"Фантастика 2025-29". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Белл Том
- Опять-таки, разве страсть - это плохо?
- Нет. Но страсть, не озарённая светом разума, чудовищна. Например, любовь. Без осознания это просто похоть, не так ли? И с другими проявлениями эмоций ровно так же. - Наставница вздохнула. - Величайшей ошибкой было закреплять нити управления сенсом в эмоциональной сфере, в древнейших отделах нервной системы, унаследованных чуть ли не от рыб. Конечно, в эффективности такому решению не откажешь, но вот его последствия...
- Погоди! - вскинулся Клаус. - О какой ошибке речь? Анкавер, структура и свойства сенса - это же естественные вещи. Они работают именно так, потому что таковы законы природы!
Анжи неожиданно улыбнулась.
- Ты помнишь, что я говорила тебе в прошлый раз? Наш мир - всего лишь иллюзия. Всякий раз, когда ты используешь свой сенс, скажем, для левитации, ты заигрываешь с законом всемирного тяготения. Этот закон становится не таким уж всемирным, поскольку в данный момент тебе так хочется. Какой из этого можно сделать вывод?
- Анкавер не естественен?
- Не больше, чем техническая культура. Не больше, чем магия и сны. Анкавер - итог манипулирования глубинными структурами реальности на стыке биофизики, психологии и псионики...
"выходит, твой мир был изменён, и ты хочешь, чтобы так же изменились другие миры?//
//в общем, да. Хотя признаюсь: чем дальше, тем больше у меня сомнений, нужны ли вообще такие перемены...//
//сомнения - это хорошо".
- ...я рассказывала тебе об эксперименте с перемещением через саркофаг в пределах этого мира. Но кое о чём я тогда умолчала.
- О чём?
- А ты подумай. Не бери пример с лайтов, напряги извилины.
По тону Наставницы было ясно, что на этот раз она не станет давать воспитуемым поблажек. Или додумаются сами, или...
Клаус так и не узнал, какова будет альтернатива. Он вовремя вспомнил недавние жалобы Рокаса на то, с каким трудом ему давалось "точное и непротиворечивое описание точки выхода" - иначе говоря, того мира, в который хочешь попасть. После этого ответ явился сам.
Правда, в форме вопроса:
- Откуда вы узнали набор параметров для перемещения?
- От Рышара.
Клаус моргнул.
- От Ры... от того шейда, вашего возлюбленного? Но как?
- Я нарушила кое-какие правила, - невозмутимо сообщила Анжи. - После того, как он принял зелье, я явилась в его лесное убежище, включила компьютер и ознакомилась с файлами...
"что с тобой, Клаус?//
//ты что, не... хотя ведь и в самом деле не понимаешь. Чужие файлы - это неприкосновенное. Человек не всегда может управлять тем, что выдаёт в эфир его сенс, но уж над своими личными файлами он волен в полной мере. Влезть в чужую голову - это простительно, особенно если не было прямого умысла. Но влезть в чужой компьютер, это... это...//
//преступление?//
//именно. Причём из тех, которые превращают человека в изгоя, в шейда. Правда, после зелья файлы были Рышару уже не нужны, но всё равно..."
- Я искала ответ на сугубо личные вопросы, - продолжала меж тем Анжи, - а нашла портал, ведущий в информационную Сеть высшего порядка. Портал, которым, к слову, сам Рышар не пользовался. Технология создания саркофагов, программные комплексы к ним, информация об устройстве Вселенной - это всё мои трофеи того времени... похоже, ты меня не слышишь, - констатировала с экрана Наставница. - Тебе не нравится, что я способна заглянуть в чужие файлы?
- А мне что, надо хлопать в ладоши, петь и плясать? Или благосклонно кивать - мол, да, нехорошо, но бывают обстоятельства...
- Обстоятельства в самом деле бывают. Но убеждать тебя я не стану. Я просто дам тебе задание. Представь на досуге, что Ари приняла зелье. Внезапно, без всяких объяснений и видимых причин... раз, и всё. Её больше нет рядом. И никогда уже не будет. Подумай, как бы ты стал действовать. И ещё реши, остановил бы тебя при этом запрет на просмотр чужих файлов. Что было бы для тебя важнее: узнать, ПОЧЕМУ - или соблюсти моральные нормы?
Помолчав, Наставница добавила довольно мрачно:
- Когда ты честно ответишь на последний вопрос, тебе уже не надо будет спрашивать себя, любишь ты Ари или нет.
