Виталий Винтер - Багровый рассвет
Кое-где в переплетении «чёрных» ветвей виднелись частые россыпи ярких скоплений крупных плодов величиной в голову взрослого человека, которые они звали по старинке помидорами. Нижние же два этажа занимали скопления поддонов с псевдоплотью, как величал мясо дед Генрих.
Зайдя вовнутрь, Сашка сразу же ощутил живительную прохладу кондиционированного воздуха, но по обонянию тотчас ударили тяжёлые запахи этого самого резво разрастающегося на бактериальном растворе псевдомяса. Стараясь подольше задерживать дыхание, он с несказанным облегчением снял мокрую одежду и облачился в лёгкий пластиковый комбинезон, а на лицо натянул холодную маску респиратора. Вокруг была идеальная чистота и порядок – старый инженер имел насчёт этого особый пунктик. Одевшись, Александр направился искать шефа местного хозяйства. Отыскать его среди нагромождённых на нижнем этаже поддонов с растущей плотью оказалось не таким уж и простым делом. Места здесь было действительно мало, а между горами поддонов в трещинах щербатой и когда-то бывшей стерильно белой плитки струились бледно-розовые потоки из фильтров поддонов с мясом.
Дед Генрих нашёлся у затерянного между гор поддонов стола с яростно жужжавшим компьютером – монитор которого был накрыт плёнкой, по которой струились потоки кондиционированной влаги. Он яростно что-то набирал на клавиатуре. Рядом стоял огромный книжный шкаф, по закрытым стеклянным дверцам которого тоже стекали искрящиеся струйки влаги, отражая в прозрачных капельках выбитые золотом и серебром полустёртые названия на корешках толстых томов, которые заполняли внутренности шкафа.
Как-то раз Сашка спросил деда, зачем ему столько книг? И старый агроном, виновато улыбнувшись, ответил: «Помещение без книг – это как тело без души». А затем, словно с какой-то надеждой, обратился к Сашке, буравя взглядом выцветших голубых глаз: «Может, ты хочешь что почитать? Я помогу, если что. Нет же, видишь, совсем никого кроме меня. Кому дело передавать?» Но Сашка отказался тогда, очевидно сильно расстроив старого учёного.
Правда, когда Сашка в заключение их неловкого и изломанного разговора сказал: «Да ну, какие книги и учёба, когда меня не сегодня-завтра всё равно убьют», старик согласно кивнул и, повинуясь какому-то внезапному порыву, неловко обнял парня.
После того их разговора прошло почти полгода, и дед Генрих ненавязчиво всё же подсунул ему несколько книг. Которые он, сам для себя с удивлением, прочитал от корки до корки. А затем, после объяснений обрадованного старого агронома, Сашка понемного научился включать и настраивать несложную аппаратуру чанов с протомассой, подготавливающейся для изготовления протоплазмы.
Увидев Сашку, дед Генрих прекратил терзать клавиатуру и, встав с колченогого стула, радостно улыбнулся уряднику, показав сквозь реденькую и какую-то ржаво-седую бороду щербатый рот. Профессор, как называли деда Генриха в управе коша, ко всем относился дружески и как к своим собственным детям, которых не имел.
– Здравствуй, Саша! Мне сегодня из управы твой сотник звонил. Этот, как его, толстый такой дядька…
– Хомутский.
– Да, он, точно. Просил тебя не нагружать, ибо тебя ранило на заставе. Ты как себя чувствуешь?.. Да сегодня работы не много, да ещё и из второй сотни целых пять легкораненых прислали. Если только поддоны почистить…
– Я в порядке. Немного контузило только.
– А дружок твой где?
– Погиб. Ну, я пойду, почищу…
И Сашка, потупившись и не слыша причитания деда Генриха, направился к дальней стене теплицы, где стояли пустые поддоны, с которых уже срезали тонкие полупрозрачные простыни розоватого мяса. Их было немного, и через час он уже закончил вымывать очищенной несчётное количество раз водой и вязкой антибактериальной пастой покрытые воняющей жижей поддоны. А после, переодевшись, отправился назад спать в свою комнатушку, полученную им при вступлении в сотню.
Глава 4
Два часа ожидания прошли словно мгновенье – возможно, последнее в их жизни. За это время космонавты сумели разглядеть приближающиеся корабли во всех подробностях. Маленькие суда, суетившиеся перед громадинами, плывшими впереди, исчезли, спрятавшись, видимо, за массивными корпусами, и это говорило само за себя, как по-прежнему и отсутствие каких-либо ответов на постоянно передающееся в эфир требование назвать себя и цель приближения. Остальные корабли, которые время от времени можно было наблюдать сквозь плотное построение передней волны, оставались загадкой. В оптику удалось установить только то, что они были куда меньше и многочисленнее впереди летящих гигантов.
