Козырь Рейха. Дилогия (СИ) - Романов Герман Иванович
– Катер с морскими пехотинцами уничтожен!
Это сообщение Пауль пропустил мимо ушей – какой может быть в эту секунду катер, когда ютовое орудие австралийцев садануло снарядом по его рейдеру. Хвала Одину – вражеский фугас пролетел совсем рядом с мостиком, Эрхардту даже показалось, что он чиркнул по корпусу надстройки – видимо у наводчика не выдержали нервы, и он взял прицел чуть выше, чем надобно – оттого и случился перелет.
– Во втором трюме пожар, герр капитан!
– Ход дан, герр капитан!
Действительно – «Корморан» дернулся и пополз вперед, из трубы повалил густой черный дым – кто‑то из чумазых «духов» щедро плеснул нефти, чтоб уголь лучше горел. Ход, ход нужен немедленно – любой стоящий на месте корабль является прекрасной мишенью. Вот почему на любом рейдере обязательно нужен для таких случаев дизель – он почти сразу развивает максимальный ход, что позволяет именно в такие опасные моменты получить весомое тактическое преимущество.
Эрхардт моментально сделал в памяти зарубку – когда вся эта катавасия закончится, то подать рапорт командующему с предложением о специальном обустройстве в будущем всех рейдеров дизельной установкой, какие стоят на «Фатерланде» и «Альтмарке». Пусть дорого выйдет, зато в бою спасение и нет необходимости загружать многие тысячи тонн угля и беспрерывно заниматься постоянной чисткой котлов. Да и дальность плавания у корабля станет намного больше…
У борта «Сиднея» взметнулся в небо чудовищный гейзер – одна из торпед попала ровно в центр длинного, в 140 метров крейсера. Эрхардт с нескрываемым облегчением выругался – противнику почти удалось увернуться от торпед, вовремя дав ход, хотя минеры сделали пуск с упреждением. Теперь австралийцам придется туго – «Сидней» стал ощутимо заваливаться на левый борт. Но бой при этом продолжался – два взрыва сотрясли «Корморан», Эрхардта швырнуло на железный настил. Капитан‑лейтенант машинально отметил, с трудом поднимаясь на ноги – ютовое орудие крейсера было сбито прямым попаданием 120 мм снаряда, но успело всадить в большой корпус рейдера два фугаса.
– Проклятье!
Заговорило баковое орудие «Сиднея» – новый страшный взрыв сотряс «Корморан». На этом успехи австралийцев закончились – скорострельные автоматы превратили комендоров в фарш, дистанция для зениток убойная. А затем главная артиллерия рейдера довершила начатое дело – пушки без устали шпиговали противника снарядами. С мостика хорошо были видны комендоры – они без устали подносили снаряды, клацал замок, и припавший к прицелу наводчик делал выстрел. Попадания шли одно за другим – «Сидней» прямо на глазах превращался в огромный костер, одна из труб была уже сбита, мостик представлял груду искореженных взрывами стальных конструкций. Месть за «Эмден» свершилась!
– Право руля! Дайте ход сколько можете!
Да, он все верно решил – сократить до минимальной дистанцию, не дать противнику развернуться. По правому борту три шестидюймовых пушки, еще не стрелявших, и рассчитывать на их повреждения не приходится. Надо как можно быстрее добивать противника.
– Майн герр! У нас два пожара!
– Так тушите их, Эрих! Мы не можем выйти из боя, пока не утопим «австралийца»! Всех, кроме комендоров, на тушение!
Отдав приказ, капитан‑лейтенант посмотрел на часы, широкий ремешок удерживал их на запястье. К нескрываемому удивлению, Пауль машинально отметил, что схватка идет ровно шесть минут. А еще увидел на боку тужурки кровавое пятно – где и когда он успел получить осколок совершенно непонятно, не почувствовал ранения в горячке. Но обращать на это внимание не стал, перевязку можно сделать и после боя. И он закричал, стараясь изо всех сил, чтобы комендоры услышали приказ:
– Стреляйте, прах подери! Еще десяток попаданий, мы отправим убийцу «Эмдена» на дно!
Командующий Экспедиционной Эскадрой
вице‑адмирал Мур
Фолкленды
– Годдем!
Вице‑адмирал Арчибальд Гордон Мур не мог сдержать искреннего негодования – проклятые субмарины провели уже второе нападение, противопоставить которому корабли его эскадры ничего не смогли. И виноват в этом не враг (он всегда стремиться напасть как можно подлее, ударить исподтишка), а Первый морской лорд Фишер, «сплавивший» его в Южную Атлантику с должности командующего 2‑й эскадрой линейных крейсеров. А для чего была проведена такая гнусная интрига?!