"?Клаус?//
//да не знаю я! Надо посидеть, сосредоточиться, представить...//
//что ж, спрошу позже//
//потом. Да".
Между тем Анжи вернулась к прежней теме.
- Рышар хотел осчастливить людей. И он это сделал. Правда, путь, этот клятый путь, который он выбрал... но осчастливить большинство иным способом, пожалуй, не удалось бы, а сотворение миров - это, как и политика, искусство возможного. Что же до меньшинства, того самого, которое всегда идёт не в ногу и выбирает все стороны разом - меньшинству этому счастье по единому шаблону вообще не светит. Оно ценит удовольствие не настолько высоко, чтобы обожраться им до полного обалдения и утраты жизненных интересов...
- Погоди! - если бы не дисциплинирующее присутствие Ари, Клаус наверняка вскочил бы и заметался по комнатке этаким шариком от пинг-понга (чего за ним вообще-то не водилось). - Погоди! Кем вообще был Рышар? Богом?
- Рабочий термин, который использовался в его среде - вэ-мейкер.
- Это, кажется, из английского?
- Да. "Мейкер" - дословно "делатель". Как Kingmaker, как movie-maker, как "Pagemaker". А вэ представляет собой сокращение от world, то есть "мир"... в самом широком смысле этого слова. Точнее всего перевести термин вэ-мейкер можно, если использовать греческое слово демиург, но перевод всё равно был бы недостаточно точным. Демиург - фигура неустранимо эпическая, на ней, как ни на какой иной, лежит отсвет божественности... и тень непомерной, нечеловеческой ответственности. А вэ-мейкер - это профессия. Вполне человеческая, должна заметить. И являющаяся, по большому счёту, частью шоу-бизнеса.
- Значит, Рышар был всё-таки человеком?
- Да. С маленькой поправкой: человеком, способным творить подлинные чудеса, человеком, умеющим перекраивать миры. И даже в прямом, исконном смысле слова создавать их.
Впервые за долгое время ожила Ари.
- Зачем ему был нужен этот ваш анкавер? - спросила она.
- Редко, но метко, - одобрительно кивнула Наставница. - Для того, чтобы ответить, надо знать предысторию его родного мира. Долгое время предки и соотечественники Рышара шли тем же самым путём, что и мы в эпоху преданкавера. То есть развивали технологии. И когда они, технологии (в первую очередь компьютерные и коммуникационные) развились в достаточной степени, к ним снизошли некие калмы. Чужаки-телепаты, имеющие нечеловеческое обличье и нечеловеческое мышление. И мир Рышара изменился, приняв новую технологию.
- Это был их собственный анкавер? - рискнул Клаус.
- Вполне возможно. Доказательств нет - ни pro, ни contra. Но очень похоже, очень... - Анжи потёрла подбородок, встряхнулась. - Итак, мир Рышара получил трансферт. Вы оба им уже пользовались в той или иной форме. Мы называем это саркофагом странников. А сам Рышар вошёл в немногочисленную группу людей, которые занялись подбором программ параметров для трансферта. Вроде бы ничего необычного, просто бизнес... но, как вскоре выяснилось, не совсем. Потому что помимо крепких профессионалов в среде вэ-мейкинга выделилась прослойка из немногочисленных художников, истинных творцов, способных перешагнуть тонкую грань между копированием и созданием, между умножением числа доступных миров и расширением спектра сущностей, из которых состоит реальность. Большинство вэ-мейкеров были обычными профи и ваяли косметически улучшенные версии действительности; меньшинство - то самое, желающее странного - творило новую действительность. Миры на заказ. Рышар был из последних.
Наставница вздохнула. Не решаясь прерывать её рассказ, Клаус и Ари сидели тихо, как пара зачарованных мышей.
- Он вёл жизнь монаха. Или отшельника. Художника, полностью сосредоточенного на своей работе... что, впрочем, равнозначно. А столь полная концентрация на деле ведёт к аскетизму. И Рышар был аскетом. Вот только, как любой мечтатель, он нередко задумывался о том, каково это - жить просто для того, чтобы жить, существовать в своё удовольствие, не думая о цели, не решая каких-либо задач. И вот, когда почти всё население его родины уже безвылазно лежало в саркофагах, переселившись в иные миры, а у него внезапно появилось свободное время, он задумался и спросил себя: а почему нет? В самом деле, почему?
