Николай Трой - Медиавирус
Обзор книги Николай Трой - Медиавирус
Николай Трой
Медиавирус
…Падая в бесконечно глубокую пропасть, несмотря на бушующий день наверху, рано или поздно ты достигнешь такой глубины, что вокруг останется лишь изначальный мрак…
© Николай Трой, 2014
© ООО «Издательство АСТ», 2014
Начало
Казахстан, окрестности Павлодара, за два месяца до описываемых событий
Первые два поста охраны они преодолели без проблем. Когда три армейских внедорожника с затемненными стеклами проезжали мимо загодя поднятых шлагбаумов, охрана демонстративно пялилась в экраны телевизоров.
Ни у кого не возникло вопросов, зачем неизвестным гостям понадобилось ночью ехать в крупнейший в СНГ дата-центр. Наверняка каждый из охранников констатировал следующие факты: у визитеров есть деньги, сила и власть. Ицхак видел в их глазах тот безотчетный страх, который вызывает совокупность этих трех сил. Потому и не желали видеть автомобили с динамической и оптической защитой, как на их рифленых, точеных формах взорвались снопы искр, рассыпались фрактальные узоры, меняющие номера, цвет, марку и модель транспортного средства.
«Подкуп и шантаж, – подумал Ицхак, – открывают любые двери».
Третий блокпост находился так далеко от города, что скрываться или сорить деньгами не было нужды.
Едва караван автомобилей достиг шлагбаума, в свете фар показалась парочка заспанных и удивленных охранников. Опустилось тонированное стекло одного из автомобилей. Страж двинулся туда, но вместо пропуска ему предъявили пистолет-пулемет. Бедняга вряд ли успел спросонья осознать происходящее.
Трижды лязгнула затворная рама, охранник задергался. Брызнула кровь на асфальт, и, подламываясь в коленках, упало безжизненное тело.
– Не надо!.. – успел крикнуть напарник убитого, но его заставила замолчать еще одна короткая очередь.
Из головного внедорожника выскочили трое вооруженных парней в компьютеризированной броне, щитки шлемов были опущены. Четко, отточено и без лишней суеты обшарили мертвецов, забрали оружие и документы. Двое сразу воспользовались трофейными чип-картами, на пульте из домика охраны подняли шлагбаум, отключили системы охраны и наблюдения.
«Выезды под контролем, запись не ведется, – прошелестело в наушниках по внутренней связи. – Все чисто».
«Принято. Отрабатываем первый вариант».
Наемники знаками ответили, что поняли, оттащили тела с дороги и остались дежурить у здоровенного металлического щита с надписью:
«Внимание!
Объект международного значения!
Дата-центр г. Павлодара»
Ицхак наблюдал за происходящим из салона последнего автомобиля, сидя в компании вооруженных до зубов солдат удачи, псов войны.
В свое время вербовщик ему сообщил:
– Работенка предстоит непыльная, сечешь, брат? Сопроводить одну шишку, постоять с умным видом, немного побегать, чуть-чуть пострелять, и – назад. Понимаешь, что я хочу сказать?
Потом он назвал сумму, не то чтобы крупную, но за подобную работу обычно платят в полтора раза меньше. Ицхак, не задумываясь, согласился. Как и любой кочующий по планете наемник, коих еще называют «дикими гусями», он свято верил в Удачу. В тот момент именно она соблаговолила повернуться к нему лицом, не иначе. Истратившись на взятки и на улаживание проблем с местной властью, Ицхак был на мели. И вот, как по заказу, – вербовщик. Какой дурак откажется?
Городок из сотен дата-центров приближался. В свете фар мелькнула сетка забора. Не снижая скорости, внедорожник вынес секцию ограждения – в салоне даже не тряхнуло. Содранный венец колючей проволоки высек искры о корпус машины.
Наушники скрипнули:
«Внимание!»
Ицхак повернулся к окну. За тонированным стеклом мелькали фонари, поблескивали таблички на многочисленных огражденных участках, где в глубине чернело нечто напоминающее промышленные контейнеры. Дата-центры, серверные станции, частные узлы связи. Громадный, самый крупный в СНГ северный городок, Александрийская библиотека двадцать первого века.
Ицхака качнуло по инерции, бросило вперед. С хрустящим шуршанием караван автомобилей свернул к обочине. Бесшумно откинулись двери-надкрылки, и в ночную плоскость городка выскочили вооруженные до зубов бойцы. Восемнадцать человек. Пояса оттягивали комплексные наборы выживания, патронташи, ножи и чехлы для наладонников; в руках – штурмовые автоматические винтовки, пистолеты-пулеметы.
