Геннадий Ищенко - Коррекция
— Сами выберете, когда будете на месте, — сказал ей Сергей. — Но я бы вам рекомендовал уборку грибов или работу в одной из столовых. Можно еще в ясли, но там все равно нужно учиться, да и язык для этой работы вы еще знаете плохо. Я внесу вас в базу, а завтра скажу, куда вас распределили.
— Вы можете сказать, сколько моих соотечественников принято? — спросил Мартин. — Или это секрет?
— Что в этом может быть секретного? — удивился Сергей. — Точных цифр я не знаю, но примерно шесть миллионов человек. Это по польской границе, но американцы к нам прибывают и морем, хоть и в гораздо меньшем числе. Мы рассчитывали на двадцать миллионов, но, скорее всего, не наберем больше десяти. Пока каждый день через два пункта на границе проходят триста тысяч беженцев.
Десять дней прошли очень быстро и ничем особенно не отличались один от другого. Сегодня с ними провели последний урок и вручили каждому самоучитель для самостоятельных занятий.
— Я вам советую дома между собой как можно больше говорить на русском, — сказал на прощание их учитель. — Это вам здорово поможет. И учтите, что язык – это душа любого народа. Вы никогда не поймете нас и сами не станете своими, если не будете его знать в совершенстве.
Их отправили в Куйбышев. Вместе с ними туда же из Центра летели около двухсот человек. В Центре Бейкеры все свободное время проводили в своей комнате, поэтому ни с кем из его обитателей близко не сошлись и попутчиков не знали. Когда прилетели в аэропорт, их встретил работник службы трудоустройства эмигрантов, посадил в два автобуса и развез по месту жительства, передав их другим.
— Я ваш куратор, — представился Бейкерам мужчина лет пятидесяти. — Пойдемте, я вас заселю, а потом поговорим об остальном. Английский я знаю, но не слишком хорошо, поэтому буду его использовать только в случае, когда вам не хватит знания русского.
Квартира, в которой были две комнаты, кухня и совмещенный санузел, после всего пережитого показалась сказкой, хотя по меркам их прежней жизни условия были весьма скромными. В комнатах имелось все необходимое для жизни.
— Скромно, — сказал куратор. — Но жить можно. Строилось специально для эмигрантов, и построить нужно было как можно больше, поэтому только две комнаты и вся сантехника в одном месте. Ничего, останетесь жить у нас, со временем будет жилье получше.
— Спасибо, — поблагодарил Мартин, который понял только половину слов, но смысл сказанного уловил. — Нам и здесь будет хорошо.
— Теперь слушайте дальше, — продолжил куратор. — Холодильник на кухне стоит, хотя толку от него сейчас… Остальную технику вам привезут, когда закажете. Вот список всего имеющегося, а вот номер коммуникатора, по которому нужно делать заказ. Постельное белье получите у Марии. Она у нас здесь всем заведует, а где сидит, я вам покажу. У нее же, если нужно, разживетесь посудой. Можно брать продовольственные пайки и готовить дома, но большинство предпочитает столовые. Кормят вкусно и не слишком однообразно, и никакой мороки с готовкой. Столовая в этом же здании, так что никуда выходить не нужно. То же касается детского сада. Место для вашей девочки в нем забронировано. Вам дается три дня на отдых и ознакомление, а потом наступят трудовые будни. Ваш Учебный Центр, Мартин, находиться довольно далеко, но вы в него легко попадете метро. Станция от нас недалеко. Там же учится один из ваших соседей. Это бывший американский военный из двести пятнадцатой квартиры. Очень неплохой парень, советую подружиться. Он, кстати, тоже семейный. С месяц назад взял в жены одну из наших японок. А ваши грибные плантации, Элизабет, совсем рядом. Закончили их всего месяц назад и еще не запустили на полную мощность. А вход в сквере в трех кварталах отсюда. Они, собственно, под сквером и располагаются в несколько этажей.
— В городе? — удивился Мартин.
— А почему нет? — сказал куратор. — Какая разница, если все равно строят под землей? Главное, чтобы рядом не было высотных зданий. А в остальном всем удобно.
Он поводил их по дому, показав где находятся садик и столовая. Заодно познакомились с Марией, которая оказалась ровесницей Элизабет, и взяли у нее постельное белье.
— Давайте я вам все-таки подберу и посуду, — сказала Мария. — А вечером за ней подойдете. Если меня не будет здесь, зайдите в двести пятидесятую квартиру, я там живу. А если хотите, приходите в гости, и захватите с собой этого замечательного ребенка. Она у вас на куклу похожа!
Ее поблагодарили, простились с куратором и пошли к себе. Открыв дверь одним из двух выданных ключей, они включили свет и тщательно осмотрели свое жилище. Мартин открыл прейскурант с двумя десятками бытовых приборов и тут же позвонил и заказал телевизор, ионизатор и универсальный утюг.
— Холодильник с плитой есть, — сказал он. — А стирать все будем сдавать в прачечную. Послушай, Бет, я решил не брать машину для мытья посуды. Ультразвук, конечно, удобней ладони, но все равно выбрали столовую. А больше здесь ничего интересного нет.
