Вадим Панов - Бонсай
Обзор книги Вадим Панов - Бонсай
ВАДИМ ПАНОВ
БОНСАЙ
Путь Самурая – это смерть.
В ситуации «или – или» без колебаний выбирай смерть. Это нетрудно. Исполнись решимости и действуй. Только малодушные оправдывают себя рассуждениями о том, что умереть, не достигнув цели, означает умереть собачьей смертью. Все мы желаем жить, и поэтому неудивительно, что каждый пытается найти оправдание тому, чтобы не умирать. Но если человек не достиг цели и продолжает жить, он проявляет малодушие. Он поступает недостойно. Если же он не достиг цели и умер, в этом нет ничего постыдного. Такая смерть есть Путь Самурая. Если каждое утро и каждый вечер ты будешь готовить себя к смерти и сможешь жить так, словно твое тело уже умерло, ты станешь подлинным самураем.
Тогда вся твоя жизнь будет безупречной.
* * *– Знаешь, я все‑таки возьму эту лилию.
– Непрактично, – заметила Галка. – Здесь одна луковица, а стоит она почти столько же, сколько три вот этих.
Ольга задумчиво повертела в руке пакет – действительно, один корень, посмотрела на картинку, изображавшую роскошный золотисто‑красный цветок, и покачала головой:
– Он красивый.
– Непрактично, – повторила подруга.
– Красота стоит денег.
Галка хмыкнула, но ничего не сказала, лишь выразительно посмотрела на подругу. И было непонятно, что именно вызвало усмешку: упрямство молодой женщины или забитая до отказа тележка, в которой вперемешку лежали будущие лилии и хризантемы, георгины, гладиолусы и розы. Корешки, семена, рассада – создавалось впечатление, что Ольга собирается открыть оранжерею, что, впрочем, было не так уж далеко от истины. Три месяца назад она стала мамой, предстоящее лето планировала провести на даче, вот и решила приукрасить участок цветами.
– Ты хотела взять траву для газона, – напомнила Галка.
– Да. – Ольга в последний раз окинула взглядом полки и толкнула тележку: – Пойдем.
Огромный супермаркет сети «Мир садовода» был подлинным раем для любителей покопаться в навозе. Здесь они могли отыскать любую мелочь для услады души: саженцы, газонокосилки, удобрения, горшки, семена, шланги – в общем, все, что могло расти, и все, с помощью чего за растущим ухаживали.
– Какие красивые! – восхитилась Ольга, останавливаясь у полок с карликовыми деревцами. – Прелесть! Это бонсай?
– Ага, – со знанием дела подтвердила Галка. – Красивые, но дорогие, заразы!
– Они не вырастают?
– Нет. – Галка оставила свою тележку и подошла к полкам. – Комнатные растения.
– Фикусы.
– Да, тоже деревья.
– И тоже маленькие.
– Не в размере счастье.
Женщины переглянулись и одновременно прыснули.
– Мне Гера подарил бонсай на Восьмое марта.
– И как?
– Растет. – Галка медленно прошла вдоль полки. – Красивый.
– Осенью листья сбросит?
– Через полгода узнаем.
Женщины снова рассмеялись.
Галка, в отличие от подруги, садоводством болела по‑настоящему, и новые растения в ее квартире появлялись не реже раза в месяц. Она‑то и подсказала Ольге, как приукрасить дачный участок.
– А это что?
– Где? – Галка подошла к деревцу, на которое указала подруга. – Это? – Прищурилась. – Впервые вижу.
Понравившееся Ольге деревце не было красивым, скорее – изящным. Основательный ствол, крепкие ветви – оно твердо стояло на земле, и весь его вид говорил о надежности и спокойствии. Ольга вдруг подумала, что налети сейчас ураган – не шелохнется бонсай, не вздрогнет, останется стоять, как стоял. И в то же самое время при взгляде на деревце не возникало ощущения простоты или грубости. Перед женщиной был не бункер, а замок – крепкий, неприступный, но элегантный. Изящный. А длинные узкие листья напоминали знамена, развевающиеся над башнями и зубчатыми стенами.
– Красота какая! – Галка восхищенно улыбнулась и прочитала надпись на ценнике: – «Сердце Самурая»! Никогда не слышала.
– Оно мне нравится. – зачарованно произнесла Ольга.
– Бонсай на открытый грунт не высаживают, – торопливо поведала знающая подруга. – Это комнатное растение.
– Ты говорила, – кивнула Ольга. Взгляд ее стал решительным и упрямым. – Беру! Будет стоять в доме.
– Зачем? У тебя даже кактуса нет. Колыванов твой надо мной смеется постоянно, цветы травой называет. Он ведь не любит домашние растения, да?
