Вадим Еловенко - Мы – силы
– Ну, наконец-то, – радостно приветствовал Романа Ринат. Он стоял за навалом из деревьев в окружении практически всех командиров и, казалось, ждал только Романа. – Видал? Сдаются… Всех своих людей, свободных от вахт, собери, они нужны будут… на всякий случай. Мало ли, какая дурь в голове у наших друзей.
Судя по улыбкам и вообще довольным лицам ротных и штабных офицеров, никто особенно не ожидал подвоха. Точнее, возможность эту предполагали, но откровенно не верили.
– К ним уже послали кого-нибудь? – спросил Роман, принимая из рук Рината бинокль. Нацелив его на маячившее на ближайшей пятиэтажке белое полотно, кажется простыню, он насторожился оттого, что за пулеметом под ним все так же виднелись люди. Флаг подняли, а расчеты не снимают. У Романа в груди все больше нарастало беспокойство. – Я им не верю.
Хмыкнув, Ринат сказал:
– Я тоже им не верю. – Хлопнув друга по плечу, он добавил: – Так что ты в этом не одинок. Улем, получив сообщение, тоже высказался… не буду тут цитировать.
– И что вы собрались делать?
– Ну, сейчас вернется мой наставник, он к ним вызвался пойти, тогда и решим.
Кивнув, Роман спросил:
– Что мне сейчас сделать?
– Я уже сказал. Пошли за своими. Мне нужно минимум два взвода твоих снайперов, чтобы прикрывать нас в случае чего.
– Это мне с точек снять придется. У меня многие с ночи. Толку от них не будет в случае чего…
– Да, снимай. Думаю, они тут теперь всяко нужнее, чем там…
– Хорошо, – кивнул Роман и громко крикнул, подзывая посыльного штаба. Отдав указания и проводив взглядом бойца, Роман опять в бинокль стал рассматривать строения города.
Наконец, так и не избавившись от чувства опасности, Роман присоединился к штабистам, стоящим в сторонке от Рината и его ротных.
– Решили, что со сдавшимися делать будете? – как можно равнодушнее спросил Роман у начальника штаба.
Тот странно посмотрел на Романа и, глубоко затянувшись сигаретным дымом, бросил окурок под ноги. Деловито затоптал его и спросил в ответ на вопрос:
– А есть более толковые предложения, чем всех в расход? Или спрошу по-другому: есть более верное толкование приказа Улема?
Видя блуждающие на лицах штабистов улыбки, Роман покачал головой и с натянутой усмешкой спросил:
– А нам что, на всех патронов подвезли? Или обратно без боезапаса пойдем?
Начальник штаба сказал уже серьезно:
– Если все пройдет без эксцессов, то загоним во рвы, которые они тут накопали, и гранатами с фугасами решим вопрос.
Кивнув, Роман посмотрел в тяжелое небо, как ему казалось, свинцом давящее на его плечи. Странная ситуация. Он действительно не хотел, чтобы Ринат и его бойцы попали в засаду и были убиты. И ради этого он бы пошел на все. Но в то же время осознание, что после победы он примет участие в казни своих друзей… пусть даже они его не считают давно другом… что он станет соучастником смерти Ханина, пусть и бывшего, но командира. В гибели тысяч ни в чем не повинных людей… Ему буквально стало физически плохо от предстоящего. Желудок сначала резануло, а потом и вовсе схватило так, что он был вынужден отойти от штабистов и переждать спазм в сторонке.
Роман давно подозревал, что такое беспорядочное питание может его до язвы довести, и, наверное, спазмы его не удивили. Но вкупе с душевными проблемами еще и такие жесткие физические, казалось, собрались реально выбить его из строя. Словно все в организме Романа сопротивлялось любым попыткам хоть как-то участвовать в происходящих событиях.
Сигарету за сигаретой курил Роман, ожидая, пока пройдет приступ. Он облегченно вздохнул только минут тридцать спустя. Так что, когда его взводные подвели бойцов к командиру, он смог четко и внятно объяснить им предстоящую задачу, а не со страдающей гримасой выдавливать из себя слова. Отправив своих снайперов найти место для привала в стороне, чтобы на глаза начальству лишний раз не лезли, сам он вернулся к Ринату.
– Мои на месте, – сказал Роман, рассматривая сосредоточенное лицо товарища.
Ринат кивнул, всматриваясь в бинокль. Оторвавшись от него, он сказал Роману:
– Пусть ждут. Сейчас вернутся наши, там уже решим, как и где разместим твоих бойцов.
– Давно они ушли? – спросил Роман.
– Да уже с час как. Но мы решили, что они торопиться не будут. Пусть все осмотрят сами. Поговорят с этим Ханиным и Рухловым. Кондрату с его людьми добраться до этих двоих так и не удалось, так хоть сейчас посмотрим, кто ж это такие. Нам главное – понять, ловушка это или действительно все у них так плохо, что выбора не оставалось, кроме как открыть ворота.
