Дмитрий Манасыпов - Питерская Зона. Запас удачи
Когда лайнер оторвался от полосы, я дрых. В первый раз за последний месяц спал как ребенок, сам оторвавшийся от сиськи и уложенный мамой в постельку. И ни хрена мне не снилось. Ведь самолет нес меня домой. Там все будет на самом деле.
* * *В Пушкине найти нужный транспорт не проблема. Просто надо знать, кого искать. Молчаливый Фархад, спокойно лузгавший семечки в своей «Гарпии», кивнул мне, когда мы с моей ненаглядной и дорогой протопали в пельменную. Ну да, пельменная здесь одна, и если ты в ней, то тебе нужен транспорт. Особенно если знать, что заказывать.
Фархад плюхнулся за стол позади. Попросил вареников с творогом и наклонился завязать шнурок.
– «Газель-нова», ноль пятьдесят. Через полчаса. Хэт, тебя с последнего раза мечтает увидеть Новиков.
Тоже мне новость. Новиков постоянно мечтает увидеть кого-то из сталкеров. Все ему не хватает чего-то.
– Спасибо, Фархад. Как оно вообще?
– Спокойно. Недавно какая-то странная хрень приключилась с Лордом. Он еще не вернулся. Говорят, ушел с каким-то спецназом в Зону.
– Лорд со спецназом?
– Точно тебе говорю. А что с тобой за красота?
– Супруга.
– А… Ну, не хочешь говорить, так не говори. Бывай, Хэт. Деньги оставишь у Сдобного.
– Бывай, Фархад. Спасибо.
Таксисты стучат в полицию. И «чекистам». А другим возить граждан за деньги нельзя. У-ню-ню и по рукам. Так что всегда лучше оставить деньги у Сдобного, тот Фархаду передаст. Зачем такие сложности вообще? Ну а как еще? Личности сталкеров хорошо известны. Лишний раз попадаться под руку полиции, когда та выполняет план по разнарядке, не стоит. А ребята Фархада гоняют по трассе, контролируемой только отдельным батальоном. Батальон подчиняется кому-то из замов министра, и к ним рядовое линейное начальство цепляться не может. Так что в этом случае сталкеров, желающих попасть или выехать из территории у Зоны, обдирают всего один раз.
Можно, конечно, и пешком протопать до Славянки. Только это долго. Зачем? Да и вертолеты тут летают часто, проверяют округу.
– Мы поедем в грузовике?
– В «газельке».
– Не один хрен?
– Нет. В армейском грузовике больше места и трясет не так сильно. Амортизаторы лучше.
Мара замолчала. И правильно сделала. Потому что спорить толку нет. Тем более водитель нашей овощевозки уже заказывал себе кофе и недвусмысленно мотал ключом от задней, надо полагать, открытой двери фургончика. Так оно и оказалось.
Трясло нас не так и долго, а остановка случилась всего одна. И нам даже не пришлось прятаться. Никто фургон не открывал. Водитель вышел, хлопнув дверью. Вот только Мару пришлось успокаивать. Эта дикая кошка явно потянулась за чем-то, спрятанным у нее в куртке. И как только протащила с собой, кто бы мне сказал? И в поезд, и в аэропорт, и в самолет, а? Не женщина, а кладезь сюрпризов. Но все обошлось. И где-то через часок, чуть запачкавшиеся пылью от мешков с картошкой, свеклой и другими корнеплодами, мы благополучно выгрузились точно во внутреннем дворе «Солянки». Моего, если не считать родителей, самого настоящего дома.
Почему «Солянка»? Ну, как говорил сам Сдобный, ее хозяин, традиции надо уважать. А «Борщ» и «Щи» давно заняты. Не «Ухой» же называть? Или там «Буайбесом».
– Халупа… – протянула Мара, выбивая пыль из своей модной юбки. – Натурально халупа.
– Не греши напраслиной, дорогая. Это наш с тобой личный рай для медового месяца.
– Трепло.
Ну, в чем-то она права. Процентов на сто двадцать. Потрепаться – это как меду ложкой зачерпнуть. И съесть, ясное дело. Вприкуску с хлебом, намазанным маслом. И запить горячим чаем. К чему это я? Правильно, к тому, что есть хочется. Тем более, и это полная правда, из кухни тянуло самым прекрасным запахом на свете. Запахом варящихся свежих пельменей.
– Пошли, милая. Буду тебя знакомить с местной аристократией.
Дом, милый дом…
Сдобный приехал откуда-то с Волги. Чуть ли не сразу после того, как все устаканилось и первые бродяги начали топтать Зону. Матерый волчара, сразу показавший клыки кому надо. Не особо молодой и не больно высокий, крепкий, с почти полностью седой головой и повадками серьезного «спеца». В том смысле, что не слесаря или сварщика, а прошедшего серьезную школу обладателя берета какого-то там цвета. Глядя на Сдобного и его спокойное лицо, лично я склонялся к мысли о зеленом берете разведки. Почему? Сталкерская чуйка, не более и не менее.
