Легкое отклонение от канона. Или гоп со смыком по-корейски (СИ) - "esteem"

— Дальше, — потребовала Масако. — Девочка-аутист, внучка, как её хоть зовут? Эту совершенно невоспитанную принцессу?

— Чхве ЧжунГи.

— ЧжунГи? Это что-то…

— Это примерно Торанэко Такэда Тойода. Кстати Нарухито уже издал указ о возвращении нашей фамилии?

— Он работает над этим. Ага, ага…Торанэко…редкое имя…красивое…тигрица.

— У неё ещё и сценическое имя есть.

— А-а, понимаю. Наверное она трейни у того ИнСона. Майко кстати в школу свою поступила?

— Да. Слава богине. Она тоже стала трейни ИнСона.

— Хм. Майко я ещё могу понять. Но Торанэко ведь наследница? Хотя аутист…извини Миоку.

— Не надо извиняться, дослушай лучше до конца. У ЧжунГи и Торанэко есть сценическое имя и оно вполне тебе известно.

— Издеваешься? Я только сегодня узнала, что у меня есть ещё одна внучка! А ты утверждаешь, что я и имя её знаю!

— Знаешь! В народе её зовут Ли ГопСо!

— Что⁈ ГопСо⁇!! Та самая? Композитор? — разошлась Масако. — Шутишь⁇!!

— Отнюдь.

— Значит не аутист, а гений?

— Очевидно.

— Ну-у, тогда-а…слушай а правда у неё такая классная нэко? — как девчонка полюбопытствовала императрица

— Я её каждый день на руках таскаю, — похвалилась Миоку.

— Ну-у, тогда-а, — продолжила вальяжно тянутьМасако. — Я беру Айко и на следующей неделе прилечу в гости!

— А как же запреты?

— Инкогнито.

— А как же Нарухито?

— Уговорю.

— Мне через АнГи передали, что за девчонкой началась настоящая охота. Мировые лэйблы жаждут получить её талант.

— Сначала Ниппон, а потом мы подумаем! Хай! — воскликнула императрица и отключилась.

— Угу, — тихонько пробормотала Миоку. — Хай-то оно конечно, хай. Только кто за девчонкой присмотрит. Нужно мальчиков организовать. Хотя бы несколько групп. Пусть кружат вокруг неё. Незаметно.

Ночь прошла, беспокойно. Сны какие-то дурацкие снились. Самураи обвязанные одной верёвкой, бегали и рубили других самураев. Ещё что-то непонятное. Какой-то замок или дворец, где эти два чудака привязанные друг к другу, сидят на одном…то ли троне, то ли кресле. Потом один, то ли помер, то ли заснул. А второй куда бы ни пошёл, тянет тело за собой. Брр. Кошмары, короче. А всё, бабка! Как подсела мне на уши со своими историями о предках! Да после ужина! Да во время обязательного вечернего просмотра дорамы! Мы все втроём расположились на диване перед телевизором. Я улёгся и попривычке закинул ноги омме на колени, а локоть руки, которой поддерживал осоловевшую от переедания голову, упёр в бабкины колени. Ну и уставился в телек ничего не соображая. Там всё ещё шла «Зима в Сеуле». Кстати после успеха моего саундтрека, дораму перенесли на вечерние часы. В самый прайм-тайм. Но сюжета моя музыка не изменила. Как и в прошлых сериях, два придурка разного полу, блуждали по окраинам Сеула, в попытке найти друг друга и…наверное уже так послать один другого, чтобы, как говориться, наверняка!

А собо вдруг начала мне тихим голосом рассказывать о семье. Но я иногда замечал, удивлённый взгляд оммы. Что-то она мне вещала о каких-то родах, Такэда, вот это я помнил. Папаню моего так зовут. Потом какие-то хиты или хито…от том что они связаны крепко и навечно. Перевязаны как жгуты, что-то в этом роде. Вообще всё смутно помню. А с другой стороны телевизор бубнит и в голове каша. Ещё про покровительницу матрасов, что-то бабка говорила. Или террасы или терамису? Только ошарашенный оммин взгляд не давал мне окончательно вырубиться. Я кивал поддакивал, не помню чему. Уловил только, что бабка и омма, оказывается принцессы, чего-то там.

— Спаянные одной кровью, связанные одной цепью? — сонно спросила Чжуна.

— Д…да, — запинаясь ответила Миоку. — Как точно ты определила древний девиз нашей семьи. Сама догадалась или подсказал кто?

Но девочка не ответила. Она уже спала.

— Так значит, моего мужа зовут вовсе не Такэдо, а Сору? — спросила ХёЧжин пристально глядя на Миоку. Глаза девушки подозрительно блестели.

— Сору, — подтвердила женщина. — Сору Такэда.