Роман молчал, разглядывая тяжелые тучи. Заметив взгляд друга, Ринат сказал:
– Я тоже опасаюсь, что дождь пойдет. Странно, что последние дни ни капли при такой-то погоде.
– По закону подлости обязательно будет… – проговорил Роман.
Видя, что друг кроме предстоящего думает еще о чем-то, Ринат спросил:
– Что ты опять грузишься? Что тебе еще жить мешает? Твоя эта дура далеко и наверняка в безопасности со своим женихом и его отцом.
Усмехнувшись грустно, Роман мотнул головой и сказал:
– Я не об этом.
– А о чем тогда?
– О том, что потом будет, когда эти сдадутся.
Ринат снова поднял бинокль к глазам и сказал:
– Что будет… Что будет… все как обычно будет. Тех, кто нам нужен, с собой заберем. Я помню, что Улем сказал, но медики, механики и вообще… нам много кто нужен. Остальные здесь останутся. – Он оторвался от бинокля и, рассматривая лицо Романа, сказал язвительно: – Вот только соплей не надо мне тут. Ты меня утомил, если честно, Ромка. На тебя плохо женщины влияют.
– Что ты мелешь? – возмутился Роман. – Я что-то сказал?
– Ну, мало ли… – улыбаясь, сказал Ринат и обрадовано добавил: – Возвращаются. Ну и отлично.
Вместе со штабными офицерами Роман и Ринат встретили вернувшихся с той стороны. Наставник Рината, как ни странно, не был обрадован. В его голосе, как обычно, слышалась насмешка, но что-то его раздражало.
– Ну как? – спросил Ринат.
Поздоровавшись с теми, кого не видел, наставник сказал:
– Ну что… вам правду или то, что вы хотите слышать?
Ринат только вздохнул, поджимая губы, а Роман нетерпеливо потребовал:
– Не тяните.
Оценив взглядом Романа и его раздраженный голос, наставник сказал:
– Это западня. – Видя недоверие штабистов, он пустился в объяснения: – На улицах никого. Я проехал до управы, где мы обсудили предварительные условия сдачи. Нигде ни души, кроме бойцов, разумеется. Выглядят изможденными, но не при смерти. Могли бы еще недели полторы-две нам мозг клевать. Да и этот Ханин. Крепкий мужик. Долго выдержит. И нам, насколько я понял, он не верит ни на грош. Он и сам так сказал открыто. Потом он ушел, и мне обсуждать пришлось подробности с Рухловым и остальной их славной компанией. Все время сидел и ощущал, что меня разыгрывают. Так не сдают город. Я, конечно, сам раньше капитуляции не принимал, но со всяким знаком по истории. Они больше из меня пытались вытянуть информации, чем обсуждать спасение своих шкурок и имущества. В общем, Ринат, слышишь, это не сдача. Это провокация. Скорее всего, понимая, что они долго не выдержат, решили напоследок отыграться. Подождут, пока наши войдут в город, и из укрытий просто перестреляют.
Ринат задумался, отвернувшись к городу, а его наставник, отвинтив крышку фляги, хорошо приложился к содержимому. Роман, наслышанный уже о пьянстве этого человека, только и сказал:
– Не пили бы вы сейчас.
Завинтив крышку, наставник посмотрел в глаза Роману и сказал:
– Это вода. И меня хоть не учи, что мне делать. Бойцов своих учи. Хорошо?
– Не грызитесь, – сказал Ринат. Обращаясь к наставнику, он спросил у него: – Есть у тебя идеи?
Хмыкнув, тот ответил, оглядывая штабистов и бойцов, что пришли с ним из окруженного города:
– Я только один вариант вижу, как не вляпаться и их ловушку превратить в нашу победу.
Роман заинтересованно посмотрел на наставника Рината. Как ни крути, но этот человек еще ошибок не совершал, и его наука могла еще пригодиться. Ринат же, закуривая, подошел к карте, разложенной на чьей-то куртке прямо на земле, и попросил подойти всех. Сгрудившись вокруг хоть и самодельной, но очень приличной карты города, переданной разведчиками, ушедшими к Кондрату для координирования действий, офицеры в который раз хмуро осматривали красные обозначения известных баррикад и заслонов.
– И что у тебя за идея? – спросил серьезно Ринат.
Даже не глядя на карту, наставник сказал:
– Ну, требовать с вас, молодежь, чтобы вы знали историю, смешно, но был у нас такой царь веселый. Иван Грозный. Ну, то, что он был, вы, наверное, знаете, но как он брал города, надо пояснить. Человек он был незамутненный, и, когда город сдавался, он, не доверяя защитникам, требовал, чтобы все жители покинули стены крепости. Просто и со вкусом. Были прецеденты, когда он всех вышедших тут же через одного и отправлял к праотцам.
