Борис Долинго - Творцы Столпотворения
– Я сдаюсь, – поднял руки капитан. – Не стреляйте.
– Встать! – Арн держал его на прицеле.
Валентин поднялся.
– Брось нож!
Валентин прикинул расстояние – ну что ж, сам попросил.
Он сделал резкое движение, метнув нож в грудь Арна, и прыгнул в сторону. Баори хрюкнул, закачался и выстрелил – крона одной из пальм с шумом рухнула вниз. Раздалась еще чья-то автоматная очередь, и одна из пуль ударила Валентина в плечо. Не чувствуя боли, капитан перепрыгнул кусты и откатился в сторону, распластавшись на земле.
– Держите второго! – раздался крик Янжа. – О, черт, где индукторы, уроды?!
Коля освободился?! Валентин, не жалея раненое плечо, перекатился еще дальше. Рядом оглушительно грохнуло и его осыпало песком и щепками. Застрочили автоматы – теперь баори переключились на старшину. Капитан, ломясь через кусты, кинулся на выстрелы, обходя стрелявших справа – нужно было во что бы ни стало завладеть оружием, иначе пиши пропало.
Впереди была видна река, а за крайней пальмой стоял Пырч и куда-то целился, не замечая Валентина. Валентин подобрался и бросился на него. Сцепившись, они покатились по земле. Капитан видел только оскаленные зубы баори и его безумные глаза.
Почва вдруг дрогнула, и их с силой подбросило в воздух.
– Что это, Боже?! – услышал он вопль Янжа. – Все ко мне! Уходим отсюда!
Раздался звук, словно что-то взорвалось, а потом послышались удивленные вопли баори и автоматные очереди.
– Не на-а-адо!!! Отстань, отстань! – кричал кто-то из инопланетян.
Валентин тем временем боролся с Пырчем. Баори оказался сильным и проворным, к тому же мешали наручники, да и плечо капитана болело просто безумно. Липкая и горячая кровь пропитала его рубашку.
Пырч изловчился, подмял под себя Валентина и принялся его душить свободной рукой. Валентин лягнул соперника в пах, но тот только в бешенстве зарычал. В глазах капитана потемнело; у него еле хватало сил отталкивать от себя баори.
– Уходим, идиоты! – кричал невидимый Янж. – От этой штуки лучше держаться подальше! Я ее не контролирую!
Послышался тонкий свист, постепенно переходящий в вибрирующий вой. Воздух задрожал, казалось, замерцал свет. Где-то в стороне дико заорал Янж, и Пырч совершенно неожиданно соскочил с капитана и бросился бежать.
Шатаясь, Валентин неуклюже поднялся со сцепленными руками и побрел в том же направлении.
– Стоять, суки, стоять! – бормотал он, мало что разбирая вокруг.
Прямо из воды, у самого берега, рос уже знакомый черный «хобот», только здесь он был куда больше, чем в Храме. Огромный, метров пятнадцать в высоту и толстый, как колонны Большого театра, он повернул свой торец к Валентину и, казалось, внимательно рассматривал его.
– Кин! – Не обращая внимания на странное вещество или существо, капитан бросился к лежащей на песке девушке. – Что он с тобой сделал, сволочь?!
Валентин прикоснулся к ее шее, на которой остались синяки от пальцев Янжа – пульс и дыхание отсутствовали. Еще не веря случившемуся, Валентин откинул со лба тарланки волосы и попытался сделать искусственное дыхание.
– В мире этого порядка она умерла.
В отчаянии капитан хлестнул девушку по щеке – раз, второй, третий.
– Это не поможет, Валентин.
– Не может быть, не может быть… – потрясенно повторял Валентин. – Кин…
Он припал к ее груди, надеясь услышать биение сердца, – тишина.
– Успокойся.
– Как успокиться?!.. – в бешенстве заорал капитан и, не понимая, кто с ним разговаривает, беспомощно огляделся по сторонам.
Только сейчас Валентин осознал, что кроме него и Кин вокруг больше никого нет – исчез куда-то Янж и даже трупы Бигуса и Сохатого исчезли.
– Шорин? – растерянно позвал Валентин, понимаясь на ноги. – Коля, ты где?
Рядом среди груды тряпок валялся пистолет Янжа. Капитан подобрал его и уставился на «хобот», мерно покачивающийся в нескольких метрах от него. Что это еще такое?
– Я один из вариантов внешнего коммуникатора, – ответил «хобот».
Валентин попятился и снова позвал:
– Коля!
– Ты – землянин Валентин, – констатировало странное устройство. – Ты был в Терминальной Зоне. Ты имел самый плотный контакт с главной управляющей мыслеформой. Это то, что тарланин Тигурд назвал Аархом.