– Не любит.
Володя, муж Ольги, к цветам на подоконнике относился, мягко говоря, без энтузиазма и с удовольствием потешался над зеленым хобби друзей.
– Вот и чудненько. – Галка взглянула на цену, тихо ойкнула и открыла кошелек. – Не хватит… не хватит… – Посмотрела на свою тележку. – Ладно, удобрения не возьму и горшки… и лилии… В следующий раз заеду. – Перевела взгляд на подругу: – Одолжи…
– Я тебе его не отдам, – отрезала Ольга и взяла деревце в руки. – Не обижайся, Галка, но я его первая увидела.
– А Колыванов?
– Разберусь.
– Да ты знаешь, какого ухода требует бонсай? Это ведь целая наука!
– Справлюсь. Книжку куплю.
– А еще подруга называется. – На мгновение Галка насупилась, но тут же улыбнулась: – Ладно, огородница, подожди меня здесь, а я с продавцами поговорю. Может, у них еще один такой на складе завалялся?
И умчалась. И долго требовала от работников «Мира садовода» провести инвентаризацию, проверить запасники и поискать в других супермаркетах сети. Требовала, настаивала, даже ругалась, но все напрасно: к разочарованию Галки и удивлению менеджеров магазина, выяснилось, что бонсай «Сердце Самурая» прибыл в Москву в единственном экземпляре.
* * *Быть слугой означает не что иное, как оказывать поддержку господину, вверяя ему все свои чаяния и отрекаясь от личной выгоды. Если посмотреть на мир, в котором все идет своим чередом, мы увидим многих людей, вкравшихся в доверие, надев личину преданности, мудрости и жизненного опыта. Но стоит господину уйти в отставку, как сразу же найдутся слуги, которые отвернутся от него и будут искать расположения нового повелителя. Об этом неприятно даже вспоминать.
Говорят, что для слуги в отношениях с хозяином главное – преданность. Хотя преданность может поначалу казаться тебе недоступной, в действительности она у тебя перед глазами. Если ты однажды решишь довериться ей, в то же самое мгновение ты станешь безупречным слугой.
* * *– Как Мишка?
– Нормально, – Ольга улыбнулась. – Выбрасывает погремушки из кроватки.
– В смысле, они у него падают? – уточнил Володя.
– Нет. В смысле: привлекает к себе внимание.
– Здорово.
Муж усмехнулся, но Ольга видела, что веселья в его глазах нет. Да и вопросы о сыне Колыванов задавал, что называется, «на автомате», ответы выслушивал, но мыслями пребывал далеко‑далеко. Где‑то в бухгалтерских отчетах, деловых переговорах и проектах. В бизнесе.
Принадлежащая Володе фирма занималась поставками специфического железнодорожного оборудования, уверенно стояла на ногах, легко преодолев, а точнее, почти не заметив кризис девяносто восьмого года. В свое время Колыванов вычислил товар, спрос на который не зависел ни от времени года, ни от биржевых сводок, поднял дело с нуля и сумел занять нишу на рынке. Однако с недавних пор идеально отлаженная машина начала давать сбои: конкуренты действовали все более и более дерзко, активно теснили Колыванова с давно занятых позиций, и жизнь Володи стала походить на затянувшийся триллер. Жену Колыванов в подробности не посвящал, ограждал от проблем, но Ольга видела, что у него неприятности.
– Я с Галкой сегодня в «Мир садовода» ездила! Цветов набрала кучу, траву для газона. А то у нас на даче как‑то нерадостно.
– Цветы? Правильно. Только грядок никаких не надо.
– Грядок не будет, – пообещала Ольга. – Зато представь: прямо возле дома розы растут, хризантемы, лилии…
– Представляю, – кивнул Колыванов. – Я это, после ужина поработаю в кабинете, лады? Надо кое‑что просчитать.
– Договорились. – Ольга прижалась щекой к щеке мужа. – Вовка, у нас все в порядке?
– У нас все будет в порядке, – уточнил он. – Все будет хорошо.
– А ты не обидишься?
– На что?
– Я еще кое‑что купила. Пойдем. – Она увлекла мужа на кухню и с гордостью показала на подоконник: – Смотри!
Володя уставился на деревце.
– Не нравится?
Колыванов не ответил. И Ольга неожиданно увидела, что взгляд Володи стал куда более внимательным и сосредоточенным, чем во время разговора за столом. Колыванов не просто смотрел на деревце, а разглядывал его – знакомился. Таким взглядом смотрят на человека.
– Бонсай, – произнес наконец Володя.
– Называется «Сердце Самурая».
– Красивое название, – кивнул после паузы муж. – И, кажется, правильное.
