Антон Первушин - Пираты неба (Операция «Снегопад»)
Истребители следовали за разведчиком, удерживая его в радиусе дальнодействия своих ракет. Громов знал, что комполка Александр Свиридов отдал бы правую руку за то, чтобы этот самый «Нимрод» (британский разведчик уже не раз залетал в приграничную зону, досаждая наземным службам) хоть раз пересёк границу и его можно было бы сбить к чёртовой матери, но он также знал, что этого никогда не произойдёт, а потому не ожидал больше от этого «тревожного» вылета никаких сюрпризов – рутина «холодной» войны.
«Ну, это надолго», – подумал Громов.
Скорого окончания игры на нервах действительно ждать не приходилось. «Нимрод» будет продолжать маневрировать у границы, пока у перехватчиков не кончится топливо и они не вернутся на базу. Сам разведчик снабжён системой дозаправки в воздухе, и теоретически у него нет ограничений по времени пребывания у чужих границ. Но Свиридов – тоже не дурак, и когда дежурная пара уйдёт на Рыбачий, с аэродрома в Оленегорске взлетят ещё два перехватчика, и игра будет продолжаться до тех пор, пока «Нимрод» не уберётся из приграничной зоны.
Против ожидания британский разведсамолёт не стал задерживаться у границ Российской Федерации. Не прошло и пяти минут с того момента, как Громов и пилот «Нимрода» обменялись «любезностями», и самолёт радиоэлектронной разведки вдруг развернулся и пошёл курсом на запад, в глубь территории Норвегии.
– Ладога, на связи двести тридцать первый, цель уходит, – сразу же доложил Громов. – Курс цели – двести семьдесят.
– Вас понял, двести тридцать первый, – откликнулся штурман из Оленегорска. – Пока держитесь рубежа.
«Мудрят, – подумал Громов. – А чего мудрят, сами не знают. Ясно же, разведчик своё отработал».
От нечего делать майор попытался угадать, кто сегодня штурманом наведения. В любом подразделении ВВС людей, выполняющих обязанности наземного штурмана, не так уж много; обычно это пилоты с большим стажем, снятые с полётов по состоянию здоровья, по возрасту, да мало ли причин. Личный состав их хорошо знает, и не только по голосу. Но сегодня вылетом перехватчиков руководил новичок. Громов слышал о недавнем пополнении в авиаполку «Заполярье», но ни с кем из новоприбывших пилотов и штурманов до сих пор не встречался и не беседовал. Об уровне квалификации новичков в части 461-13"бис" могли только догадываться. Например, зампотех Никита Усачёв в своей неподражаемой экспрессивной манере заявил: «Знаем мы эти перестановки! Пригнали дармоедов с юга, а наших – под сокращение!»
Голос штурмана, направлявшего пару Громов – Беленков, принадлежал, по оценке майора, ещё довольно молодому человеку, говорившему правильно, но с характерным, хотя и малозаметным акцентом. «Прибалт, – решил Громов. – Эстонец или латыш. Из натурализовавшихся после отделения». Ничего против прибалтов Константин не имел, однако невольно вспомнил анекдоты про «горячих эстонских парней», медлительных и глуповатых.
«Нимрод» уходил на крейсерской скорости от границы, пока наконец не вышел за пределы действия бортовой РЛС «Сапфир». Перехватчики продолжали кружить над совершенно пустым пятачком радиусом в двадцать километров.
– Ладога, на связи двести тридцать первый, – напомнил Громов штурману о себе. – Цель потеряна.
– Э-э, терпение, двести тридцать первый, – ответил штурман. – Ждите дальнейших распоряжений.
Громов поджал губы. Его подобный ответ не устраивал, но со штурманом не поспоришь: ждите – значит, ждите. Впрочем, на этот раз ждать долго не пришлось – всё случилось гораздо раньше.
Первым посторонний объект заметил Беленков.
– Двести тридцать первый, к нам НЛО в гости, – сообщил он на рабочей частоте.
– Где?.. Вот чёрт, действительно.
Индикатор на лобовом стекле АСП-17МЛ подтверждал слова Беленкова: в радиусе действия бортовой радиолокационной системы появился кто-то третий. И этот третий приближался с очень большой скоростью.
«Истребитель», – быстро прикинул Громов.
Сирена оповещения молчала. Следовательно, система опознавания СРЗО-2М посчитала объект «своим».
– Ладога, – запросил майор. – На связи двести тридцать первый. У нас гость. По характеристикам – истребитель. Курс – сто девяносто. Кто у вас там болтается?
После небольшой заминки штурман наведения переспросил:
– Не понимаю, двести тридцать первый. Что значит «гость»?
– К нам приближается летательный аппарат, опознанный системой как свой, – принялся терпеливо растолковывать Громов. – Но мы никого не ждём…
– В вашей зоне нет посторонних самолётов, – сказал штурман. – Только вы, двести тридцать первый, и ваш ведомый – двести тридцать четвёртый.