Валентин облизал губы и покосился на Кин, лежащую теперь между ним и гротескной черной колонной.
– Ничего не понимаю, – хрипло ответил он. – Да, я был в Терминальной Зоне, ну и что?
– Твой контакт с главной управляющей мыслеформой, с Аархом, предполагается развить..
– Сначала мне нужно найти своего друга, а ее… – Он беспомощно посмотрел на девушку.
– Это лишь пустая матрица сознания, не думай об этом. А твой друг отыщет тебя, – прошелестел «хобот». – Идем!
«Хобот» приблизился, и Остапенко показалось, что вокруг него начал сгущаться черный туман – точно так же, как в Храме. Свет исчезал, стало темно – нет, не просто темно: вокруг просто ничего не осталось!
И он летел вверх.
А может, и падал, или вообще висел на месте – понять направление было невозможно, в этом бесконечном «ничто» всякие ориентиры отсутствовали. Валентин не видел даже собственных рук и не мог бы сказать, есть ли у него тело вообще.
Потом стало вдруг светло. Нет, темнота осталась, но появился свет – вместе с темнотой, но – по отдельности.
И появился цвет. Его не было, и его было много. Он был один, но он был разный. Но что значит «разный» и что такое «много», Валентин пока не знал. Он вообще ничего не мог понять в этом хаосе света, тьмы и цвета.
Валентин посмотрел на свои пальцы. Кажется, их должно было быть десять. Надо бы сосчитать, но как – ведь рук нет…
Впрочем, пальцы – это лишь форма. А форма – вещь вторичная, поэтому она не столь важна. Только содержание, только сущность играют роль.
Но, тем не менее, и формы тут имелись – вот точка, вот еще, а там уже много точек. Да, это же прямая линия – с трудом, но он узнал ее. Одна, две линии…
А это круг, а здесь квадрат…
А вот ваза, розы в ней.
А вот огонь. И рядом – страх. А посреди всего этого – любовь, зародыш шевелится.
Вон, словно видения воспоминаний, какие-то образы – то ли из жизни, то ли из виденных когда-то кинофильмов, компьютерных игрушек, прочитанных книг…
Картинки. Лента – это жизнь! А дальше…
Дальше… Что там, дальше? Капитан пытался рассмотреть странное пятно, быстро приближавшееся.
Впрочем, имелось ли тут направление, курс, он не знал. Далеко это пятно или близко? А что такое, собственно, расстояние? С чем его соизмерять? И что такое скорость? Скорость движения – чего?
Его!
Валентина озарило. Это же ЕГО скорость. Это ОН сам движется.
А кто он такой? КТО ОН ТАКОЙ?!?!..
Пятно приближалось. Они летели навстречу друг другу. А может, это просто расстояние между ними исчезало. Или же они росли.
Потом появилось еще одно пятно. Они были разные, и они были одним и тем же. Между ними лежали умопомрачительные расстояния, но, тем не менее, центры пятен совпадали…
– Я Аарх, – сказало первое пятно.
– Он Аарх, – подтвердило второе пятно.
– И он Аарх, – добавило первое.
– И я Аарх, – согласилось второе.
– А кто тогда я? – спросил Валентин.
Вопрос повис в пустоте. Хотя это не было пустотой – это было всем.
Тут находилось множество знакомых и незнакомых людей, и даже баори, мараты и еще какие-то существа.
Ни с того, ни с сего из небытия всплыли развалины неузнаваемых городов, неземные джунгли, хорошо знакомый восьмиколесный БТР и целая куча «тарелок». Все существовало и не существовало – ведь формы не имели значения, но они присутствовали, перетекая одна в другую. Среди людей часто виднелись знакомые – вон Шорин, Бигус и даже Сохатый, а вон там – полковник Проляков.
Валентин чуть не сказал «Здравия желаю, товарищ полковник!», но Проляков уже исчез, уступив место разъяренному трехглазому марату, который что-то полопотал и вдруг ни с того, ни с сего взорвался Сверхновой. Сначала его белая кровь была повсюду, но потом неожиданно из нее кристаллизовался Янж.
– Привет, – сказал он. – Ну, как поживаешь, мой верный слуга?
– Я тебе не слуга! – прошипел Валентин и пообещал: – Я убью тебя, мразь!
И как только он произнес это, родилась Смерть.
Смерть всегда была нужна, чтобы жить.
– Время еще не настало, – заметил Аарх-1, до этого молчавший.
– А может, и не настанет никогда, – вставил и Аарх-2.
– Выпустите меня из этого бардака! – потребовал Валентин.
– Пространства действий еще не готовы, сейчас нужны миры третьего порядка – терпеливо повторил Аарх-1. – Время еще не настало.