Так вот, приехал себе Сдобный практически в одно лицо. Вернее, как говорили, именно что в одно. При деньгах и с четким пониманием собственного бизнеса. Скупкой и перепродажей таскаемых бродягами из Зоны цацек и артефактов. Некоторые местные оказались таким подходом недовольны. Само собой, как водится, объяснения у нас тут простые и незатейливые. Чаще всего те, кто не смог доказать свою правоту, начинают работать по чужим условиям. Или их закапывают.
Со Сдобным фокус не прокатил. Ни сразу, ни потом. Лучше бы местные попытались договориться, честное слово. Как Папа Карло. Потому как сперва к Сдобному приехали двое. Брат с сестрой. Пикассо и Скопа. Почему сорокалетние дядька с тетей решили именовать себя как вольные бродяги, стало ясно позже. Когда выяснилось, что к Зоне им не привыкать. Так же как и к серьезным образцам огнестрельного вооружения и его пользованию в экстремальных ситуациях. В общем, чего тут огород городить. Никто так и не дознался об их прошлом, но все трое явно были опытными бродягами. Честными бродягами.
Где-то через месяц к ним присоединились еще трое. Сокол, спокойный и уверенный в себе белобрысый крепыш с явственно проглядываемыми ментальными погонами на плечах. И две огроменные оглобли, Казак и Барин. И тут Сдобный открыл свой второй бизнес. Зондер-команда из пяти ветеранов начала работать службой спасения для попавших в беду ребят. Процент Сдобный всегда брал один и тот же, не самый большой, но и вполне нормальный. И бизнес пошел. Тем более что за цацки, таскаемые из-за Периметра, он платил честно и полностью. Без обмана.
А «Солянка» как-то сама собой стала частью нашего общего куска спокойной жизни. Куском, наполненным всем необходимым. Спиртным, красивыми девочками и вкусной домашней кухней. И гостиницей на втором этаже, где селились многие, в том числе и я.
– Здравствуй, Хэт, – Сокол, покачиваясь, выбрался на крыльцо черного хода, – давненько не виделись. Тьфу ты, и вам здравствуйте, красавица. Ты бы, Хэт, предупредил, что ли. Мол, что ты тут не один.
– А мы уже уходим, да, дорогой? – мило проворковала Мара, беря меня под локоток. – Правда ведь?
– Конечно.
И мы пошли внутрь. Туда, куда мне так сильно хотелось вернуться. Вот только не совсем таким образом. Но уж как вышло, так вышло.
Первым, вернее, первой, если не считать Сокола, решившего наплевать на удобства бара, оказалась Элен. Как и всегда красивая, подтянутая и вообще. Мне ее «вообще» очень нравились. Что верхние, что нижние. И она, меркантильная зараза, прекрасно это понимала. Не счесть дукатов, потраченных на ее блажи и пожелания, чего уж там. Но Элен хотела стабильности и уехать. Причем с кем-то постоянным. Что лично мне как-то не особо нравилось. О чем и сообщил, вслед за чем и расстались.
Но даже факт расставания с вполне приличным сроком, не меньше целого месяца, не помешал ей фыркнуть вслед и что-то там по-женски заявить насчет Мары. Моя попутчица даже не обернулась. Просто ткнула назад ножкой. Воткнув каблук точно в какое-то больнющее место. Так что следующим нас встретил уже хозяин. Сам. Лично. Откликнувшись на вой хнычущей Элен, сидевшей на ступеньке лестницы, ведущей наверх.
– Так… – Сдобный вздохнул. – Прямо и не знаю, что сказать.
– Здравствуй, Сдобный.
– И тебе не хворать, Хэт. Давай-ка для начала познакомь меня с твоей спутницей.
– Мара, это Сдобный. Сдобный, это Мара. Очень приятно… в данной ситуации подходит. А, да, забыл сказать. Это моя супруга.
Элен на ступеньке зашипела. Как чайник. Или как кошка.
– О как… Рад познакомиться, Мара. Интересное имя. Если с любезностями покончено, разъясните мне, почему одна из моих самых любимых в народе танцовщиц сидит и заливается горючими слезами боли. Или теперь, после твоего, Хэт, громоподобного заявления, в ход пошли и слезы горя, смешивающиеся с раскаяньем и стонущей жадностью?
– Она сказала, что у меня жопа жирная и ноги кривые, – радостно хлопая глазами, улыбнулась Мара, – это же обидно. Каждая девчонка знает.
– Ну да… – Сдобный пожевал нижнюю губу. Есть у него такая некрасивая привычка. – Элен, хорош заливаться. Нога работает? Ну и хорошо. Хэт, выпишешь даме премию за свой счет.
– Хорошо.
– Разрешаю не прямо сейчас.
– Спасибо.
– Совершенно чудесно. А теперь, молодожены, прошу за мной. Думаю, есть о чем поговорить. Да?
Старый пес, как всегда, зрил в корень. Чего-чего, а понимания жизни ему не занимать. А ведь поговорить с умным человеком, чего уж там, иногда лучше хорошей выпивки. Или даже, хотя и редко, хорошей женщины.
