Андрей Круз - Эпоха мёртвых. Прорыв
Сергей Крамцов
29 мая, воскресенье, утро
К воротам Первого завода, откуда нас должны были забрать, шли вчетвером. Кроме нас с Васькой неторопливо шагали к выходу из анклава «антитеррорист» Зудин и неожиданно приодевшийся по-военному нескладный и неуклюжий Мелихов, которому никак не удавалось толком пристроить на плече «укорот» и который представлял довольно забавный контраст явно толковому и лихому майору.
Васька выспался за всю ивановскую, я же зевал так, что боялся челюсть вывихнуть — мне поспать удалось часа три, не больше. Беседа в кабинете Гордеева, больше напоминавшая перекрёстный допрос, тянулась до утра. К счастью, моя персона так особого подозрения и не вызвала, никто не покушался забрать у меня оружие и куда-нибудь запереть. А вот по всем, кто имел хотя бы какое-то касательство к лаборатории, из меня всю душу вымотали. И как мне кажется, совершенно зря.
Нет, разумеется, я верю всему, что сказали мне Гордеев и фээсбэшники. Если кто и имел точную картину происходящего, так это они. И по этой картине выходило, что кто-то целенаправленно выпустил вирус в мир. До того, фактически, как произошёл взрыв в лаборатории. После чего возник следующий вопрос: почему взрыв произошёл так своевременно? И почему всё же открылись все клетки? И почему они вообще были на электрозамках, которыми мы были так недовольны? И самое главное — кто и откуда знал о свойствах вируса до того, как мы их открыли? Не думаю, что у кого-то оставалось время на то, чтобы узнать, успеть отобрать образцы «материала» и заодно распылить его по всему миру за тот короткий промежуток времени, который прошёл от открытия до взрыва. Так не бывает. Так невозможно. И что это значит? Это значит, что кто-то всё знал заранее. И готовил.
Трудно не угадать, кто именно. На мой взгляд, так совсем просто. Достаточно задать несколько вопросов самому себе. Кто приказал начать работы по вирусу? Кто в мирное время зачем-то собрал себе настоящую армию? Кто построил крепость в глухом месте, в которой и затворился? Кто вообще в силах был организовать подобное? Фамилия Бурко в мозгу вспыхивает красным и мигает, как сигнал тревоги у нас в учебке. Бурко-Бурко-Бурко… А уж на вопрос «зачем?» мы ответить всё равно не сможем. Может быть, у него были финансовые трудности, он проигрывал в смутной и непонятной игре под названием «Большой бизнес в России» и решил перевернуть стол с картами и ставками. Может быть, он просто ненавидел весь мир, какая разница? Очень уж похоже на то, что этот мир он убил.
К такому выводу пришёл не только я. И именно поэтому собрались с нами в «Пламя» Зудин и Мелихов.
— Проблем не будет из-за того, что нас двое приехало, а выходит четверо? — спросил я.
— Не будет, — усмехнулся Зудин. — Мегрел со Шкабарой домой тоже не ездили, в соседнем с проходной доме всю ночь беседы вели.
— Даже так? — удивился я.
— Так, — подтвердил тот. — Предлагают перемирие.
— По всей области? — обнадежился я.
— Нет, с двумя своими группировками. Но это как раз те, что ближе всего к нам. По факту они готовы отойти из города, восстановить железную дорогу и прекратить попытки атаковать.
— Это чего они подобрели? — недоверчиво спросил я.
— С их слов получается, что их на нас натравили. В оплату за освобождение. Тут ещё люди крутились, как раз от этого самого Бурко. Так?
— Верно, — подтвердил я.
— Вчера они с ними сцепились. Не вынесла душа поэтов позора мелочного давления по каждому поводу. Были жертвы, технику пожгли и так далее, «бурковские» отошли, двинули на прорыв.
— И получилось, что уже никто никому ничем не обязан?
— Именно так. У них промеж собой пока мир, но похоже, что это ненадолго. Тот же Шкабара сказал, что местный «Исламский джамаат» недоволен разделом территорий. Уже лишнее друг другу говорить начали, вот-вот до стрельбы дойдёт.
— Вам с этого выигрыш немалый, как я полагаю, — осторожно сказал я.
— Ещё бы, — кивнул он. — Сам прикинь: железная дорога теперь получается вся или под их контролем, или военных из Нижнего, которые вчера зашли. Пусть контактная сеть и накрылась, но даже тепловозов хватает.
— А бандитам что с этого?
— У бандитов лес. И еда. Лес точно проще всего по железке возить. Если в Нижний дотащишь, то его и там возьмут, и по реке куда надо отправят. Умеют считать.
— А остальные?