– Как нет? У вас локатор в порядке?
– Не морочьте мне голову, двести тридцать первый, – в голосе штурмана послышалось раздражение; прибалтийский акцент заметно усилился. – С локатором у нас всё в порядке.
– Действительно НЛО, – подытожил голос Беленкова. – Никогда их раньше не видел – интересно…
– Ничего интересного, – высказал своё мнение Громов.
Он напряжённо следил за приборами. Неопознанный объект изменил курс. Теперь он двигался строго на юг, обходя зону, где кружили два истребителя.
– Ладога, вы до сих пор ничего не видите?
– Ничего, двести тридцать первый. Кроме вас, у границы никого нет.
«Если на клетке с тигром написано „Заяц“, не верь глазам своим», – к месту или не к месту вспомнился Громову общеизвестный афоризм.
НЛО снова изменил курс.
– В переднюю полусферу заходит, – сообщил Беленков. – И высоту, вроде, уравнивает.
– Вижу, – отозвался майор.
– Что будем делать, двести тридцать первый?
– Не знаю, двести тридцать четвёртый. «Земля» его не видит. Мистика какая-то.
– Ну это по вашей части, двести тридцать первый.
– Что за намёки, двести тридцать четвёртый?
– Прошу прощения, товарищ майор.
Пустопорожняя болтовня между двумя пилотами могла бы продолжаться ещё долго, но тут Громова окликнул штурман наведения:
– Двести тридцать первый, сообщите Ладоге ваши координаты. Двести тридцать первый, где вы? Сообщите ваши координаты.
– Чем дальше, тем страньше, – перефразировал майор слова Алисы Лидделл.[13] – Теперь и я с экранов пропал.
Ситуация нравилась ему всё меньше и меньше.
– Ладога, говорит двести тридцать первый. Я нахожусь в приграничной зоне. Координаты… – продиктовать координаты Громов не успел, потому что как раз в этот момент понял, что его не слышат.
– Двести тридцать первый, – продолжал бубнить штурман, – двести тридцать первый, где вы? Сообщите Ладоге ваши координаты.
Майор ещё раз окинул приборную панель придирчивым взглядом. Нет, никаких неисправностей вроде бы нет.
– Двести тридцать четвёртый, – обратился он к Беленкову, – попробуй ты, что ли, поговорить с землёй. У меня с дальней связью неполадки, а система молчит.
– Двести тридцать первый, вас понял, – откликнулся лейтенант.
И тут началось. Взвыла сирена оповещения. От НЛО, шедшего навстречу истребителям на расстоянии чуть более сорока километров, вдруг отделилась хорошо различимая на экране радиолокатора точка. Ракета! Это же ракета, чёрт вас побери!
Громов положил «МиГ» на правое крыло, уходя в сторону. О ведомом в этот момент он не думал, полагая, что тот будет делать то же самое. Громов не учёл, что Беленков молод, что он недавно в части и является лётчиком второго класса, то есть не сдал ещё все положенные зачёты. Громов забыл, что молодой лейтенант ни разу не участвовал в самделешном бою. Откуда ему? Ни в Афганистан, ни в Чечню он не попал. Итог: Громов не подумал, не учёл, забыл да и просто растерялся, и его ошибка стоила Беленкову жизни.
Управляемые ракеты «воздух – воздух», предназначенные для борьбы с авиацией противника, бывают двух типов: с осколочно-фугасной или стержневой боевой частью. Разница невелика, тем более что принцип действия одинаков. Осколочно-фугасная БЧ представляет собой металлическую оболочку, внутри которой находится бризантное взрывчатое вещество. При взрыве оболочка дробится на осколки. Для получения осколков нужного размера и формы на оболочку наносят насечку, и металл рвётся там, где «тонко». Стержневая БЧ применяется на более современных и скоростных ракетах; вместо оболочки с насечкой там используются спаянные друг с другом стержни. При подрыве боевой части стержни образуют кольцо, поражающее цель. Именно второго – стержневого – типа была боевая часть у ракеты, выпущенной неопознанным летающим объектом по перехватчикам Громова и Беленкова.
Сброшенная авиационной катапультной установкой, ракета на скорости полторы тысячи метров в секунду понеслась в сторону цели. Быстро выгорал маршевый двигатель. Головка самонаведения, получая команды от бортового компьютера неопознанного истребителя, надёжно держала цель. Рули поворачивались, подчиняясь командам системы гидравлических приводов, не давая ракете сбиться с курса. За двадцать секунд ракета – этот металлический, но от того не менее смертоносный хищник – преодолела расстояние, отделявшее её от указанной пилотом НЛО цели, и взорвалась в двадцати метрах от «МиГа» лейтенанта Беленкова. Стержни разлетелись, и кольцо из стали встретило перехватчик.