— Мартин! — она обняла мужа и уткнулась ему в грудь лицом. — Ты не захотел удочерять Сьюзен. Хочешь, чтобы у нас был свой малыш?
— Обязательно! — сказал он и поцеловал ее в макушку. — Только не сейчас, а немного позже. Нам нужно сначала стать здесь своими. А пока пусть будут таблетки.
Вечером, уже после ужина к ним в дверь постучали. Когда открыли, в комнату зашли здоровенный парень и маленькая изящная девушка, больше похожая на девчонку. Очевидно, это была та самая пара, о которой им говорил куратор.
— Узнал, что появились земляки и решил навестить! — широко улыбаясь, сказал парень. — Ник Сандерс, а это моя жена Кимико. Она не знает английский, а вы, наверное, еще плохо говорите по-русски, поэтому я для нее поработаю переводчиком.
Мартин представил свою семью и пригласил гостей сесть на одну из кроватей.
— Дивана, к сожалению, нет, кресел – тоже, а стулья заняла Сью. Она строит в детской домик для кукол. А ты хорошо знаешь русский? Давно здесь?
— Садись, Кими, — Ник усадил жену на кровать и сел рядом. — Я в Союзе уже два месяца. Наш адмирал сдал русским весь седьмой флот, кроме одного корабля, на котором уплыл цвет американской нации. А мы привели корабли во Владивосток, провели консервацию всех систем и отправились поездом через всю страну в один из Центров. Потом, как и все, учили язык и были распределены кто куда. Мне повезло попасть сюда.
— А почему повезло? — полюбопытствовала Элизабет. — Чем здесь лучше?
— Повезло потому что здесь была Кими! — засмеялся Ник, обнял жену и быстро пересказал ей по-русски, о чем говорили.
— Я не понял насчет уплывшего корабля, — сказал Мартин. — Какой еще цвет нации на нем уплыл?
— Голубой, — хмыкнул Ник. — Придурки поплыли в Австралию, как будто они там кому-то нужны!
— А вот нас не взяли, — сказала Элизабет. — Англичане вообще не брали американцев, тем более темнокожих. А на боевые корабли забрали почти одних военных.
— Вы этому должны радоваться, Бет! — убежденно сказал Ник. — Там такое будет, что я не удивлюсь, если из них вообще никто не выживет! Придурки! Навязали себя силой людям, у которых своих детей нечем кормить! А австралийцы терпеть не могут тех, кто на них давит. Забыли, от какого корня пошла их нация? Было бы у них еще время подготовиться, тогда куда ни шло. Если отбросят демократию и засучат рукава, вполне могут выжить. Если не все, то многие. А ради англичан никто надрывать пуп не будет. Вечно они на своих кораблях не просидят, а обычного оружия и у австралийцев хватает. Я думаю, что всех полезных они оставят, а весь балласт, в число которого попадет большинство приезжих, отправят или на корм рыбам, или на каторжные работы. Но эти работы только отсрочка, итог для них будет один – рыбы. Или отдадут на прокорм своим аборигенам. Смотрел я как-то, какую они жрут гадость, англичане наверняка вкуснее.
— Очень даже может быть, — задумался Мартин. — Мы с женой точно бы попали в разряд балласта, специальности никакой. Я имею в виду нет той, которые будут востребованы.
— Вы шутите, Ник, а мы по пути сюда чего только не насмотрелись! — сказала Элизабет. — Повезло, что нас подвезла одна семья. У них была машина, но не осталось продуктов, а у нас все наоборот. Вот и договорились. А в пути вдоль дороги лежали замерзшие тела. Так вот, у некоторых были отрублены ноги! Так что этот запрет люди уже преступили. А как здесь оказалась Кимико?
— А вы разве не знаете? — удивился Ник. — Здесь в СССР очень хорошо подготовились к катастрофе. Еще бы, когда этим занимались Вечные!
— Подожди, — наморщил лоб Мартин. — Алекс? Писали что-то о дьяволе… У него ведь еще была жена?
— Была и есть, — сказал Ник. — Плюньте вы, Мартин, в рожи тем, кто это писал! Правда, вряд ли вы кого-нибудь из них уже увидите в живых! Я всю жизнь свято верил во все, что мне говорили! Как же я был слеп! Могу вас уверить, что люди здесь ничуть не хуже американцев, а многие так гораздо лучше! А о руководстве я вообще не говорю. Их идеологию поначалу трудно переварить, но если вы сами не занимаетесь бизнесом, то вас она не затронет никаким боком. Вы точно так же работаете и получаете деньги. И живете не хуже, чем жили бы в Штатах. Правда, сейчас всех прижали, но это и понятно. Нужно выжить самим и помочь другим. Когда все закончится, пройдет очень немного времени, и они окрепнут еще больше. Это я по привычке говорю "они", говорить нужно "мы"! Это государство будет безусловно доминировать в мире, причем никто не станет давить оставшихся, они придут сами. Понимаете, что он сделал?