— А я, -всё-таки всхлипнула ХёЧжин, — я ему доверяла. Даже в свидетельство о браке не заглянула. Просто отдала и всё. Он говорил что ему по работе нужно. В бухгалтерии оформить.

— Вы, мусумэ оба друг друга стоите. Ты же до сих пор скрываешь от него дочь?

ХёЧжин обернулась на экран телевизора.

— Значит он, принц крови?

— Как и я, как и ты теперь.

— Пфф. Если б я знала…

— Что? Не полюбила бы? Не вышла бы замуж? — прищурилась Миоку.

— Не знаю, — задумчиво ответила девушка. — Всё-таки принц…это как-то…сказочно, что ли? В наши-то времена.

— Ну и постарайся жить как в сказке! — успокоила её хаха. — Кому такое ещё удастся? Тем более имея уже трёх хаха.

— Трёх? А кто третья?

— Я, АнГи и Масако.

— Им…кха, кха… — поперхнулась ХёЧжин, — императрица?

— Она самая. Она обещала тебя любить. Но сначала побить.

— Побить, меня? За что?

— За неё, — Миоку кивнула на спящую ЧжунГи.

— А! — легкомысленно махнула рукой ХёЧжин. — Она, — снова кивок в сторону спящей девчонки, — меня защитит. Сама кого хошь побьёт.

— Ну и хорошо, — сказала опытная женщина-политик, видя что новости не сильно шокировали дочь. — Пойдём детка, спать. И помни, под тенью Хризантемы, ты всегда желанна.

— Ты иди, хаха. А я спущусь на кухню. У меня в холодильнике есть несколько бутылочек соджу и пара упаковок безалкогольного пива. Я ещё посижу, поразмышляю о…сказке.

— Ну что ты будешь делать, — картинно всплеснула руками Миоку. — Придётся составить тебе компанию. Пьянство в одиночку — признак алкоголизма.

Женщины встали с дивана, аккуратно убрав с себя конечности дочки-внучки, и покинули гостиную. Сразу же за ними в помещение вошёл молодой парень. Модно одетый и причёсанный. Легко поднял спящее тело и понёс в спальню.

Разбудило меня как обычно невнятное бурчание Никотины. Привычный забег туда-сюда по моей спине. Надо сказать, что её побудка с каждым днём всё чувствительней. Растёт скотина не по дням, а по часам. Уже в ладони как раньше не помещается. Сейчас её любимое развлечение, развалиться у меня на шее, словно меховой воротник и щекотать хвостом, мой нос. Мне даже вчера пришлось покупать новый рюкзачок. В прежнем, чтобы Никотина туда поместилась, мне пришлось вынимать кучу очень нужных вещей. Даже большую упаковку прокладок! Правда они-то мне пока, тьфу-тьфу-тьфу и не нужны. Но самое важное, что случилось вчера, это две вещи и обе они произошли у оммы в офисе.

Первое. Омма, купила мне ещё один Roland Fantom и установила у себя за стенкой, где я обычно провожу время, когда приезжаю к ней на работу. Туда же купила и MAPEX, установку для Мины. Это уже я просил. Очень нужно для будущих проектов. Ну и по мелочи, гитары усилители, присоски и примочки, микрофоны и колонки, для Quartz Seal. Буду с онни иногда здесь репетировать. В агенстве иногда бывает слишком много посторонних ушей. С ИнСоном договорюсь.

А второе. Привычка же, вторая натура, не так ли? Вот и я привык почти каждодневно проходя мимо СоНа, вилять хвостом. Правда и получаю за это. Но вот вчера, войдя в приёмную, вдруг обнаружил, что пошёл, как говорится от бедра. Строго по одной линии, словно модель на подиуме.

— Выпрямь спину! — бац по жопе.

— Ай!

— Выпрямь спину!

Послушался.

— Уже лучше! Молодец! — ещё раз, бац!

— Уй!

— Заслужила!

Я обернулся у омминой двери. Красавица СоНа мне легонько аплодировала!

Шок!!

Чёт как-то в доме не то. Вроде всё как обычно…но всё же не так. И запах такой…Кстати я начал замечать, что в женском теле обоняю намного больше запахов чем в мужском. Да и цвета различаю больше и лучше. Это так и должно быть? Или это я такой необычный?

Уже умытый и одетый я заскочил сначала в гостиную — пусто. Только бабкины «мальчики» несколько человек сидели за столом и завтракали. Я привычно поздоровался, они также привычно покивали головами. Всё разрешилось на кухне, когда я туда вошёл. За небольшим столиком, уткнувшись друг другу в головы спали омма и собо. На столике валялись пустые бутылочки из-под соджу и банки пива. Никотина стояла на столе и пьянствовала. То-то, едва разбудив меня, тут же усвистала куда-то. Рядом со столиком, в кресле сидела ачжума ДаСом и вязала очередной ремешок. Вообще их много было на кухне. Ремешков. Это у неё своеобразный фен-шуй такой?