Сигнал вызова вырвал обоих космонавтов из состояния боевой медитации. На экране возник командующий ВКС, но в этот раз сигнал предназначался для всех платформ пояса обороны:
– Приготовиться к открытию огня! – Лицо генерала заметно посерело, а под глазами набухли чёрные мешки под покрасневшими от утомления глазами. – Первый залп делаем всеми личинками – целеуказания для каждой платформы скинуты в бортовые ЦВК. Наши спецы рассчитали, что для кораблей таких размеров будет недостаточно попадания одной «молнии», поэтому сконцентрируем на каждом по два «ежа». Всё равно на всех нас не хватит. После залпа отходите на низкие орбиты, прикрываясь всеми бортовыми средствами, а вперёд выдвигаются «Миротворцы». Удачи нам всем! Конец связи.
Толя задумчиво сказал напарнику:
– Знаешь, мне вспомнилось высказывание: «Мы не можем быть уверены в том, что нам есть ради чего жить, пока мы не будем готовы отдать за это свою жизнь». Но мир под нами скорее не стоит нашей жертвы – просто не поймёт её или вовсе не заметит.
Напарник Толи, ухмыльнулся и сказал, взглянув на начавшийся секундный отсчёт открытия огня:
– Наш мир – он такой, какой есть, и видимо, его мы и достойны. Ну, всё, понеслось! Ты готов? – И не дожидаясь ответа, бросил: – Ну, да ладно! Было приятно работать с тобой! Говорят, труднее всего прожить первые семьдесят лет, а дальше дело пойдёт на лад.
– Значит, по-твоему, мы избежали многих неприятностей в жизни? Кто-то мне ещё говорил, что я неисправимый оптимист. Мне тоже, друг! – одними губами, уже полностью погружаясь в управление, ответил Анатолий.
Приближающийся флот уже можно было видеть через внешние камеры невооружённым взглядом, и он, по показаниям радаров, сомкнул построение ещё плотнее, совершенно скрыв за двумя десятками огромных бортов то, что происходило в их тылу. Время, казалось, потекло медленнее, но мгновение, когда придётся отдать приказ висящим перед ними «ежам» выпустить свои иглы, неумолимо наступало.
И оно наступило, как бы они ни пытались оттянуть этот переломный во всех отношениях момент. Огромные корабли приближались, заполнив собой всё пространство на обзорных мониторах. Рука Анатолия зависла на мгновение над кнопкой открытия огня и с силой вжала её – отбросив все сомнения, которым уже не оставалось места.
Координаты целей уже давно гнездились в недрах бортового компьютера, и после команды экипажа всё произошло автоматически. Четыре личинки, расположенные в нескольких десятках километрах от них, одновременно вспыхнули, исчезнув в жёлтых цветках ядерных взрывов, из которых, словно невообразимо большие пестики, вырвались вперёд тонкие лучи ионизированной плазмы. Каждый из них впился в свою цель, и, как и было приказано, все четыре луча впились в два громадных крайних корабля, находящихся в их сфере ответственности. Они оба как по команде закричали – установка сработала и цели поражены, сомнения нет. Соседние платформы также отработали по своим целям. Хотя никогда прежде ещё не использовалась в реальной боевой ситуации.
– Да, попали!!!
Ещё секунду ничего не происходило, и их крики застряли внезапно появившимся комом в горле – корабли не исчезли и не взорвались, как они того ожидали. Напротив, они продолжали движение – немного поменяв направление полёта и как-то едва заметно изменившись.
Толя первым осознал, что происходит что-то неправильное.
– Мы попали – это точно! И пробили всё, из чего они могут состоять – для ионизированной плазмы преград нет, но почему они летят дальше?..
Его прервал напарник, указав на один из экранов, на котором в максимальном приближении их камер был виден неотвратимо приближающийся громадный монстр-корабль:
– Смотри, он схлопывается и теряет какой-то газ из пробоин.
В нечётком разрешении из-за дальности на экране было видно, как гигантский корабль, словно надувной шар, съёживался, терял форму, а вся его поверхность начала ходить волнами, стирая ещё мгновения назад ясно различимые острые грани надстроек и технических деталей конструкций.
– Надувной шарик… – отрешённо пробормотал рядом, наконец-то поняв происходящее, Толя.
Далее всё произошло стремительно – видимо, большинство целей оказалось поражено. Но, как и их, они всего лишь сошли с курса и стали терять очертания, а из-за их спин вынырнули те самые стаи кораблей, значительно меньшего размера, и рванули к ним, блеснув вспышками форсажных выхлопов обычных водородных движков. Ещё через мгновение количество целей на радаре увеличилось в несколько раз – неизвестные корабли выпустили ракеты, а те, которые имели больший размер и держались позади, – ударили малиновыми лучами лазеров. Сбоку закричал напарник:
