Козырь Рейха. Дилогия (СИ) - Романов Герман Иванович
Будет ли игра в этом случае искренней, идущей прямо из души актера, желающего выжить любой ценой?!
Но пока представление разворачивалось как по нотам. Команда вела себя превосходно, все кричали приветствия исключительно на голландском языке (многие матросы сами с детства соседствовали с фризами, так и долгое время плавали на судах под флагом Нидерландов). Обычное поведение «торговцев» – впрочем, таковыми четыре месяца тому назад были три четверти экипажа «Корморана», мобилизованные приказом Шпее в чилийских и аргентинских портах. Сейчас главное визуальным осмотром убедить австралийцев, что перед ними действительно голландский угольщик, который существовал на самом деле и стоявший сейчас на якоре в одном из портов метрополии. Но чтобы проверить это, требуется время, причем немаленькое – отправить запрос по радио в Индию, оттуда телеграфом свяжутся с Адмиралтейством, потом направят запрос собственно голландцам в Амстердам – слишком долгое, не менее чем на три дня утомительное занятие.
Потому у австралийцев ровно два варианта действий. В первом сейчас зададут с десяток вопросов посредством сигнальных флагов или подойдут совсем близко, на пару кабельтовых, чтобы переговорить с помощью жестяных рупоров. Но последнее недопустимо для военного корабля – приказы зачастую пишутся кровью не для того, чтобы их вот так грубо нарушали. Да и командир «Сиднея» опытный офицер, перехвативший немало германских и австрийских транспортов и утопивший в ожесточенной схватке грозный германский рейдер «Эмден».
– Ферфлюхте!
О втором варианте думать не хотелось – высадка досмотровой партии не оставляла «Корморану» не малейших шансов. Морские пехотинцы моментально обнаружат замаскированные пушки – их, конечно, сразу же перебьют прячущиеся сейчас расчеты, но стрельбу услышат на крейсере. Да, первый залп «Корморан» успеет сделать внезапно – вот только выучка у канониров недостаточна, чтобы сразу постараться вывести артиллерию «Сиднея». А затем последуют убийственные ответные выстрелы – крейсер разорвет дистанцию, благо спокойно наберет вдвое больший ход, и спокойно, как на учениях, превратит рейдер в огромный полыхающий костер из многих тысяч тонн угля. Единственный шанс у немцев есть – поразить австралийцев торпедами, но те должны подойти намного ближе, чем десять кабельтовых, тогда увернуться от внезапного торпедирования кораблю с ненавистным Юнион Джеком на мачте будет невероятно сложно.
Мысли в голове Эрхардта проносились роем, моряк прикидывал всяческие варианты развития событий. Большинство угрожало весьма неприятной перспективой отправиться через полчаса на морское дно. На корм всяким рыбам. В это время сигнальщики быстро заработали флажками, выполняя приказы капитанов.
– «Сидней» запрашивает – кто вы, куда направляетесь и откуда? Груз? Кто шкипер? Остановить машины!
– «Страат Малакка» из Амстердама, угольщик, восемь тысяч тонн кардифа, загрузились в Ливерпуле! Доставка в Батавию – кораблям нашего Королевского флота из «Де Зевен Провинсиен». Шкипер Хенрик ван Кулеманс, – Эрхардт курил сигару, спокойно обращаясь к сигнальщику, прекрасно понимая, что сейчас, в эту минуту его, открыто стоящего на мостике рассматривают в оптику британские офицеры. И делают какие‑то выводы. А потому даже сослался на «свой» Королевский флот, ведь всему миру давно известен только один Ройял Нэви, который не требует никакого уточнения – какой именно стране он имеет честь принадлежать.
– Заходили в Кейптаун? У вас есть свежие газеты?
– Ответить утвердительно, Ганс, – зубы заскрипели, холодный пот облил тело – заданные вопросы погубили все представление на корню. Плыть в Батавию и не заглянуть в один из портов Капской колонии, не отправить на берег экипаж для отдыха из разряда даже не вранья, а самой откровенной и безумной лжи. И сейчас последует убийственная просьба, которую необходимо опередить – это позволит выиграть несколько драгоценных секунд для первого, самого убийственного залпа.
– Можем передать вам газеты и свежие фрукты! Вы ведь давно в море – о вашем бое с «Эмденом» писали все газеты – рады услужить прославленным героям! Сейчас спустим баркас…
– Не нужно, мы отправим к вам катер, – сигнальщик потрясенно смотрел как «Сидней» подходит совсем близко к дрейфующему «Корморану» и сам сбрасывает свой ход до малого – отлично выученная команда вывалила за борт катер с десятком вооруженных матросов. Но в тоже время экипаж «Сиднея» собрался вдоль борта, разглядывая приветственно махавшим им руками «голландцев», с десяток из которых были самыми натуральными по своей внешности кафрами. Чернокожие матросы, специально выставленные для представления (без них экипаж любого голландского судна немыслим), убедили австралийцев в «истинности». Обычный угольщик под красно‑бело‑синим полотнищем флага, который видели на всех морях и океанах не реже британского. Да, действительно посчитали нейтральным судном, иначе бы не подошли на столь близкое расстояние и не сбросили ход.
– Такой момент нельзя упускать!
Эрхард даже потряс головой, не в силах поверить в столь вопиющее легкомыслие – любой германский офицер на такой шаг просто не пошел, даже если бы был полностью уверен в подлинности «нейтрала». Ведь приказы для того и пишутся, чтобы их скрупулезно выполнять, отнюдь не нарушать. Это норма, как есть одному в своей капитанской каюте ножами и вилками, а не хватать сочный ростбиф руками. И все так же приветливо улыбаясь австралийцам, Пауль, чуть отвернув голову в сторону, тихим голосом, словно его могли услышать на «Сиднее» отдал приказ внимательно на него смотревшему снизу старшему помощнику обер‑лейтенанту Клозе, что стоял рядом с дощатой стенкой, прикрывавшей орудие:
– Полная готовность! Как только австралийцы начнут подниматься по трапу – торпедируй крейсер немедленно, сбрасывай щиты, поднимай флаг кайзерлихмарине и сигнал! По алярму мы принимаем бой!
Младший флагман 1‑й Крейсерской Эскадры
контр‑адмирал граф фон Лангсдорф
Порт‑Стенли
Энергии адмирала Шпее, давно «разменявшему» шестой десяток лет, можно было только позавидовать. Если в свое время , захватив Фолкленды, сам Лангсдорф устроил бутафорию обороны, то здесь все обстояло совершенно наоборот – архипелаг за два с половиной месяца превратился в реально серьезный укрепрайон, штурм которого сейчас потребует у англичан массу усилий и множество жертв. И первое, что сразу бросилось в глаза – 12‑ти дюймовые орудия «Инвинсибла», извлеченные из кормовой башни с помощью крана и уже установленные на берегу. От всех немцев потребовалась масса усилий подготовить бетонированный форт с огневыми двориками, а также изготовить из подручных материалов два громоздких лафета, благо имелись сварочные аппараты и электроды из будущих времен. Конструкции испытания выдержали, и вот уже несколько дней канониры проводили учебные стрельбы, результатом которых стал здоровый растущий оптимизм, как у гарнизона, так и у экипажей Крейсерской эскадры.
Слава Всевышнему, что в Германии всегда находились толковые и умные инженеры, что смогли решить столь сложные технические задачи за впятеро меньшее количество времени, чем потребовалось бы в мирное время. Хотя, конечно, кое‑какие заказы были выполнены аргентинцами, куда без этого. Ведь мало было извлечь из заполненного водой артпогреба здоровенные чушки снарядов, но без пороховых картузов, заключенных в шелковые коконы, любая пушка бесполезна.
А тут проблема была решена достаточно быстро аргентинцами, но, правда, втридорога.
В самом Порт‑Стенли в коробчатых противоосколочных щитах установили пару 190 мм пушек, снятых с «Карнарвона». Боеприпасы к ним использовались из носового артпогреба, не пострадавшего от взрывов и пожаров. Заодно установили полдесятка шестидюймовых орудий, таких же трофеев удачного для немцев боя. Теперь любая бомбардировка с моря может оказаться фатальной именно для английских кораблей, ведь еще адмирал Нельсон резонно отмечал, что одна пушка на берегу стоит трех корабельных. А тут почти десяток серьезных стволов, способных изуродовать любой британский броненосец, вошедший в зону поражения.