— Остальные кто как. Кого-то они уговорить обещают, а кого-то сразу в беспредельщики записывают.
— А нам как быть?
— А ни слову не верить, — засмеялся Зудин. — Ты говоришь, что хотел, чтобы они тебя только до опушки вывезли?
— Так точно.
— Ну, так и сделаем, — сказал он и обернулся к Мелихову: — Интеллигенция, по лесу километров десять быстрым маршем пройдёшь?
— Наверное, — немного растерялся тот. — Быстро?
— Бегом. — Зудин хлопнул его по плечу. — Не бойся, будешь падать — потащим. Взбодрим.
Я думал, что вся идея тащить учёного с нами была не слишком удачной, но что я в данном случае думаю, теперь уже неважно. Местные сумели даже с «Пламенем» связаться, заодно проинформировав меня, что дальняя связь очень упростилась — помехи исчезли вместе с человечеством. И вопрос о том, тащить за собой Мелихова или не тащить, решался уже без всякого моего участия. И вот шли теперь со мной рядом очень сноровистый майор, который точно собирался побыть у нас за главного, и очень не сноровистый учёный, который просто был на всё согласен.
Когда мы вышли за ворота и попали на блок, то увидели, что вчерашний «Патруль» стоит на том же самом месте, до которого довёз нас вчера. За рулём всё так же сидел мужик с совершенно уголовной мордой, то есть Шкабара, и также справа сидел Мегрел, спокойный, чем-то даже йога напоминающий.
— Доброе утро вам, — сказал он. — Сами размещайтесь, как хотите, кто-то может в багажник залезть.
— Доброе. Так и сделаем, — кивнул я.
В багажник полезли Васька с учёным. Майору такое было не по чину, а я дорогу собирался показывать.
— Я предупредить должен, — повернулся к нам Мегрел. — Власть наша от города недалеко распространяется. И всем своим о том, что у нас перемирие, сообщить не успели. Так что дальше вы осторожно, чтобы потом претензий не было.
— Да мы вроде без претензий пока, — пожал я плечами. — Даже «пояса шахидов» не надели сегодня.
— Куда везти? — спросил тот, пропустив мимо ушей мою потугу на остроумие.
— По карте покажу, — сказал я. — Узнаете место?
— Я узнаю, — хрипло сказал Шкабара. — Послужил в своё время сам, соображу.
Карта у меня уже приготовлена была, нужным место наружу, в прозрачной папке. Шкабара пару минут разглядывал, отдал её мне, кивнул, сказав:
— Понял. Минут через десять будем.
Джип рванул с места, рыкнув двигателем. Снова замелькали по сторонам пустые пыльные улицы, редкие мертвяки, которых сегодня, после того, как стрельба затихла, стало намного меньше. Проскочили мимо дома с ЗАГСом, который наполовину выгорел, превратившись в одно большое надгробие для Сергеича, проскочили мимо фонарных столбов, на которых трепыхались два сильно объеденных и оживших трупа. Третий лежал на асфальте, превратившись в начисто обглоданный костяк.
Похоже, что бандиты действительно покидали город, все признаки были налицо. Без спешки и паники, но всё же уходили. А что им тут делать, действительно? Продолжать держать бесполезную и никому уже не нужную блокаду? Бандюги своё место под солнцем нового мира уже отвоевали, если точнее сказать, то собственное государство образовали, даже государства — большой прогресс, если сравнивать с тем, что с ними было два с небольшим месяца назад. Прогресс такой, что дальше уже и некуда.
Шкабара находил дорогу уверенно, всё больше вёл по центральным улицам, на одной из которых мы увидели сразу три сожжённых «Урала», а чуть дальше — расстрелянный из гранатомётов «Выстрел». Стены окрестных домов были избиты пулями, из нескольких окон выгоревшего здания курился дымок. Тут сцепились вчера всерьёз. Чуть дальше на деревянном заборе были распяты двое, тоже явно из «вертухайской сотни». Распяты по-настоящему, прибиты здоровенными гвоздями. Возле трупов крутилась пара зомби, а те уже воскресли и дёргались.
Я оглянулся на Мелихова и увидел, что у того глаза как фары. На что бы он у себя в лаборатории ни насмотрелся, такое для него точно внове. Я уже выяснил, что он с начала Беды никуда из Центра не уходил и, в сущности, благополучно пропустил все неприятности. Ни драться ему не пришлось, ни даже с мертвяками столкнуться вне вивария. Такой вот везучий.
Машина проскочила через разрушенный сильным взрывом накопитель — когда-то через него заезжали в этот закрытый город и выезжали из него. Кирпичное здание караулки, обугленное и опустевшее, свернутые на сторону ворота, несколько обглоданных костяков на земле.
