительных случаях. В этот день ему пришлось терпеть тяжесть с самого утра.

— С другой стороны, легко сохранять верность одному человеку, когда у тебя больше никого нет, — тихо сказал Альдор. — Семья не в счет. Тебе ведь известно, что мой отец все локти искусал, когда узнал, что ты меня возвысил. Меня, а не старших братьев. Ему остается тешить себя тем, что я лишен права на наследство и, занимая столь важную должность, не имею за душой ровным счетом ничего.

Почему отец так его ненавидел? За какие грехи, черт возьми? Альдор часто задавался этим вопросом, копался в прошлом, раздумывал над воспоминаниями — и не мог придумать ни одной причины, по которой мог заслужить эту неприязнь. Отправив его в Орден, отец явно вздохнул с облегчением. Но после того, как Альдор отказался от послушания и вошел в свиту Грегора, отношения с бароном Граувером испортились окончательно. Сколько было гневных писем, угроз, приказов вернуться под опеку монастыря… Лишь став эрцканцлером, Альдор почувствовал в себе уверенность и способность сопротивляться отцовскому давлению.

Но что было тому причиной? С какой стати этот сварливый старик так на него взъелся?

— Боюсь, у меня плохие новости для твоего отца, — прервал размышления Альдора Грегор.