Несмотря на систему вентиляции в шлеме, Ицхак задышал тяжелее, по спине прокатились первые капли пота. От раскаленного за день асфальта поднимался горячий воздух, из степи за оградой веяло терпким запахом трав. Душная ночь казалась плотной, густой и давящей.
Ицхак обвел взглядом случайных товарищей. С виду – глиняные статуи. Лица скрыты за шлемами, в движениях – скупая точность. Наверняка каждый из солдат удачи успел побывать как минимум в паре горячих точек.
«Зачем понадобилось собирать такую группу? – Эта мысль, промелькнувшая не в первый раз, опять не оставила ничего, кроме недоумения. – Здесь и охраны-то почти нет…»
Из головного внедорожника выбрался заказчик. Его имени Ицхак не знал. Но если судить по движениям и пластике – шефу не впервой таскать бронезащиту.
По взмаху его руки наемники разделились на две группы. Первая, человек из шести, осталась стеречь транспорт.
Ицхак оказался во второй группе. Привычно отслеживая показатели на интерактивном щитке шлема, трусцой побежал к отмеченному на карте контейнеру за сетчатой оградой. Автомат на всякий случай перекочевал с плеча в ладони.
«Стоп!»
Голос заказчика в наушниках лишен всяческих эмоций. Так может говорить автомат. Или человек, сознательно превративший себя в машину.
«„Четвертый“ – сделай первый замер!»
Наемник по левую руку упал на одно колено, содрал с плеча здоровенную сумку. Она напомнила Ицхаку вещмешок – такой выдавали в Иностранном легионе, когда нужно было сматывать удочки. Воспоминание это породило внизу живота неприятное чувство.
Вжикнула молния на сумке, в свете тактических фонарей мелькнуло что-то массивное, матово-черное. Прибор Ицхаку идентифицировать не удалось. На первый взгляд нечто среднее между музыкальным синтезатором и ноутбуком, такая же широкая панель и выдвигающийся экран.
«Обнаружена беспроводная связь, – это „четвертый“. – Подключаюсь и вырубаю систему!»
«„Первый“ и „третий“ – вперед на сорок шагов!»
Глиняные големы сорвались с места без промедления. Подскочили к сетчатым воротам с табличкой, сообщающей: «Внимание! Частная собственность! Опасно для жизни – не входить!» Красиво и слаженно перекусили гидравлическими ножницами цепь с замком, распахнули ворота. Забросив ножницы обратно в чехол за спиной, Ицхак рванул с ремня на плече автомат. Одновременно с «третьим», пригибаясь, бросились к металлической коробке в центре участка. Действия настолько отточены, что смотреть было приятно, как на хорошо срежиссированное представление.
Пару секунд ничего не происходило, потом наушники вновь ожили:
«„Второй“ и „пятый“ – прикройте!»
Услышав свой позывной, Ицхак вскочил, рванулся было в провал ворот, когда в ночи вдруг полыхнуло.
Взрыв совершенно не запомнился. Всего лишь ярко-белая вспышка, как реакция с бертолетовой солью, только мгновенно-неуловимая. А в следующую секунду сама ночь ожила. Взрывной волной отрыгнула куски тел в броне цвета хаки, плеснула в лицо кровью.
Ицхак не успел отреагировать – мощный порыв ветра ударил в грудь, отшвырнул в пыльном урагане. Его приложило к земле, перевернуло через голову…
И только тогда он осознал, что не чувствует боли.
Все внимание ошалевшей психики приковано к комариному писку на самой грани слуха. Писк раздражал, словно опасной бритвой скоблили по нервам, заставлял стискивать зубы так, что они трещали, крошились прямо во рту! Обескровленные от напряжения мышцы сводила судорога, а прижатые к ушам ладони, казалось, вот-вот раздавят шлем, чтобы следом расплющить череп!
А потом накатила дикая, чудовищно плотская боль, чистая в своей обжигающей силе. Она заставляла вздрагивать каждый синапс в организме, а клетки вскипать и взрываться! Еще немного – и разбухающий внутри жар прорвет кожу, тело лопнет, как перегретый пакет с попкорном…
Внезапно кровавый жар сменился ледяной тьмой, а «комариный писк» стал стихать.
Ицхак перестал дышать. Казалось, будто все его тело дымило и шваркало, как подгоревшее мясо.
Но…
…кажется…
…он был…
…еще жив…
Чувствительность возвращалась на удивление быстро, как не бывает при обычной контузии. Даже мысли все чаще были связные, не путанно-размытые.
На фоне пережитого боль в побитом теле показалась почти удовольствием, будто почесывание укуса насекомого. По лицу потекло что-то горячее, во рту появился привкус железа.