Заслуженного 52‑х летнего вице‑адмирала, что занимал пост Третьего Морского Лорда и контролера Королевского Флота, фактически прилюдно «ошельмовал» выживший из ума «Джекки», чтобы поставить на освободившееся место своего протеже, молодого контр‑адмирала Ораса Худа, что служил секретарем у Первого лорда Адмиралтейства Уинстона Черчилля и был в фаворе у самого Дэвида Битти. Хотя внешние приличия соблюдены – его поставили во главе эскадры, которая должна отбить Фолкленды у тевтонов. А по сути, исправлять грубейшие ошибки и просчеты «их первых лордств», в результате которых эти острова не только были потеряны, но и стали причиной едких насмешек у многих недоброжелателей Британии – ведь здесь была потоплена эскадра этого гордеца Стэрди, включавшая кроме других кораблей, две великолепных «гончих».
Вице‑адмирал Мур с трудом сдержал рвущиеся наружу негодование – Черчилль и Фишер «состряпали» операцию «на коленке», других слов тут просто не подберешь, все проделано наспех, непродуманно, в расчете на то, что он, как командующий, и доблестные моряки Ройял Нэви, исправят все допущенные Адмиралтейством просчеты. Собрали быстро четыре «дункана» (пятый – «Расселл» – застрял на Китайской станции), имеющих приличную дальность плавания (строились в ответ на русские «пересветы», броненосцы в роли океанских рейдеров), и вытолкнули в плавание вместе с парой броненосных крейсеров «каунти». Прикрытие обеспечивали три «тауна» первых серий, которых отправили для ведения разведки. С 25‑ти узловой скоростью они оказались ненужными в составе Гранд Флита – там задействовали новенькие «аретузы», легко выдававшие на четыре узла больше.
Добавили 1‑ю эскадру броненосных крейсеров, собранную из самых новых кораблей данного типа – «Диффенс», «Минотавр», «Кохрейн», «Черный принц» и «Герцог Эдинбургский» – стянув их как от метрополии, так и от берегов южной Африки. Именно на нее Мур рассчитывал больше всего – 20 – 234 мм и 24 – 190 мм пушек вполне уравновешивали такое же число 210 мм орудий трех броненосных и 14 – 280 мм пушек двух линейных крейсеров кайзерлихмарине. Правда, крейсерская эскадра баронета контр‑адмирала Роберта Арбетнота направилась к Порт‑Стенли, дабы с раннего утра неожиданно продемонстрировать немцам на кого «куры записаны» в здешних водах. А заодно обстрелять воздвигнутые врагом береговые укрепления, как сообщили тайные лазутчики, побывавшие здесь в январе под личиной «лояльных» к немцам аргентинцев.
Должен был подойти «Наталь», но получил торпеду в борт в Кейптауне в результате дерзкого набега германских тяжелых крейсеров, в котором половину города снесло от подрыва арсенала, а старый броненосец «Голиаф» затонул прямо в гавани. Теперь вся надежда на приход двух бывших «чилийцев» – но эта «свободно‑занятая» парочка еще не торопилась покинуть теплые берега южной Африки. Да и переход их в одиночку становился своеобразной игрой в «русскую рулетку» – все же два гросс‑крейсера с 280 мм артиллерией были способны перехватить их в любой точке Атлантики. Так что на подкрепления из Кейптауна рассчитывать уже не приходилось, надеяться только на собственные силы, не такие и внушительные.
– Пора начинать высадку! Мы сюда не на зимовку пришли, чтобы на якорях у берега торчать!
Вице‑адмиралу Муру с мостика «Дункана» была хорошо видна вся английская эскадра, вошедшая в северную часть пролива и вставшая на якоря у бухты Сан‑Карлос. Траулеры и старые эсминцы рассыпались в охранении – один из «риверов» уже затонул от полученной в борт торпеды, еще одна вражеская субмарина успешно атаковала транспорт – тот выбросился на берег и сейчас застыл огромной тушей на камнях, накренившись на борт. На броненосцах заранее опустили противоторпедные сети, должные воспрепятствовать атакам субмарин, с транспортов стали спускать баркасы, катера и шлюпки – на них без спешки грузились сотни морских пехотинцев и армейских стрелков, что должны были вначале обустроить лагерь в этих безлюдных и холодных местах.
